Меня подняли в седло и повезли.

Потом меня раздевали, растирали, поили. Уложили в кровать, и наконец оставили в покое.

Какое-то время я лежала, не желая шевелиться. Хотелось думать, что сейчас я открою глаза, и ничего этого не будет. Что был лишь глупый сон. И я проснусь в своей постели, в родительском доме.

Я немного потешилась этой мыслью. Потом открыла глаза, и оказалась в комнате для гостей, в доме госпожи Ивонны.

Госпожа была само сочувствие. Она пришла ко мне, подсела рядом и принялась гладить по голове.

– Дорогая, раз уж так получилось, не надо отчаиваться. Со мной в жизни такое бывало – волосы дыбом встают, как вспомню. И видишь – ничего, живу. Я ведь начинала простой девчонкой, вроде Анни. Только у меня, в отличие от многих, была голова на плечах. Я потихоньку копила денежки, а не тратила их на всякие глупости. Потихоньку, понемножку, а скопила сначала на маленькую лавочку на паях. А потом, глянь, и дело своё открыла. Главное, с умом за дело взяться. Да что я тебе говорю, ты ведь и сама умненькая. Ты ещё заживёшь, а о своём муженьке и думать забудешь. У меня девушки хорошо зарабатывают. Можно себе отложить на будущее. Вот хоть Анни – она уже себе кое-что накопила. Может, с ней и дело своё когда-то заведёте. Меня ещё добрым словом вспомните.

Я слушала, и слова её казались мне не лишёнными смысла. Видя это, она продолжила:

– А то, что ты не такая, как все – так это даже хорошо. Правда, правда. Обычных-то девушек пруд пруди, а особенных – не везде сыщешь. Ты ещё у меня зарабатывать будешь больше всех. И вид у тебя приятный, и манеры. А личико у тебя какое хорошенькое – вот, посмотри!

Она протянула мне круглое зеркальце на изящной ручке.

– Смотри, какие густые волосики, какой ротик, и носик аккуратный. А ясные глазки? Как цветочки! Да мы ещё с тобой лучше всех будем!

Госпожа Ивонна ворковала, как голубка. Я смотрела в зеркало. В чём-то она была права. Видя, что её слова находят отклик, она продолжила:

– Ты не представляешь, дорогая моя, каких трудов мне стоило замять скандал с тем господином, которого ты угостила туфлей! А твой прыжок с моста? Думаешь, городские власти одобряют такое? Хорошо, у меня обширные связи, но всё стоит денег, милочка. Я, конечно, понимаю, такая драма! Но бросаться в речку, не отдав долги не в чём не повинной старой женщине – это, право, нехорошо.

Я отложила зеркало. Действительно, нельзя не отдать свои долги. А покончить с собой я всегда успею.

Глава 16

С того дня началась моя новая жизнь в заведении госпожи Ивонны. Денежные вопросы мы обсудили с хозяйкой сразу. Мне сказали – я задолжала круглую сумму, и первое время буду работать бесплатно. Но зато потом начнутся вполне реальные деньги.

– Кстати, ты можешь хранить всё заработанное у меня, – сказала хозяйка заведения. – Я пускаю деньги в оборот и получаю неплохие проценты. Ты тоже можешь поучаствовать. Так многие делают.

В просторном особняке госпожи Ивонны проживало одновременно около десятка женщин. Каждой была отведена небольшая комнатка, где она жила и принимала гостей.

Мне тоже дали помещение. Анни, комнатка которой оказалась по соседству, взялась меня опекать. Кроме того, ко мне приставили Жюли, сухощавую, уже немолодую женщину – местного старожила. Та взялась обучить меня основам «ремесла». Не буду говорить об этом. Мне уже было всё безразлично. Я считала себя конченым человеком, которому незачем заботиться о своей репутации.

Однажды Анни пригласила меня к себе. Отмечалась некая удачная интрижка, на которые та была большая мастерица. На столике в комнатке подружки красовались фрукты, ветчина, кувшин с местным вином.

Мы выпили, отведали по очереди от всех блюд. Вино зашумело в голове, мы смеялись и подливали себе ещё. Говорила в основном Анни, рассказывая всякие забавные случаи из своей нескучной жизни.

