С крылатым песцом у нас получился отличный тандем. Эта маленькая серая бестия еще не могла летать, зато носилась по округе быстрее пули. Но когда нужно было сторожить вещи, животина прилипала к рюкзаку с вещами как приклеенная, и дожидалась моего возвращения. Вообще у меня сложилось чувство, что песец меня понимает. Звучит дико, но он никогда не бесился, если я говорил ему что-то сделать. Когда у меня было хорошее настроение, он начинал играться со мной, мог в шутку полаять или рыкнуть, притаскивал мне всякую дрянь в зубах или вообще отчебучивал уморительные вещи. Один раз, когда он дурачился, развлекая меня своими шалостями, то умудрился оседлать притаившуюся в траве животину, похожую на смесь зайца и мини-кенгуру.

Животное от испуга стало носиться по полю, а песец как приклеенный сидел у нее на горбу и весело попискивал. Я чуть не помер, валяясь на траве и хохоча во всю глотку. Тогда я первый раз получил подтверждение о необычности моего зверя. Животное, которое он оседлал, пробегало минут пять, а потом просто свалилось на землю. Когда я подошел к нему, оно уже не дышало и смотрело вдаль остекленевшими глазами, хотя на вид было вполне цело, только его шкура немножко поцарапана когтями или клыками песца. Задушить его мой питомец не смог бы, слишком разные весовые категории у них. Это могло значить только одно — у песца есть яд.

Дорога вилась среди полей, перемежаемых лесом, петляла среди холмов и пересекала ручьи, иногда присоединяя к себе своих товарок или вливаясь в какую-нибудь деревушку. Она становилась все шире, утоптанней, обзаводилась отметинами от путников, прошедших по ней — кострами, удобными расчищенными полянками или облагороженными водоемами. При этом лента дороги оставалась одинокой, практически безлюдной, и только вблизи деревень она ненадолго оживала, пока сумерки не скрадут с нее всех путников.

Мое мирное путешествие закончилось на пятой деревне. За прошедшее время, я сносно научился понимать язык людей, хотя сам еще не мог связать и предложения, а заодно немного изучил быт. Самым удивительным открытием для меня стало назначение рукотворных прудов с «хаткой бобра» посередине. Никогда бы не подумал, что это своеобразный загон для ездовых животных. Я конечно видел в деревнях телеги, даже один раз удалось посмотреть, как в такую запрягают быка, но вот то, что я увидел у пятой деревни просто не укладывалось в голове… У меня сначала случился когнитивный диссонанс или разрыв шаблона… хрен знает как назвать, но когда цепочку здоровых телег тащит просто огромная черепаха с паланкином на своем панцире, то думаю у других моих земных собратьев было бы так же.

Эта черепаха с караваном телег на хвосте заехала в деревню, где от нее отцепили груз, сняли паланкин и отвели к рукотворному водоему. Там ее ничем не привязывали, нигде не закрывали, она просто спустилась в воду и плавала, временами залезая на островок.

Но её размер не самое главное. На панцире у нее находились костяные отростки похожие на голые ветви деревьев. Именно за них крепили паланкин. Морда черепахи была немного жутковатой — на носу тоже находилась пара наростов, как у носорога, рот больше походил на птичий клюв, с небольшим загибом вниз верхней «губы». Глаза были зелеными, а на солнце так вообще становились просто изумрудными. Хвост заканчивался чешуйчатыми наслоениями вплоть до самого кончика, а здоровенные лапы, под кожей которых перекатывались бугры мышц, казалось способны раздавить человека, как таракана.

Когда сгустились сумерки, я решил пробраться в деревню. Даже не знаю зачем. Скорее всего, мне просто стало любопытно, ведь такая диковина, как черепаха, здорово разбудила воображение, и мне казалось, что там, за частоколом, скрывается еще много удивительного.

Действительно скрывалось, но не так много, как я думал… И частокол тут зараза высокий какой-то, с трудом его преодолел…

Эта деревня оказалась немного внушительней предыдущих. Домов тут было гораздо больше, сами они выглядели покрасивей, а скарб во дворах побогаче. Тут даже был какой-то трактир или постоялый двор, о чем гласила вывеска с запеченной тушкой, висящая у приоткрытых ворот, за которыми находился дом. Во дворе виднелись все те повозки, что притащила черепаха.

