1721 год нес с собой много новых и прогрессивных перемен. Жители русской столицы стали свидетелями новинки, невиданной тогда для нашей страны: улицы Петербурга освещались фонарями. Их было изготовлено сначала 595 штук. Фонарщики наливали в фонари конопляное масло, зажигали фитили и только через пять часов гасили их.

В этом же году была учреждена специальная школа, где изучали арифметику, делопроизводство, умение составлять деловые бумаги и письма. Так появлялась в России, по сути, новая профессия — специалист по делопроизводству, или секретарь.

Тогда же последовал указ, разрешавший промышленникам покупать к своим предприятиям крепостных крестьян. А ведь фактически этим решением царь приравнивал мануфактуристов к дворянскому сословию. Разница между дворянами и владельцами предприятий была только в ограниченном праве распоряжаться крестьянами: промышленник мог их передавать по наследству или продавать их вместе с предприятием.

В 1721 году власти публикуют «последний указ» — «дабы впадшие тою утайкой в погрешение могли все исправиться и донести “об утайке” до 1 сентября». Ревизия — с этого времени за переписями утвердилось это название — выявила «утайку» одного миллиона мужских (крепостных) душ. Петр имел тогда полное право говорить своим приближенным: «Гоняйтесь за дикими зверями, сколько вам угодно; эта забава не для мекй; я должен вне государства гоняться за отважным неприятелем, а в государстве моем укрощать диких и упорных подданных».

Эта цитата-аллегория из сборника Якова Штелина еще раз наводит на мысль о том, как была сложна задача царя-преобразователя — защищать «фортецию правды» и укрепить тем самым государство.

Мирный договор со шведами был подписан 30 августа. Царь получил это известие утром 3 сентября, когда направлялся в Выборг для осмотра пограничных линий. Курьер из Ништадта вручил ему пакет с подлинным текстом трактата, причем оригинал был без перевода. А позже Брюс и Остерман напишут в оправдание: «Мы оной перевесть не успели, понеже (так как) на то время потребно б было, и мы опасались, дабы между тем ведомость о заключении мира не пронеслась».

По отдельным воспоминаниям, Петр I выдержал искушение — скрыл от окружающих радостную весть. Он в тот вечер лег спать, но заснуть не смог: постоянно вспоминал о долгом и нелегком пути к победе, о победе, которую добыли русские люди трудами, потом и кровью. Слова Петра Алексеевича стали символическими:

— Все ученики науки изучают за 7 лет, но наше обучение было троекратным. Однако, слава богу, так все хорошо завершилось, что лучше и быть не могло. 21 год воевали.

Россия впервые в истории, по мысли царя, такой полезный мир заключила. Русскими землями стали Эстляндия, Лифляндия, Выборг и Кексгольм. Приморские балтийские приобретения делали Россию морской (балтийской) державой. Выход в Европу через Балтику обеспечивал нормальные условия для экономического и культурного развития. Почти месяц, в течение сентября, столица — Санкт-Петербург — праздновала победу. Маскарады, фейерверки, танцы, главное, всеобщая неподдельная радость. Сам царь Петр I облачился в костюм голландского матроса и временно выполнял обязанности барабанщика.

Троицкий собор. 22 октября 1721 года. Здесь происходила торжественная церемония. Ни до, ни после этого царь Петр I не испытывал такой радостной минуты. Его близкие, помощники, все те, кто был с ним, пройдя огонь, воду, с благоговением ждали поднесения царю нового титула—Петра Великого. Медные трубы, испытание которыми выдержали победители, возвестили о появлении в истории России первого отца Отечества и императора. Залпы сотен пушек Адмиралтейства, Петропавловки и 125 галер, вошедших в Неву, возвещали о рождении великой империи. Российской!

Великая и не повторенная никем после него роль царя в одержанных победах проявилась в мудрости государственника, в выдающемся даровании полководца и флотоводца, в искусстве дипломата. Но многие сложные вопросы были не решены, а откладывать их решение Петр не мог. На южных границах царь планировал активизировать торговые связи с Ираном. Иран (Персия) мог бы стать транзитной страной в контактах с Индией. Но посольская миссия Артемия Петровича Волынского делает вывод о хаосе и беззаконии в персидских владениях (грузины и армяне тогда преследовались еще и по религиозным соображениям). Возможный политический развал в Иране давал шанс Османской империи для нападения на Закавказье, что угрожало русским интересам на юге в целом.

