Как же в действительности выглядит эта «беспроблемная» ситуация? Около 60 % населения Апиа живет в фале, где в среднем площадь, приходящаяся на одного человека, составляет шесть квадратных метров… Иностранцы и состоятельная часть местного населения живут главным образом в домах европейского типа, то есть со стенами и внутренним делением на комнаты. Средняя площадь в этих домах составляет… 19,6 квадратного метра на человека.

Почти половина домов в Апиа крыта соломой. Иногда крыши имеют железные коньки, которые уже через несколько месяцев напоминают старые консервные банки. По крайней мере, такое же количество домов не имеет кухонь. Их обитатели готовят еду на открытом воздухе в земляных печах, так называемых уму.

Может быть, какие-нибудь иные удобства компенсируют апийцам тесноту и отсутствие кухонь?

Давайте посмотрим. Водопровод имеют только 17,5 % домов города. А так называемый комфорт… Лучше о нем не говорить. К канализационной сети подключено не более 1 % зданий. Жители остальных домов пользуются отхожими ямами или ближайшими зарослями.

Удивительны апийские деревни, деревни без земли… Их население постепенно отвыкает пользоваться извечными продуктами земли и моря. Они перестают их производить. Они их покупают. Это сельско-городское общество утратило старые формы совместной жизни и еще не создало новые; иногда оно становится трудно управляемым. Наблюдается некоторое ослабление общественной дисциплины и рост преступности — явления на Самоа новые и тревожные.

Скученность населения и его слабая организация приводят к чрезмерному захламлению территории. Тут не до шуток. Проблема давно стала серьезной. Правда, по Апиа курсируют машины, очищающие город от мусора, но, во-первых, их очень мало, а во-вторых, они работают там, где есть дороги, то есть вблизи домов, заселенных главным образом высокопоставленной общественной прослойкой. Деревни же, раскиданные по окраинам города, выбрасывают свои отходы: банки, стекла, кости, тряпки — прямо на ближайший пляж. Разумеется, отдел здравоохранения приказал всем не охваченным городской санитарной службой выкапывать глубокие мусорные ямы, но… выполнение этой инструкции зависит от авторитета местных вождей и энергии женских комитетов. Однако в смешанном обществе со стирающимися формами традиционной жизни они уже не так всемогущи, как в сельских районах. Это та цена, которую платит Апиа за урбанизацию.

В столице, наиболее густонаселенном городе Самоа, потребность отдельного человека или семьи выделиться из аинги дает о себе знать в большей степени, чем где-либо в другом месте. Люди, работающие по восемь часов в день в конторах, магазинах, больницах, занимающиеся проблемами современной медицины, техники и народного просвещения, уже не хотят жить в эпохе «ракушек и бус». В небольшом помещении, где они проживают вместе с братьями, сестрами, кузинами, дальними родственниками и множеством детей, нет возможности ни отдохнуть, ни заниматься. Впрочем, эта проблема касается не только людей умственного труда. Огромное большинство населения, которое после окончания неполной средней школы посвящает себя сельскому хозяйству, рыболовству или постройке лодок, тоже ощущает возрастающую потребность изменить образ жизни и свой досуг. Хотя их орудия труда ненамного отличаются от тех, которыми пользовались их прадеды, но сами они стали уже другими. Впрочем, им необходимо стать другими, знать современную технику, быть более развитыми, потому что только так Самоа может существовать в современном мире. Прогресс вызывает изменение различных аспектов общественной жизни, и современный самоанский крестьянин или рыбак тоже хочет после работы почитать газету, пойти в кино, послушать радио. Поэтому фале уже не удовлетворяют людей. Зато в Апиа растут безобразные дома-бараки и фале с «европейскими» пристройками, которые приводят в ужас не только любителей экзотики.

Единственным эффективным способом борьбы с ростом трущоб может стать разработка общедоступных типовых проектов дешевых и красивых домов на одну семью и возможность производить их в большом количестве с использованием местных строительных материалов. Однако, вопреки здравому смыслу, эта инициатива встретила острую, хоть и неофициальную критику. Многие наши европейские знакомые, имеющие около 20 кв. м на человека, считали, что мой муж рискует своим профессиональным престижем, связываясь с таким «ненадежным» мероприятием.