Когда вино было уже почти всё выпито, а в тарелках красовались остатки ветчины, Анни спросила:

– Скажи, а кем ты себя чувствуешь – мужчиной или женщиной?

Я задумалась:

– Всегда считала, что я девушка. А теперь уже и не знаю.

– Но кто тебе больше нравится?

– Не знаю. Вот ты мне нравишься.

Она сощурилась:

– Смотри, поймаю тебя на слове!

Мы снова покатились со смеху. Но, отсмеявшись, Анни продолжила свою мысль:

– А всё-таки. Было у тебя что-то с женщинами? Жюли я не имею в виду.

– Нет.

– Хочешь со мной попробовать?

Я уставилась на неё.

– Так ты ведь деньги с меня возьмёшь? – попробовала я отшутиться.

– Брось, – серьёзно ответила она. – Тебе сегодня бесплатно.

И, видя моё сомнение, подзадорила:

– Давай поспорим. Если после этого ты скажешь, что тебе всё равно нравятся мужчины, я проиграла. Если женщины – я выиграла. Проигравший угощает обедом.

– Проиграть не боишься?

– Я? Да никогда!

Она подхватила меня за руку и отвела в постель.

Прошло время, которое показалось мне одновременно и коротким, и бесконечно длинным. Когда мы уже просто лежали, обнявшись, Анни, лениво водя по мне пальчиком, сказала:

– За тобой обед.

– Хорошо.

– Знаешь, когда-то я жила в маленьком городишке. Там было много хороших мастеров. Я жила на улице, где работали башмачники. Так у них было так заведено, что если мастер действительно настоящий, он имел право ставить на свои изделия именную печать. Чтобы все знали, кто эту обувь пошил. Думаю, я тоже могу печать ставить. Вот и тебе тоже.

Она прижала губы к моему плечу.

Последующие недели прошли как в тумане. Я потерял голову от девчонки. Короче, я вёл себя как последний дурак. Я не давал Анни покоя, признаваясь ей в нежных чувствах, и прося о встрече наедине.

Сначала она просто посмеивалась. Потом её это стало раздражать. Она заявила, что бесплатно больше не будет. В устах решительной девушки Анни это прозвучало как пощёчина.

Я направился к госпоже Ивонне. «Денег нет, и пока не будет», – заявила она. – «Сначала отработай потраченное, а потом приходи».

Я негодовал, но ничего поделать не мог. Думаю, всё-таки госпожа Ивонна тогда оказала мне добрую услугу.

Наконец, однажды я заметил Анни в приоткрытую дверь её комнаты. Она была не одна. Вышла безобразная сцена, в результате которой мужчина вышвырнул меня в коридор, порядком намяв бока. Анни же осыпала отборной бранью, ещё долго потом стоявшей у меня в ушах. Я бросился к себе, упал на кровать и плакал, пока не уснул.

Проснувшись, я понял, что больше не люблю Анни. А госпожа Ивонна вызвала меня к себе и отчитала, что я не забочусь о сохранении красоты и здоровья. «Это твой и мой капитал! Чтобы у меня не было драк, в которых может пострадать твоё лицо! И репутация заведения!»

Вскоре после этого я начал принимать посетителей. В основном это были пожилые, или среднего возраста мужчины, богатые, и очень богатые. Они составляли основной источник дохода госпожи Ивонны. У неё было действительно «солидное заведение». Молодому человеку, не заслужившему положение в обществе, не просто было получить сюда доступ.

Клиенты тоже относились ко мне по-разному. В основном это были пресыщенные жизнью люди, желающие новых ощущений. Один постоянный друг даже предлагал купить отдельный домик за городом и поселить меня в нём. Я подумал, и поинтересовался, способен ли он откупить меня у госпожи Ивонны безо всяких обязательств. Тот смутился, и идея завяла.

Тайс умолк и отпил ещё. Вошёл слуга. Склонился к принцу и что-то тихо сказал.

Леонел почесал кончик носа. Усмехнулся и согласно кивнул.

Распахнулись створки резных дверей. Шурша юбками, герцогиня стремительно вошла, пройдя положенное расстояние до его высочества. Склонила голову:

– Ваше высочество. Прошу простить мой неожиданный визит.

Принц помолчал, глядя на неё. Румяные щёки гостьи порозовели ещё больше. Она стояла, не поднимая головы, ноздри её раздувались.