Однажды Аграфена позвала прогуляться вдоль канала и с лукавой улыбкой показала на строящиеся амбары:

– Не забыл обещание – мост мне подарить?

– Не забыл, любимая, познакомь с хозяевами барж и объясни, почему некоторые баржи с середины лета зерно брать не желают.

– Так это просто. Между обозом с последним снегом и первой весенней баржей проходит много времени, и первое весеннее зерно дорого.

Сказав последние слова, Аграфена вопросительно посмотрела на него.

– Опять проверяешь?

– Нет, любимая. Значит, некоторые баржи просто ждут выгодного наряда на первый весенний рейс.

– Случаются даже драки.

– Хозяева согласятся тебе оказать услугу, если ты такой рейс пообещаешь?

– Да, если эта услуга не потребует затрат.

– Попроси нужных хозяев поставить баржи на якорь от берега до берега да мостки сверху положить, весной отправкой зерна рассчитаешься.

– И правда все просто, – Аграфена радостно его поцеловала.

В один из вечеров, когда гостили у Кирилла Григорьевича, в комнату вошел курьер:

– Кто будет дворянин Алексеев Сергей Николаевич?

Сергей встал.

– Вам срочная депеша от генерала Махотина. – И протянул пакет.

В пакете короткое и лаконичное письмо с указанием незамедлительно прибыть в Тулу. На его заводах назначена казенная инспекция. Больше ничего. Что за инспекция, и какая причина этой инспекции – ничего не понятно. Он протянул письмо Аграфене, и оно пошло по рукам заинтересовавшейся публики.

– Что можете сказать на словах? – обратился он к курьеру.

– Ничего, я курьер губернатора, генерал Махотин прибыл в Тулу три дня назад. Когда узнал, что вы уехали в Тамбов, приказал доставить вам эту депешу.

Сергей разволновался, депеша курьером с требованием срочно прибыть в Тулу – это серьезно. Что могло произойти? Возможно, проблема с его ружьями, но он в них уверен – ружья делались с расчетом на более мощный бездымный порох.

– Пошли домой, – обратился он к Аграфене.

– Сереженька, милый, посидим еще, такой интересный вечер.

– Успеешь приготовиться, времени достаточно, оставайся, – поддержали ее остальные.

Сергей удивился, но рассудил, что присутствующим виднее. Они люди своего времени и значение термина «незамедлительно» знают лучше его.

На рассвете Сергей с четырьмя верховыми лошадьми и Михаилом пустился в путь, выжимая максимум своих и лошадиных сил. Дорогой обдумывал предложения Аграфены по использованию земель в Тверской и Рязанской губерниях. По ее словам, сажать лен, коноплю и овес будет намного выгодней. Надо будет выбрать время и поездить по этим губерниям. Поговорить с крестьянами, заглянуть на теребильные фабрики. Изучить современное ткацкое и канатное производство. Правда, мысль о массовом выращивании конопли его смущала. Воображение рисовало деревни наркоманов. Но Аграфена не поняла его вопроса. Да, конопля в период цветения дурманит, это знают все. Поэтому люди в это время на поле не ходят.

Сергей знал, что Европа познакомится с наркотиками в середине XIX века. Тогда английские парусники два раза в год завозили опий из Афганистана и Пакистана. Позже эти парусники получили названия «чайные клипера». С грузом опиума эти корабли заходили в Китай, где частично выгружались. Но свободное место загружали китайский чай. В Европе опиум шел нарасхват и приносил огромные барыши. В Китае же он был запрещен, и правительство боролось с массовыми поставками опиума. Китай дважды пытался силой выгнать англичан со своей территории. Но война с Англией заканчивалась потерями территорий и усилением британского влияния.

Когда в начале ХХ века в Европе поняли суть проблемы, поставки опиума запретили. Клипера-наркокурьеры переименовали в чайные. В России крестьяне уже более тысячи лет выращивали коноплю и знали финал «невинного» увлечения. Крестьяне в опасное время обходили поля стороной, скотина тоже к полям конопли не приближалась. Наркотики вернутся в Европу после Второй мировой войны. Строительство американских военных баз будет сопровождаться волной наркомании.

На третий день уже затемно приехал в Тулу. Слуги радостно забегали, готовили ужин и ванну, снимали с мебели чехлы. Родственники традиционно останавливались у Михаила Михайловича. Через полчаса пришел Тимофей:

– Рад видеть тебя Сергей Николаевич.