Обследовав всю территорию поселка, довольно большую надо сказать, интересного ничего не нашел. Поэтому целью естественно избрал трактир. Первой причиной было то, что в нем по-любому есть не только долгопортящиеся запасы пищи, но и «горячее», приготовленное для посетителей. Как раз то, чего мне так не хватало в последнее время. Вторая была не менее значимой — я подумал о выпивке. С того момента, как попал «сюда», мне неоднократно хотелось надраться до чертиков, чтобы хоть на время уйти от всех проблем и тревог…

Время уже наверно перевалило за полночь, во всей деревне светилось всего пару окон, которые и были окнами трактира. Я подполз к одному из них, чтобы осмотреть внутреннее убранство помещения и планировку, а заодно и приметить что-нибудь интересненькое…

Рассмотреть толком ничего не получилось, как только подошел поближе, то сразу уловил звуки речи, а затем в окне мелькнул чей-то затылок. Я притаился и начал вслушиваться. Мои теперешние знания языка позволяли довольно хорошо понимать смысл сказанного местными.

— …мастер, давайте еще подолью? — Произнес заискивающе хрипловатый голос.

— Давай. — Ответил ему второй, принадлежащий молодому мужчине. — Твой сай на удивление вкусный, не смотря на глушь, в которую ты забрался.

— Рад, что вам нравится мастер. О, а вот и Алса.

— Комната готова, мастер… — Прозвучал после скрипа двери женский голос. — Вода еще греется, но скоро уже можно будет обмыться.

— Спасибо, Алса. — Ответил мастер, а затем послышался шорох и скрип закрываемой двери. — Хорошая девушка. Когда женить будешь, а, Ярд?

— Ох, мастер, да за кого ее тут выдавать? Одни пахари да охотники. Единственный за кого можно было б, это кузнец… но вон, охамутали, с детями уже. А отдавать свою кровиночку за кого попало негоже… — Печально вздохнул Ярд. — Вот если бы мастеру она приглянулась, такому как вы, вот это было бы счастье…

— Ты же знаешь, Ярд, у меня невеста есть. На середину Жалящего Бона назначена наша свадьба в храме Одолетеи. — Прихлебывая напиток, произнес мастер. — Будь это на пару оборотов[9] раньше, то непременно бы засватался. Уж поверь мне Ярд, дочурка у тебя славная выросла.

— Понимаю мастер, понимаю… кабы раньше, это да… — Завздыхал Ярд.

— Не унывай, найдется и ей славный парень. Уж в девках она точно не останется.

— Да услышит Дэртьякис твои слова, мастер. Лишь бы правда славный был… Ладно, пойду воду гляну, может уже подоспела. — Прохрипел Ярд.

Послышались шаркающие шаги, а затем скрипнула дверь, и все стихло, только легкое хлюпанье напитком напоминало, что в комнате еще кто-то остался. Я сидел под окном и мысленно метался между «заглянуть в повозки» и «дождаться пока все уйдут и залезть в окно». Долго мучиться не пришлось, через пару минут снова скрипнула дверь и уже знакомый хриплый голос Ярда произнес:

— Вода готова мастер. Можно купаться.

— Спасибо Ярд. Пойду, ополоснусь и в кровать… Завтра в обратный путь выезжать, хочется быть отдохнувшим…

— Как в обратный? Мастер, а вы не поедете дальше на запад? В Косой Холм или в Сенники? Или в Журачу? Там говорят, тварь какую-то видели, которая по ночам вещи ворует и скот забивает…

— Ярд, и ты этим бредням веришь? — Видимо в этот момент Ярд кивнул, так как молодой мастер продолжил. — Зря. Всяким там тварям тряпки и топоры с вениками совершенно не нужны, я тебе точно говорю. Там просто ворует кто-то, может свои, а может парочка залетных разбойников… Но точно не монстр. А скот скорее всего зверь у них дерет, небось частокол давно не обновляли, вот он в дыры и пролазит…