— Со своими европейскими домами для самоанцев ты сделаешься всеобщим посмешищем. Всем известно, что они лучше всего чувствуют себя, когда живут все вместе в одном фале, сколько бы их там ни было. Не приписывай им свое мировоззрение, потому что полинезийцы совершенно другие люди!

Подобные мнения мы слышали так часто, что муж, прежде чем приступить к работе, решил провести анкету среди различных (по профессии, образованию, заработку) групп населения Апиа. Результаты опроса полностью подтвердили мнение мужа. Только 12 % опрошенных выразили желание остаться в фале, 33 — хотели жить в доме, сочетающем традиционные элементы фале с европейским жилищным строительством, 55 % высказались за европейский дом с его классическим делением на комнаты различного назначения.

Тогда возмутились эстеты.

— Но это же преступление, — предостерегали они. — Разве вы сумеете создать что-то более совершенное, чем прекрасное самоанское фале?

Это был веский аргумент. Нет дома, который лучше подходил бы к пейзажу и климату, удачнее сочетал бы элегантность форм, легкость конструкции, гармонию пропорций и прохладу внутренней части и так вписывался бы в окружающую природу, словно его создали вместе с лагуной, пальмами и солнцем. И тем не менее…

— Я хотела бы иметь дом под одной крышей с кухней и чтобы в кухне была раковина и шкафчик для кастрюль.

— Я хочу иметь собственную комнату, чтобы мне никто не мешал. Я буду учиться и читать книги. Сейчас, возвращаясь из конторы, я сажусь заниматься. Заканчиваю заочные курсы и пишу диплом. Но мне очень трудно, так как в моем фале живет много народу и поэтому здесь всегда очень шумно.

— Мой муж приезжает с плантации только по воскресеньям. Нам некуда деться, потому что наше фале переполнено. Мы ходим от одних родственников к другим и просим приютить нас.

Апийцы хотят жить иначе, чем до сих пор. Они не желают жить ни в трущобах, ни в общежитиях, а хотят иметь хорошие, удобные и комфортабельные дома. Они не хотят спрашивать на это разрешения у любителей экзотики.

Несколько раз в месяц Апиа охватывает необыкновенное волнение. Это надвигается волна туристов. Они появляются и исчезают с регулярностью лунных фаз. Об их прибытии возвещает черный силуэт парохода на горизонте и оживленное движение в порту. Первыми проявляют активность дети. Они разбегаются по садам, где рвут цветы с деревьев и кустов, и поспешно нанизывают на длинные нити красные гибискусы, белые франджипаны и пурпурные лепестки имбиря. Это будут приветственные ула — ожерелья из цветов и листьев. Потом настает очередь женщин. Они вынимают из тайников под бревенчатым потолком корзины с лыком пандануса, плетеные веера и ожерелья из ракушек. После этого женщины чинно отправляются на Прибрежную улицу, где раскладывают на листьях свой товар. Ждут покупателей.

Приходит пароход. Выходят господа, обвешанные фотоаппаратами, с воющими транзисторами в руках, с сигарами в зубах и в узких пестрых шортах с цветочками, птичками и бабочками. Рядом щебечущие женщины в мини-платьях с чудовищными цветами на груди. На головах водевильные шляпки.

Они деловито проходят по Прибрежной улице, фотографируют башенные часы и небо на закате, покупают майорийских божков, тики, вырезанных самоанскими ремесленниками, прошедшими обучение в Новой Зеландии, и японский цветастый ситец на лавалава. Вечером им обеспечено веселье в одном из ночных ресторанов: «Хула Таун», «Найтин Холз Клаб» или «Уайт Хорз Инн»… Они знают, чего хотят. Им нужна удобоваримая возбуждающая экзотика. У них нет времени искать ее по глухим дырам, где можно заработать чесотку и дизентерию и утратить иллюзии, взращенные голливудскими мелодрамами о Южных морях. Они хотят получить то, за что платят. Девушки с нежной и ароматной кожей опоясывают бедра юбками из золотистой травы и танцуют для них хулу. Низкими поклонами они вызывают их на паркет и учат самоанской сиве. Оркестр в зеленых венках выбивает для них ритм на банках из-под керосина. Возбужденные экзотической атмосферой и дешевым виски, туристы ритмично покачиваются в восторге от сознания того, что находятся в сердце Полинезии. Воспитанные на суррогатах, они не чувствуют себя обманутыми и даже не подозревают, что юбка из травы имеет такое же отношение к самоанской экзотике, как японский ситец и банки из-под керосина.