В Шемахе были ограблены русские купцы, понесшие убыток почти в полмиллиона рублей. А в начале 1722 года царю сообщили: против персидского шаха зреет заговор и начинается междоусобная война. Петр I из Москвы выступил в поход 13 мая 1722 года, а в Коломне к нему присоединились адмирал Апраксин, дипломат Петр Толстой и супруга Екатерина...

Решение восточного вопроса нельзя было надолго откладывать. Враждебно настроенные турки могли вовсе исключить Россию из состава великих азиатских (восточных) держав. Стоило только начать войну, и кавказский «вопрос», нерешенный, но поставленный Петром, надолго отвлекал бы русское правительство от насущных проблем внутри и «извне». После более чем десятилетнего перерыва Россия, не вступая в конфликт с Турцией, утвердилась на закавказских рубежах. Каспийский поход Петра был крайне важным в истории России.

Григорий Федорович Долгорукий, посланник царя, еще в 1719 году переслал Петру сочинение одного иностранного военного инженера. Тогда, в дни, когда монарх был занят административными делами, разделял губернии на провинции, составлял устав гражданской службы, а не так давно потерял своего сына царевича Алексея, он не смог уделить внимания сочинению, присланному из Варшавы. Но, начав читать, заинтересовался.

— Прошу Долгорукого разыскать данного фортификатора. Мюнних его зовут? Как его найти? Секретарь отвечал, что возможно предложить Миниху ехать в Россию и служить ему в должности «по чину генерал-поручика»...

Петр, не откладывая надолго это дело, согласился, и распоряжение было дано: через Долгорукого объявить ему условия.

В феврале 1721 года Миних прибыл в Санкт-Петербург. Выехав из Варшавы, оповестив короля Августа о поездке к старому отцу, на родину, он через Кенигсберг и Ригу направился в Россию.

Долгорукий докладывал: «Господин генерал польской коронной гвардии Миних согласился служить царю Петру Алексеевичу, притом не делая предварительных письменных условий никаких. Причиной тому, возможно, есть его честность и доверчивость». И далее перечислил достоинства Миниха: «Он весьма грамотен, образован по-европейски, любит праздники, застолья, он еще и высок ростом, красив лицом, глаза его проницательны и показывают волю к жизни великую». 37-летний Миних сразу же был замечен при русском дворе. Но у него найдутся позже и другие достоинства.

«Весьма примечательно, что Петр Великий, чья проницательность и политические принципы не имели себе равных, никогда не упускал из виду пустоту, которая существовала между неограниченной верховной властью российского монарха и властью Сената, и по этой причине он всегда выбирал лицо, способное руководить Сенатом, а в отсутствие государя и всей империей».

Это цитата из его книги о России. Миних позже сам берется за написание мемуаров!

...8 сентября 1736 года Ломоносов и его товарищи покинули Петербург. Но из-за сильного шторма корабль вынужден был возвратиться обратно. Наконец, 23 сентября они отплыли из Кронштадта в Германию. Морское путешествие продолжалось больше трех недель и закончилось в немецком порту Травемюнде. Проехав по германским городам Любеку, Гамбургу, Ниенбургу, Миндену, Ринтельну, Касселю, русские студенты 3 ноября прибыли в Марбург...

Речь в нашем рассказе пойдет прежде всего о молодом Михаиле Ломоносове! Как известно из его популярной биографии, еще в 1730 году против воли отца он пешком добирается до Москвы и поступает здесь в Славяно-греколатинскую академию. При этом Ломоносов выдает себя за дворянского сына. Находясь в стенах одного из самых известных учебных заведений того времени, он изучает здесь древние языки, труды античных авторов, ораторское искусство, виршевое стихосложение. А в 1735 году его направляют в числе лучших учеников в Петербург для обучения в университете при Академии наук. Итак, научное руководство определяет: «Послать Ломоносова в Германию». Сохранился интереснейший документ того времени — инструкция за подписью тогдашнего президента Академии наук И.А. Корфа, вручавшаяся под расписку каждому аттестату.