Дедушка его по отцу, Николай Ульянов, — наполовину русский, наполовину чуваш. Бабушка по отцу, Анна Смирнова, — калмычка. Бабушка по матери, Анна Гросшопф, — немка с примесью шведской крови (немцев в России было много, около двух миллионов). Дедушка по матери, Александр Бланк, — еврей.

В Историческом Архиве Санкт-Петербурга мы перелистали толстую книгу, содержащую сведения о всех служащих Медицинского Департамента — к этому ведомству относился и дедушка Ленина, Александр Бланк, выпускник Петербургской Медицинской Академии. Страницы 520–523 в этом фолианте отсутствуют. Нам показали Акт об их изъятии — переданы в Главное Архивное Управление.

Никогда бы нам не узнать содержания этих страничек, если бы не август 1991 года. Это он приоткрыл дверцу в самое секретное учреждение нашей страны — Партийный (Ленинский) Архив. Обращали внимание на серое здание за спиной Юрия Долгорукого? Это и есть Ленинский Архив. В него и сегодня попасть непросто, но кой-какие лазейки туда уже находятся. Итак, что же за страшный документ скрывала Партия от своих членов?

Читаем:

«…N 13734. С объяснением о происхождении выкрещенных из евреев Бланков.

…О воспитанниках Императорской медико-хирургической академии, еврейских детях, воспринявших Святое Крещение, Житомирского поветового училища учениках Дмитрии и Александре Бланках, — ныне оный магистрат доносит, что означенные Бланки из Староконстантиновских мещан евреев, дети еврея Мошки Бланка…»

Вот и вся тайна.

Братья Абель и Израиль Бланки (крещенные под именами Дмитрия и Александра) были вынуждены принять православие, чтобы поступить в Медицинскую Академию. Иначе евреев в высшие учебные заведения не принимали. В царской России это была единственная нация, когда больше когда меньше подвергавшаяся дискриминации — вот, кстати, и ответ, почему так много евреев приняло активное участие в революции.

Почему я завел разговор о еврейском происхождении Ленина? В национальности ли дело, причина всех наших бед? А будь Владимир Ильич русским? или грузином, как И. Сталин? Сказалось бы это решительным образом на нашей истории?

Вряд ли… А скорее — все так бы и было, за исключением деталей. Когда такая огромная страна, империя, разгоняемая и разогреваемая в течение всего XIX века — писателями, журналистами, философами от неумения ничем другим заняться — летела прямо к пропасти? Мог ли на это повлиять один человек?

И все же еврейское происхождение Владимира Ульянова — факт по-своему любопытный. Ведь у прежних наших партийных руководителей быть немножко антисемитом считалось хорошим тоном, эдаким признаком благонадежности. Согласитесь, трудно отказать себе в удовольствии сообщить им эту пикантную подробность: их идол — сам на четверть еврей.

В 1887 году, в год казни брата, покушавшегося на жизнь Александра III, Володя Ульянов оканчивает с золотой медалью (у него одна четверка — по логике) гимназию и поступает в Казанский Университет. Вдумайтесь! Родной брат цареубийцы — в Императорский Университет.

В Казани до недавнего времени было несколько музеев Ленина. Кому-то этого показалось мало — воздвигли (уже в годы перестройки) помпезный мемориал. Среди трущоб и развалин — форменное издевательство над народом. Старая татарка, живущая поблизости, рассказала нам о жизни своей семьи. Теснятся они впятером на 14 квадратных метрах; все работают. Везде течет, отовсюду дует, одна уборная на четыре двора. Впечатляющее зрелище: грязная уборная и перед ней — Ленинский мемориал. Куда его теперь девать? Квартиры жителям в нем не оборудуешь…

Менее чем через полгода после начала занятий Ульянова изгоняют из Университета — за участие в студенческой демонстрации. Отправляют в ссылку — в деревню. Не такое уж страшное наказание. Деревня Кокушкино под Казанью — имение его дедушки, Александра Бланка…

Но пропустим общеизвестные факты из жизни вождя мирового пролетариата. Наша задача — познакомить публику с деталями его биографии, на которых советские лениноведы предпочитали внимания не заострять.

