Миних, понимая необходимость реформ в кавалерии, принял самое активное участие в создании новых конных полков. В России даже после петровских армейских преобразований не было гвардейских кавалерийских частей. Однако те, кто хорошо помнил уроки Северной войны 1700—1721 годов, понимали: применение конницы на поле боя необходимо усовершенствовать. Учитывая то, что сражения становятся все более фронтальными по своему характеру, роль пехоты и артиллерии меняется в связи с активным участием в бою конных подразделений.

Итак, Миних со стороны Военной коллегии и правительство, поддержанное Анной Иоанновной, создают первый гвардейский кавалерийский полк. Штаты полка были заложены следующим образом: 5 эскадронов по 2 роты в каждом, всего 1432 человека, 1101 строевая лошадь и 120 обозных. Звание полковника лейб-гвардии Конного полка приняла на себя сама императрица. Интересно, что она лично заботилась об улучшении местных пород лошадей, при этом даже делались закупки за границей. В 1737 году русские получили 8 арабских кобыл, жеребцов из Испании, Мекленбурга, Неаполя!

Но в целом армейская кавалерия была в 1730-е годы в тяжелом состоянии. Особенно драгунские полки. Еще одна заслуга Бурхарда Миниха: по его мнению, в дополнение к «ездящей верхом пехоте» надо было добавить «настоящую кавалерию». Кавалерия реально, по-настоящему планировалась в составе 10 кирасирских полков! Как известно, драгуны, появившиеся в русской армии еще в середине семнадцатого века, могли сражаться и в конном, и в пешем строю, то есть фактически не были кавалеристами-профессионалами. Император Петр I создавал поначалу кавалерию только драгунского (старого) типа. В столицах и некоторых больших городах действовали драгунские полицейские команды. Понятно, что реформа проходила постепенно, тем более что денежных средств не хватало. На первом этапе в кирасирские были переименованы лишь три драгунских полка. Это были Выборгский, Невский и Ярославский, ставшие кирасирским Миниха полком, лейб-кирасирским и Бевернским (позже переименован в кирасирский Наследника) соответственно. В последние годы жизни фельдмаршал делился такими своими воспоминаниями:

«Конский состав для кирасир было решено закупить за границей и ростом не менее 2 аршин 4 вершков (160 см) в холке. Приходилось платить за такую лошадь почти тройную цену — 50—60 рублей (у драгун были цены за лошадь 18—20 рублей). Тогда в штаты кирасирских полков вписали берейторов, и, сами понимаете, кирасир собирались всерьез обучать верховой езде».

В данные подразделения Миних приказал отбирать лучших служащих из всей кавалерии. Кроме того, кирасирский рядовой получал оклад 14 рублей 72 копейки (драгунский рядовой — 12 руб. 87 коп.), а разница в денежном исчислении кирасирского и драгунского полковников была слишком явной: 1176 руб. и 600 руб. соответственно. Нужно учитывать при сравнении, что покупательная способность рубля в 30—40-е годы восемнадцатого века была во много раз выше рубля конца двадцатого века! Обмундирование латников (кирасир) должно было подчеркивать их привилегии. Им полагалось два мундира: «вседневный» (из обычного синего кафтана с красной отделкой, красного камзола и лосиных штанов, пуховой треуголки с железной тульей), а также «второй мундир» (строевой), состоящий из лосиного колета (короткий кафтан, застегивающийся на крючки), подколенника и штанов. Поверх этого колета, на груди, носили латы — железную кирасу (своеобразный бронежилет) весом 10 кг. У офицеров кираса была тяжелее за счет украшений. Вооружали кирасир шпагой, карабином, двумя пистолетами. Кирасиры с самого своего появления в армии пользовались неизменным почетом и уважением, как и гвардейцы-семеновцы и преображенцы. До реформ Миниха в руководстве военными делами конница вообще не имела своего устава.

