Когда Регину, втолкнув в узкую нишу в конце коридора, наконец-то поставили на ноги и повернули лицом к человеку, который её удерживал, в полутьме она разглядела его лицо.

— Только не кричи, — проговорил Мартин перед тем, как убрать ладонь с её губ. — Ты же не хочешь перебудить весь дом, правда? Придётся давать объяснения, что ты делала наедине со мной… ночью… в темноте…

— Что ты себе позволяешь?! — прошипела Регина.

— Всё, — невозмутимо отозвался Шталь.

Она дёрнулась, пытаясь вырваться, но невидимые путы только ещё сильнее впились в кожу под тканью одежды.

— Тише-тише, — шепнул Мартин, положив руки ей на плечи. Натяжение опутывающих её тело уз слегка ослабло, но некуда было деваться от ощущения его прикосновений. Даже сквозь рубашку Регина чувствовала, какие горячие у него руки. А в тот день эти ладони были прохладными, как компресс. — Ты больше не страдаешь от мигрени? — спросил Шталь, будто догадавшись, о чём она вспомнила.

— Маги-целители прибывают вовремя, — ответила Регина. — Что тебе нужно? Если хотел со мной поговорить, мог бы сделать это вечером… и не так.

— Так интереснее, — хмыкнул Мартин. Не отпуская её плеч, он прислонился к противоположной стене. — Ты ведь не сама захотела выйти замуж за Гордеева, так?

— Даже если сама, это не твоё дело, — насторожившись, произнесла она. — Между прочим, Богдан — старый друг нашей семьи. Я давно с ним знакома и…

— Ты знаешь о нём далеко не всё, — скрежетнув зубами, сказал Шталь. — Помолвка с ним — плохая идея. Уж поверь мне.

— Чего ради я должна тебе верить? — выдохнула Регина. Длинные пальцы Мартина сжались сильнее, причиняя боль, и ей пришлось закусить губу, чтобы не застонать. — После того, что Розенберг сделал с человеком, которого я любила.

— Не обвиняй меня во всём, что делал Розенберг! — раздражённо выпалил Мартин.

— У тебя и своих прегрешений достаточно, — парировала она.

— Думаешь, у твоего деда совесть чиста? — бросил Шталь. Регина промолчала. Однажды между ними уже состоялся подобный разговор, вызванный стремлением уколоть друг друга побольнее.

Неожиданно она осознала, насколько мало то пространство, в котором они находились. Им приходилось стоять практически вплотную и, если бы она слегка отодвинулась от стены, то прижалась бы к его груди. Но хуже всего было то, что это оказалось вовсе не так неприятно, как можно предположить.

— Ты затащил меня сюда, чтобы отговорить от помолвки с Богданом? — спросила она через несколько мгновений. — Считай, что я приняла твоё мнение к сведению. А теперь я хотела бы пойти спать.

— Ты вся дрожишь, — прошептал он, не торопясь отпускать её. — Тебе страшно? А я-то думал, ты ничего не боишься.

Регина закусила губу, когда Мартин наклонился к ней, почти касаясь губами её уха. Постаравшись сосредоточиться, она попыталась не только почувствовать, но и увидеть нити связывающего её заклинания. Даже если она не в силах его снять, можно попробовать разорвать их. Именно это девушка и собиралась сделать. Достаточно с неё этой приватной беседы.

В темноте коридора вспыхнули искры, похожие на электрические. Остро запахло гарью. Не обращая внимания на резкую боль, Регина рванулась вперёд, безо всяких предосторожностей, уже не думая о скрипящих ступеньках, взбежала по лестнице и ворвалась в свою комнату. Позже, стягивая безнадёжно испорченную рубашку, она поняла, что не порвала удерживавшие её скрытые верёвки. Она просто сожгла их.

