— Да, да, конечно, — совсем растерянно ответила девушка.

— Так вы передадите Артему эту скорбную весть?

— Да. То есть, нет, — девушка старалась собраться с мыслями.

— Я не совсем поняла…

— Я не смогу ему ни о чем сообщить, — голос Юли задрожал, — дело в том, — она всхлипнула, — дело в том, что Артема убили.

— Убили? — придала я голосу крайнее изумление, — Боже! Какой ужас!..

Я старалась подобрать слова соболезнования, сетуя на постигшее горе, как вдруг девушка прервала мои мысли вопросом:

— А вы кто?

— Я? — переспросила я, но не потому, что не ожидала вопроса, а чтобы выдержать паузу перед ответом, — Я — соседка Фаины Иосифовны.

Некоторое время девушка молчала, а потом резко заговорила:

— Так это вы вчера были с бабушкой Артема, когда у нее обнаружили фальшивые деньги?

— Да.

— Так это вы во всем виноваты! — почти выкрикнула она.

— Почему же я?

— Конечно вы! Это вы подменили деньги, а потом обвинили во всем Артема. Может, и Артема вы убили, чтоб избавиться от ненужного свидетеля? Это не вас ли я видела на лестнице?

— Что ты говоришь? — пристыдила ее я, от неожиданности вдруг перейдя на ты, — Я даже не знала, что Артем убит, — покривила я душой, но на то были основания, — а на счет подмены денег Артем мне сам вчера признался и обещал в полицию с повинной придти.

— Я вам не верю, — настаивала она, — Вы все врете!

— Юля, я понимаю вашу боль, но вы не правы, — предприняла я еще одну попытку вразумить ее, — давайте встретимся и все обсудим.

— Идите к черту! Мне нечего с вами обсуждать, — зло ответила девушка и бросила трубку.

Я сидела и разочарованно смотрела на телефон, жалобно издававший короткие гудки.

— Девушку можно понять — у нее горе. Но что же делать мне? — в отчаяние думала я.

Я глубоко задумалась, поэтому не просто вздрогнула, я подпрыгнула на месте, когда раздался звонок в дверь. Испугалась я зря. Это была Натка.

Она пришла поддержать меня и морально и, можно сказать, материально. Во-первых, ее присутствие значительно повлияло на мое настроение и только в положительную сторону. Во-вторых, Натка принесла кое-что из продуктов.

— Не умирать же тебе с голоду, коль все так вышло. Я сразу поняла, в таком состоянии ты и не вспомнишь о еде, только это не правильно. На голодный желудок, лично у меня, мозги вообще не работают. Да и тебе подкрепиться необходимо, — приговаривала она, выставляя на кухонный стол провизию.

В-третьих, Натка принесла целую сумку самых разнообразных вещей. Когда она вывалила содержимое, я ахнула.

— Наталья, ты с ума сошла! Зачем все это?

— Еще не знаю, — отмахнулась та, — вдруг пригодится.

Мы сидели на кухне, пили чай и обсуждали разговор с Юлией. Натка не разделяла моего пессимизма.

— Брось, не расстраивайся, выкрутимся как-нибудь.

— Как? — во мне, наоборот, оптимизм угасал с каждым часом, — Чтобы разобраться в этом деле, надо хотя бы знать окружение Артема, чем он занимался, чем жил. А я совершенно ничего о нем не знаю, кроме того, что он был любимым и единственным внуком бабы Фаи, и что у него была девушка по имени Юлия.

— У тебя есть телефон Артема.

— Что с него толку? Тупик!

— Подожди, почему тупик? Надо просто найти подходящий зарядник, тогда мы сможем просмотреть все звонки парня. Узнаем, кто в последние дни звонил ему и кому звонил он сам. Глядишь, что-нибудь да и нарисуется.

— Где ты собираешься искать подходящий зарядник? Лично я в этом ничего не понимаю, думаю и ты тоже.

— Не дрейфь, придумаем что-нибудь, — успокаивала подруга, но я уже не сдерживала себя, горючие слезы текли по щекам.

Натка сходила в комнату и вернулась с початой бутылкой мартини и двумя бокалами. Увидев спиртное, я запротестовала. Настроение совсем не располагало к застолью, да и потрошить содержимое бара хозяев квартиры просто неприлично. Об этом я попыталась сказать Натке, но та придерживалась другого мнения.

