Съемки фильма были связаны с большим риском. Вообще появление с фотокамерой или киноаппаратом в священных для мусульман местах — дело весьма опасное. Кстати сказать, уже после нескольких месяцев демонстрации фильма один из операторов погиб от руки фанатика.

Большим успехом у иранцев пользуется другой документальный фильм — «Поверженная колонна». Эта цветная кинолента, выполненная на высоком художественном уровне, как нельзя лучше дает представление о монументальных дворцах древней иранской столицы — Персеполя, воздвигнутых в VI–IV веках до нашей эры, о событиях, приведших к их бессмысленной гибели в период греко-персидских войн. Сильно потеснили произведения западной кинопромышленности и такие иранские фильмы, как «Европейская невеста», «До свидания, Тегеран», «Зеркало и камень» и ряд других.

Об упрочении позиций национального кино свидетельствует и постоянный рост производства фильмов. Сейчас ежегодно выходит на экраны более 70 фильмов. Некоторые из них экспортируются в соседние страны.

Всего в Иране действует восемь крупных киностудий. Вот, к примеру, одна из них — «Мисакие», названная так по имени ее владельца, молодого кинорежиссера Мехди Мисакие. Кстати сказать, он является создателем фильма «Берег надежды», демонстрировавшегося в Москве. Это одна из наиболее хорошо оборудованных студий для производства цветных и черно-белых картин.

Принимаются меры по дальнейшему повышению художественного уровня фильмов. Созданный в 1968 году Союз иранских кинематографистов одной из своих основных задач считает улучшение профессиональной подготовки артистов и операторов. К работе над сценариями привлекаются поэты и писатели.

Определенные успехи иранской кинематографии позволяют шире ставить на обсуждение в художественных кругах и в печати творческие и организационные вопросы. В этой дискуссии все настойчивее звучит требование ограничить импорт западных фильмов в Иран.

Серьезную тревогу у иранской общественности вызывает тот факт, что широкий поток импортной кинопродукции преграждает путь на экран иранским фильмам. Нажим западного конкурента настолько силен, что, по признанию иранской печати, «местная кинопромышленность находится под угрозой потери своих позиций на собственном рынке». Газеты указывают, в частности, что дублирование на персидский язык западных фильмов отвлекает большие артистические силы. Подъем национального самосознания широких слоев населения, возросший интерес иранцев к истории и культуре своей страны, к проблемам сегодняшнего дня выдвигают перед деятелями кино требования изменить тематику кинофильмов.

Иранская общественность требует, чтобы отечественные фильмы имели свое лицо, передавали дух страны. Артисты и постановщики не должны пытаться просто подражать иностранным актерам или фильмам. Иран имеет богатую историю искусства, и кинематографисты должны передать это богатство в своих фильмах.

Одним из важных условий подъема художественного уровня национального кино иранская кинокритика справедливо считает борьбу с коммерческими фильмами иностранных киностудий. Вот как пишет по поводу такого рода фильмов критик К. Имами: «Успех создателей коммерческих фильмов основан на том, что они эксплуатируют слабые стороны обывателя. Можно видеть, как тот или иной режиссер может отбросить в сторону все свое честолюбие художника, летописца своего времени, чтобы стать торговцем, который идет на поводу у некоторой части публики. Было бы своего рода трагедией, если бы однажды мы позволили, чтобы многие наши серьезные произведения потонули в массе деловой продукции, в которых вульгарность доминирует над качеством».

Можно, пожалуй, сказать, что вот эта борьба за новые вкусы, новые художественные критерии определяет нынешнее положение в иранском кино, в культурной жизни Ирана в целом. Любопытно, что как-то газета «Эттелаат» попросила группу иностранных студентов высказаться о том, каково их впечатление об Иране и что больше всего им бросилось в глаза. «Иран, — сказали они, — переживает период острой борьбы между двумя противоположными течениями: попытками одних навязать стране западную культуру и стремлением других сохранить иранские национальные обычаи и традиции».

Несомненно, что в этой борьбе симпатии самых широких кругов иранской общественности на стороне тех, кто отстаивает иранскую культуру с ее истоками, уходящими в далекую древность, с ее богатыми традициями.

Опера и балет — эти совершенно новые для иранской культуры области искусства — стали неотъемлемой частью современной культурной жизни Ирана. Построенный в 1967 году в одном из центральных районов Тегерана оперный театр каждый вечер гостеприимно раскрывает двери перед многочисленными любителями классической музыки и танца. Новый театральный коллектив уже познакомил зрителей с такими шедеврами мировой культуры, как «Лебединое озеро» Чайковского, «Риголетто» Верди, «Тоска» Пуччини, «Волшебная флейта» Моцарта, «Ромео и Джульетта» Прокофьева.

Показал театр и новые национальные постановки: оперу «Заль и Рудабе», написанную на основе героической поэмы «Шах-наме» классика восточной литературы Фирдоуси, балетную сюиту, сделанную по мотивам древних иранских миниатюр, оперную постановку на современную иранскую тему «Деревенский фестиваль». Все они восторженно встречены зрителями. Иранские рецензенты, касаясь балетной сюиты, отмечали исключительно; красочное представление, в котором иранские танцовщицы сумели передать дух старинных персидских танцев, а художники-декораторы продемонстрировали высокое профессиональное мастерство и глубокое знание богатых традиций иранского искусства.

А вот что писала газета «Кейхан Интернэшнл» о постановке оперы Моцарта «Волшебная флейта»: «Немногие ожидали, что молодая оперная труппа исполнит замечательное сочинение великого композитора с таким мастерством и профессионализмом».

В иранских художественных кругах справедливо считают, что деятельность оперного театра открывает новую страницу в развитии древней культуры Ирана. Иранский зритель получил возможность ближе познакомиться с музыкальной культурой других стран и континентов. А самое главное — театр поможет вскрыть новые, еще не изученные пласты национальной культуры, сделать их достоянием иранского народа. Например, уже сейчас перед коллективом театра поставлена задача создать национальный иранский балет. В связи с этим развертывается большая научно-исследовательская работа. Специалисты совершают поездки в различные, в том числе самые отдаленные, районы страны, где изучают местные танцы, костюмы, записывают народные песни. Результаты этих исследований будут положены в основу новых балетных постановок.

Возросшие потребности в вокалистах, музыкантах, танцорах выдвигают задачу расширения сети специальных учебных заведений. Сейчас в Тегеране действуют три небольшие частные балетные школы. Их численность, уровень подготовки уже не отвечают современным требованиям. Ставится задача создать крупное государственное учебное заведение.

Министерство культуры, руководители театра возлагают также надежды на возвращение в страну иранских артистов, работающих в оперных театрах Западной Европы и Америки. Дело в том, что большое число способной иранской молодежи получает специальное театральное образование за границей. Очень многие по окончании учебы, зная о скромных возможностях у себя на родине для работы в области профессионального искусства, не возвращаются в Иран. Теперь в связи с общей тенденцией развития национального искусства, особенно с открытием Театра оперы и балета, положение меняется. Художественные круги Ирана надеются, что иранские мастера оперного и балетного искусства будут постепенно возвращаться на родину, чтобы отдать свои знания, свой талант развитию иранской культуры.

Однако уже сейчас театр сплотил вокруг себя лучшие артистические силы страны. Пробуют свои силы в сочинении произведений такого крупного жанра, как опера и балет, композиторы. Музыкальные критики, например, благожелательно отзываются о работе в этой области композиторов Хушаньга Остовара и Ахмада Пажмана.