Тяжело дыша, Регина опустилась на кровать, но тут же вскочила, чтобы проверить дверь. Мелькнула мысль добавить охранных заклинаний к уже имеющимся, но сейчас она была слишком опустошена и обессилена, чтобы вновь применять магию. Пришлось ограничиться тем, что заперла дверь на ключ и придвинула к ней тяжёлый журнальный столик на изогнутых ножках. Правда, нельзя сказать, чтобы это прибавило спокойствия, как, впрочем, и мысль о том, что почти все приглашённые, включая её родителей, решили остаться в особняке до утра. Мысли путались, кожу саднило в тех местах, где её связывало заклинание. Похоже, освобождаясь от него, она слегка переусердствовала. К тому же, несмотря на то, что решение вне зависимости от чьего-либо мнения уже было принято, теперь Регину занимал вопрос, по какой причине Шталю так не понравилась перспектива её помолвки и свадьбы с Богданом.

24 декабря, вечер

Кароль

Шум становился всё громче. Неизвестно, чем занимались его соседи по гостиничному номеру и куда смотрели администраторы, но работать, будучи вынужденным слушать все эти скрипы, шорохи и топот, было невыносимо. Чертыхнувшись, Кароль почти пожалел, что уже использовал на сегодня весь свой энергетический ресурс, рассчитанный на использование магии. Сейчас бы не помешало какое-нибудь заклинаньице для того, чтобы хоть ненадолго отключить эти звуки. Следовательно, выходов было всего два — или пойти жаловаться на соседей (как вариант, лично наведаться к ним и сказать пару ласковых), или самому удалиться от источника шума.

Поразмыслив, Дрозд выбрал последний вариант и принялся собираться на прогулку. Жалоба или непосредственный визит к обитателям соседнего номера неизбежно приведёт к ссоре, а ему не хотелось бы портить этот день долгими и наверняка бессмысленными разборками с шумными людьми за стенкой. В конце концов, сегодня Рождество. Пусть в этой стране его отмечают в другой день и только в следующем месяце, для Кароля праздник наступал двадцать пятого декабря. На некоторое время он позволил себе унестись мыслями домой, в Краков. Сейчас там хорошо. В самом разгаре весёлые народные гуляния, участники которых заливисто распевают песни-колядки. На столах двенадцать блюд, из которых главное, конечно же, карп, приготовленный с овощами. Пальчики оближешь! Существует поверье, что, если в бумажник главы семьи положат карповые чешуйки, после Нового года они обратятся в звонкие монетки. Даже маги этим обычаем не пренебрегают — на всякий случай. На каждом столе непременно должна быть пустая тарелка в память о близких, которых нет, а также для путника или случайного гостя на случай, если тот заглянет на огонёк, — эх, стать бы сейчас этим незваным гостем!

Уезжая не в первый раз, Дрозд и не догадывался, что будет чувствовать себя настолько одиноким сейчас, когда вместо того, чтобы сидеть за праздничным столом с близкими людьми, вынужден находиться в неуютном гостиничном номере с суматошными соседями и не самой радостной перспективой на ближайшие дни. Он не обманывал себя — лучшим среди охотников за артефактами ему не быть. Следует смотреть правде в глаза и признавать, что свои позиции ни Богдан, ни Мартин не уступят. Пожалуй, если только они переубивают друг друга, у остальных появится шанс на победу. Или если этих двоих что-нибудь отвлечёт настолько сильно, что поиск желаемого артефакта и стремление одержать победу отойдут на задний план.

Но что их может оторвать от дела? Магические ловушки? К ним прибегали и раньше, однако опытные участники умеют не только ставить собственные, но и обходить чужие. К тому же, если выяснится, кто именно расставил сети, можно остаться навсегда отстранённым от состязаний. Никто подобного не желал — во всяком случае, на данный момент. Слишком многое ставится на кон в этих соревнованиях. К тому же, кое-кто всё ещё предпочитает играть честно.

Кароль уже знал, что он будет искать. Вещь, ради достижения которой не придётся на кого-то нападать или грабить дом. Она находилась не в частной коллекции, а в небольшом музее, и по какой-то причине руки инквизиторов и специалистов МН до неё ещё не дошли. Хотелось бы надеяться, что и конкурентам о вещице пока не известно. Если кто и будет в музее в новогоднюю ночь, так лишь старый охранник, которому можно отвести глаза, в чём Дрозд за последние годы неплохо напрактиковался. Что же касается сигнализации, если она там есть, то и с этой проблемой можно разобраться. Но следовало заранее продумать и выработать чёткий план, а также осторожно навести справки о человеке, который подарил этот предмет музею.