Устав с данным названием — «Экзерциция конная в полку Его Императорского Высочества» — с 1733 года стал основным не только для кирасир, но и, по некоторым данным, для драгунских частей. По мнению историков, данный устав не предусматривал правил обучения верховой езде, а значит, был слишком «консервативным и отсталым». Вводилась стрельба с коня, а это было признано отступлением от прогрессивной петровской тактики (русская кавалерия тогда ходила в атаку на «быстрых аллюрах» и билась только холодным оружием). Однако эскадронные и полковые учения проходили успешно, и, как известно, во второй половине восемнадцатого века героическая русская конница воевала вполне удачно.

Однако почти сразу после окончания Русско-турецкой войны 1735—1735 годов. Миних услышит обидные упреки о неоправданных потерях в кавалерии. Россия лишилась, по мнению критиков, регулярной кавалерии. Регулярная конница принимала участие во всех походах 1735—1739 годов, но, как правило, лишь будучи спешенной. Факты таковы: драгуны только совершали переходы в конном строю, а в бой вступали в пешем строю. Причина этому была проста и обидна одновременно. Не хватало боевого опыта. Ведь феодальная конница турок и крымских татар воевала с русскими в прежние годы достаточно удачно! Поэтому разведку местности, поиск противника на больших расстояниях, сопровождение и охрану обозов доверили казакам, но и они не всегда справлялись с данными боевыми задачами. В свою очередь, конные татары, действовавшие на знакомой местности, избравшие тактику партизанских действий, наносили русским большой вред.

Иногда упоминается отрывок из письма современника Миниха, капитана австрийца Парадима: «В кавалерии у русских большой недостаток. Донских казаков и калмыков, которых можно назвать храбрецами, немного. Правда, есть драгуны, но лошади у них так дурны, что драгун за кавалеристов почитать нельзя». Уничтожающая оценка! Но простые законы логики подсказывают: не могла русская армия за год-два настолько быстро усовершенствоваться и достичь такого уровня, чтобы в первых же сражениях действия ее дали бы стопроцентный результат.

Нельзя забывать, что походы русской армии Миниха в Крым происходили в сложных условиях южного климата и, кроме того, такие противники, как турки и татары, воевали по своим («неевропейским») правилам. А Россия с 1711 года практически не воевала с османами, очень искусными в тактике и отличавшимися храбростью и упорством.

После завершения этой войны для Миниха становится очевидным: России нужна легкая конница. Но новые заботы внутри страны не дали ему завершить такое важное дело, как реформирование армии! На календаре был год 1740-й.

Как известно, начиная со времен императора Петра I, служба дворян не ограничивалась каким-либо сроком. Каждый дворянин в возрасте 16 лет записывался в войска рядовым для последующей службы в офицерском звании.

1736 год стал годом больших перемен в Российской империи. Императрица Анна Иоанновна, посовещавшись с министрами, членами Кабинета, вынесла решение: было разрешено одному из сыновей помещика (дворянина) оставаться дома «для смотрения деревень и экономии», а срок службы остальных его сыновей ограничивался.

Теперь предписывалось «всем шляхтичам от 7 до 20 лет возраста быть в науках, а от 20 лет употреблять в военную-службу, и всякий должен служить в воинской службе от 20 лет возраста своего 25 лет, а по прошествии 25 лет всех... оставлять с повышением одного ранга и отпускать в домы, а кто из них добровольно больше служить пожелает, таким давать на их волю». Когда Миниха обвиняют в отступлении от петровской линии реформ, то тем самым большая часть его деятельности вообще не учитывается. Вот наглядный тому пример: решение ограничить службу 25 годами вносило определенный порядок в чинопроизводство и, выражаясь современным языком, способствовало, таким образом, обновлению кадров. Фельдмаршал Миних поддерживал эту идею.

Конечно, в условиях огромной страны с учетом местных трудностей наивно было полагать, что данный манифест в первый же год принесет результаты. Но важный шаг был сделан. И этот шаг состоялся в сложных условиях режима «бироновщины». Понятие, производное от фамилии Би-рон, знакомо нам со школьной скамьи, и сразу в памяти всплывает: «засилье иностранцев, предательство интересов России, временщики, бестолковая и ленивая императрица с труднопроизносимым отчеством (Анна Иоанновна)». И, конечно, отступление от политики Петра Великого. Но во многом это не соответствует действительности. А теперь рассмотрим все по порядку.