— Настроение, конечно, на букву «X», я понимаю. Но в данном случае пятьдесят грамм не помешают, немного расслабишь нервы и все. А хозяева не обидятся, к тому же, если все обойдется, купишь им новую бутылку, так сказать плата за постой, — она плеснула в бокалы мартини, добавила немного апельсинового сока и заставила меня выпить коктейль. Не успела я осушить бокал, как услышала характерный звук. В замке поворачивался ключ.

— Кто это? — поперхнулась я от испуга.

— Ах, это, наверное, Колька! Прячься! — скомандовала Натка.

— Куда? Зачем? — еще больше запаниковала я.

— Иди пока в спальню. Зачем ему знать, что ты здесь скрываешься? Меньше знает — крепче спит, — выпалила она, подталкивая меня к двери.

— А ты?

— А что я? Я цветочки заехала полить, — пожала она плечиками и захлопнула дверь перед моим носом.

Я прижалась к двери с другой стороны и прислушалась.

— Эй, тут есть кто-нибудь? — услышала я голос Николая.

— Я тут есть, — отозвалась Натка, — Привет, ты чего заехал? — как ни в чем не бывало, поинтересовалась она.

— Так это ты здесь, — облегченно вздохнул мужчина, — а я еду мимо, гляжу, у родителей свет горит. Думал, ты в последний раз была, и забыла выключить, вот и поднялся.

— И хорошо, что поднялся, — обрадовалась Натка, — Ты сейчас домой?

— Да, все дела закончил, ехал домой.

— Замечательно, поедем вместе.

— Хорошо, давай заканчивай, я тебя в машине подожду, — охотно согласился Коля, а я облегченно вздохнула, — только водички попью.

Я слышала, как он прошел по квартире в сторону кухни. Натка хотела ему что-то сказать, но не успела.

— Та-а-к! Это что такое? — подозрительно спросил Николай.

— Что? — эхом отозвалась Натка.

— Наталья, это что такое, я тебя спрашиваю?

Я напряглась, услышав гневные нотки в голосе мужчины. Я знала — Николай страшный ревнивец. В первые годы совместной жизни у них с Наткой даже до развода доходило, так он изводил жену необоснованной ревностью. С годами, видимо стал мудрее и сдержаннее. Неужели опять?

— Это мы чай пили, — лепетала Натка, — А ты о чем подумал?

— Чай пили? — с издевкой переспросил он, — С кем?

— С соседкой, тетей Дусей, — нашлась Натка.

— С тетей Дусей? Чай с мартини? — тон Николая не предвещал ничего хорошего, — Где он? — взревел мужчина.

— Кто? — растерялась подруга.

— Любовник твой!

— Какой любовник, что ты говоришь? — Натка успела взять себя в руки и говорила спокойно.

— Наталья, ты знаешь, как я тебя люблю и как верю тебе. Но своим глазам я верю куда больше. Не делай из меня дурака. Где он?

Я слышала, как Николай мечется по квартире в поисках придуманного любовника. Когда он направился в сторону спальни, Натка бросилась ему наперерез.

— Коля, не делай глупостей. Какой любовник? Разве я давала тебе повод так думать? Мне никто не нужен кроме тебя. Поедем домой, я все объясню, — умоляла она.

— Действительно, раньше ты не давала такого повода, — продолжал бушевать он, — но сейчас!? По-твоему два бокала вина в пустой квартире — это не повод? Да еще в какой квартире? В квартире моих родителей! Не ожидал от тебя, — яростно заявил он.

Последнюю фразу Николай проговорил у самой двери спальни. Я в ужасе попятилась назад. На пути оказалась кровать. Ноги подкосились, и я непроизвольно села. Тут же подскочила и заметалась по комнате. В конце концов, не придумала ничего лучше, чем спрятаться по другую сторону кровати. В том момент мне почему-то казалось, если я не вижу дверь из своего убежища, значит и от двери не видно меня. Я вытянулась вдоль кровати, пытаясь врасти в нее, слиться воедино, стать частью покрывала, только бы Николай не заметил. Наивная!

Я лежала вниз лицом, поэтому не могла видеть лица разгневанного Наткиного мужа, ворвавшегося в спальню. Я могла только представить его. И представила: вот он заглядывает в комнату, никого не видит и спокойно убирается прочь. Началось все примерно так, как я и представляла. Только почему-то Коля вовсе не успокоился, когда не увидел то, что хотел увидеть. Он прошел в глубь комнаты и остановился.