– Взаимно, Тимофей, рассказывай новости.

– Новостей нет, все делаем согласно твоим наказам. Письмо Варфоломей Сидорович сразу отдал, а я написал тебе свое.

– Да, я твое письмо прочитал и очень доволен результатом. Кто такой генерал Махотин и почему он меня требует?

– Из Петербурга приехала комиссия во главе с генералом Махотиным. Они желают тебя видеть, очень заинтересованы конвертерной выплавкой стали.

– Вот как?

– Я генералу показал готовый к продаже конвертер, он все облазил да осмотрел, хотел цеха и чертежи посмотреть, но я не пустил.

– Правильно сделал. А что охрана?

– Солдат на проходной без твоего дозволения и царицу не пустит, нравится инвалидам такая служба, всех чужих лучше охотничьих собак ловят.

– Я всю дорогу гадал, почему срочно вызвали, а причина проста. Расскажи про Сясь. Широка ли река напротив верфи?

– Поселок запущен, люди без хозяйского надзора более пятидесяти лет живут, сами приспособились добывать деньги через кораблестроительный промысел.

– Значит, навыки не потеряли.

– Ладьи, лодки и баржи строят до десяти в год, но Евстафий Петрович говорит, стапеля новые делать надо.

– Сам стапеля смотрел?

– Смотрел, действительно слабоваты, двадцатиметровый корабль выдержат, а сорокаметровый в землю уйдет.

– Как машины паровые встретили? Не боялись? В Туле люд заводской и ко всему привычный, а там лес да плотники с топорами.

– То, что плотники с топорами – это верно, да ловки работать, на собранные лесопилки как на икону в церкви смотрели.

– Быстро разобрались?

– Суть работы поняли сразу и меня вопросами замучили, когда узнали, что ты придумал паровой силой лес пилить.

– К следующей зиме приготовим еще десяток лесопилок, все поставим в поселке Сясь, лес по озеру и рекам подвозить будем.

– Надо еще лес покупать.

– С нужными людьми в Петербурге необходимо познакомиться, лес на казенные верфи продавать будем.

– Надежный человек есть, я ему все объясню и подготовлю.

– Нам сноровистых и понимающих в делах людей все больше и больше требуется. Сколько сейчас у тебя помощников?

– Под рукой восемь, да в разъездах двадцать четыре, постоянно подбираем кандидатов и учим, оставляю лучших, кто себя не показал – в магазин идет или обозы сопровождает.

– Еще один человек потребуется в августе, отправлю в Амстердам к родственнику Иосифа Аврумовича.

– Что делать должен?

– Главная задача – знакомиться с купцами и налаживать связи, через год туда зерно повезем, Аграфена мне двойню родила.

– Поздравляю, Сергей Николаевич, знал я от тамбовской родни, но велели молчать, сама Аграфена Фоминична тебе сказать должна.

– Забыл спросить про паровой молот на сясьской верфи. Не побоятся им сваи бить?

– Какой там! Когда заводские рабочие молот собрали да первую сваю бить стали, все тут, как малые детки, вокруг прыгали.

– Быстро научили работать с молотом?

– Сами корабелы рабочих упросили научить. Очень понравился кораблестроителям паровой молот. Сам видел, как они работают, и уверен, что справятся.

– Что слышал про швейную машинку?

– Варфоломей Сидорович про жену и детей забыл. Дни и ночи гадает, как наладить производство, оснастку уже начал собирать.

– Под швейную машинку большой завод строить будем, на тысячу рабочих, думаю, в Москве.

Сергей решил строить большой завод швейных машинок в Москве по двум причинам. Легче набрать рабочих, и упростится сбыт готовой продукции. Спрос на его продукцию будет просто огромен, соответственно потребуется большое количество рабочих. В Туле он отчетливо ощущал дефицит рабочих рук. Даже на простую работу по сборке часов людей не найти. Приходилось сажать вчерашних крестьян, но крестьян сначала найти надо. Его люди в поисках рабочей силы непрерывно объезжали усадьбу за усадьбой. В Москве эта проблема лишь немного упрощалась. Сергей решил нанимать рабочих за границей. От Польши до Португалии избыток рабочих рук, работодателю там намного проще.