1895 год. Петербург. Владимир Ульянов сидит в тюрьме на Шпалерной — за нелегальную политическую деятельность.

Из-за решетки он пишет сестре Анне:

«Здоровье вполне удовлетворительное. Свою минеральную воду получаю и здесь: мне ее приносят из аптеки в тот же день, когда закажу.

Сплю я по девять часов в сутки и во сне вижу различные главы своей книги».

Ульянов работает в камере над книгой «Развитие капитализма в России». Интересно проследить логику молодого марксиста-теоретика. Капитализм — зло, он увеличивает страдания народа. Но Ульянов приветствует развитие капитализма, с ним должен расти рабочий класс — могильщик буржуазии. Значит, развитие капитализма — путь к торжеству социализма.

Эта жестокая ленинская логика (недаром он имел четверку по этому предмету в гимназии) — добро осуществляется через зло, свет через тьму — провела народы России через неизмеримые страдания.

После революции, в 30-е годы, к тюрьме на Шпалерной пристроили так называемый Большой Дом, местное НКВД. Что тут творилось!.. Здесь были Первый Убойный Двор… Второй Убойный Двор (так называли их охранники)…

Каждое лето на берегу Невы у Большого Дома, собираются дети замученных здесь «врагов народа» — почтить память родителей, неведомо где и кем похороненных.

Сюда, к Большому Дому, приходила и Анна Андреевна Ахматова — узнать хоть что-нибудь о своем сыне. Здесь измученное сердце нашептало ей эти стихи:

Просидев год в тюрьме на Шпалерной, Ульянов едет в ссылку в Сибирь. Те революционеры, у которых водились денежки, могли совершать это путешествие с комфортом и, разумеется, без конвоя. У Владимира Ульянова деньги были.

Пока он едет по Великому Сибирскому Пути, порассуждаем немного о том, откуда у семьи борца за свободу пролетариата были деньги.

Ульянов нигде не работал, на мизерные гонорары за редкие статьи прожить было невозможно, партийная касса пустовала (это потом она заполнится, после 1905 года, знаменитых ограблений банков, а пока…). Мать получала за отца 100 рублей пенсии, это немало, но у нее, кроме Володи, еще были дети, и они тоже не работали и любили поколесить по белу свету.

«Ульяновский фонд», как шутя называли его члены семьи, складывался из доходов от имения Кокушкино под Казанью (дедовского, Александра Бланка) и из доходов от Алакаевки. Это была небольшая деревушка под Самарой, где Ульяновы после смерти Ильи Николаевича купили землю — 89 гектаров. Управляющий Алакаевки регулярно высылал своим хозяевам деньги.

Эх, не знал Владимир Ильич, что он миллионер! Сейчас на каждом метре его бывших земель — глубокая скважина, качающая нефть. А если бы знал, если бы действительно стал миллионером? Как бы повернулась русская история?

Местом ссылки Владимира Ульянова в Сибири было село Шушенское на Енисее. У него — просторный дом, прислуга, хороший стол (раз в неделю резали барана), семья присылает ему деньги, снедь, книги. Одно время он даже хотел выписать из Петербурга охотничью собаку, но потом отказался от этой затеи. «Я взял в Шуше кутенка, — пишет он в письме, — и надеюсь иметь к будущему году охотничью собаку. Везти же сюда из России будет страшно дорого».

Владимир Ульянов был страстный охотник. Крупская вспоминает: «…Когда по Енисею шла шуга (мелкий лед), ездили на острова за зайцами. Зайцы уже побелеют. С острова деться некуда, бегают, как овцы, кругом. Целую лодку, бывало, настреляют наши охотники».