-- Эй, эй! -- Рыжий попятился от грязных пальцев.-- Спокойно. Я вижу, из какого ты района, парень. Мы вернем тебя домой, можешь не сомневаться.

  Немного поколебавшись, он брезгливо ухватил Рэя под руку.

  -- Пойдем, парень. Пройдемся в участок. Там мы... разберемся с твоим именем и домом.

  Юноша застыл. Что-то в тоне полицейского его насторожило, но, поразмыслив, он решительно кивнул.

  -- Пойдемте, констебль. Уверен, вы быстро отыщете виновных.

  Полицейский участок района, в котором жило семейство Павлинс, был небольшим и уютным. Преступлений в этой части города происходило немного, и каморки участка обычно пустовали. Изредка в них селились надоевшие лавочникам бродяги, да пьянчуги, забывшие дорогу домой. Но Рэй не мог этого знать. Его наполняло чувство торжества и пьянящей справедливости. Уж полицейские должны были во всем разобраться. Они позвонят родителям, те явятся за ним и отведут домой.

  Больше всего молодой Павлинс хотел вернуться домой.

  За аккуратным приземистым столом сидел худой юноша, усыпанный веснушками. Чертами и выражением лица он отдаленно походил на констебля, который привел Рэя.

  -- Привет, Джей,-- бросил констебль.

  -- А это еще кто? -- поинтересовался щуплый Джей. Он отложил утреннюю газету и без любопытства уставился на юношу. Его мутные глаза с обвислыми веками напомнили Рэю соседского спаниеля.

  -- Досаждал Павлинсам. Ломился в их дверь.

  -- Я -- Рэймонд Павлинс, и это был мой дом,-- упрямо повторил Рэй, но Джей и рыжий констебль не обратили на его слова ни малейшего внимания.

  -- К Боунсу его,-- решил тощий и указал на узкий коридор, уводящий в сумрак. Констебль, державший юношу, кивнул и лениво подтолкнул задержанного.

  -- Пошли кого-нибудь в Больничный переулок. Не наша это работа, ловить психов. Не наша, говорю тебе.

  -- Я не псих... -- попытался вставить Рэй, но его снова никто не услышал.

  Узкий опрятный коридор вильнул и привел в небольшую комнату со спертым воздухом. Часть ее была огорожена внушительного вида решеткой, за которой сидела согбенная фигура. Голова человека была опущена на грудь; похоже, он мирно спал, несмотря на неудобную позу и жесткую скамью. В памяти Рэя сразу всплыла страшная клетка из Богемного района, и он инстинктивно сжался, более не поддаваясь на толчки констебля.

   -- Почему меня отправляют в камеру? -- запротестовал он.-- Я -- потерпевший, позвоните моим родителям!

  -- Прекрати этот цирк, парень! -- Рука рыжего констебля взмыла вверх, и Рэй умолк, затравленно глядя на занесенную над головой дубинку.

  -- Хватит с меня! -- рявкнул полицейский. -- Полезай в камеру, и ни звука!

  Выхода не оставалось, и юноша молча попятился за железную ограду. Дверь с лязгом захлопнулась, щелкнул ключ, и одутловатая фигура констебля скрылась в стенах коридора.

  Рэй осторожно повернул голову. Его сосед уже не спал и с улыбкой смотрел на него ясными глазами. Он оказался старше, чем показалось на первый взгляд: из-под черного котелка торчали седые патлы волос, а тело в поношенном костюме казалось неестественно маленьким и до истощения худым.

  -- Здравствуйте, молодой человек.

  Рэй молча кивнул и уселся рядом. Длинный нос соседа был вновь направлен в противоположную сторону, где темнел прямоугольник коридора. В молчании прошел час, а, может, и целых два. В пустоте и ничегонеделании время текло словно патока, медленно намазываясь на реальность.

  -- Как вас зовут? -- нарушил тишину старик.

  -- Рэймонд Павлинс,-- слабым голосом ответил Рэй. -- Но мне никто не верит. Говорят, что я -- не я.

  -- Как я вас понимаю!

  -- Правда? -- удивился Рэй.

  -- О да! -- Старикашка протянул заскорузлую ладонь, и юноша с чувством пожал ее.-- Сэмми Боунс, глава Золотой Долины. Я битый час твердил этим полицейским, что только сегодня утром явился с юга и никак не мог обокрасть винную лавку. Моя голубая карета, запряженная синими драконами, стоит на углу Вокзальной и Парковой улиц, они могут легко это проверить. Но нет! Они хотят лишь издеваться над стариком.

  Надежда, было зародившаяся в Рэе, скончалась в ужасных мучениях.

  -- Ничего,-- продолжал Боунс, поглощенный идеей грядущего возмездия.-- Скоро в Петрополис прибудет делегация из Золотой Долины, вот тогда они все попляшут. Попляшут, вот увидите.

  Рэй задрал ноги на скамью и охватил колени руками. Неужели и он выглядел так же: сумасшедший оборванец, возомнивший себя отпрыском богатого семейства? Если так, то его судьба виделась совсем незавидной. Он покосился на дырявые ботинки и горестно вздохнул.

  Сэмми Боунс продолжал болтать до самого момента, пока за ним не пришли.

  -- Боунс, на выход. Голубая карета вас ждет,-- с ухмылкой сообщил рыжий констебль. Его поросячьи глазки сверкнули скрытым удовлетворением, когда старик Сэмми вздрогнул и умолк. Мужчина в белом халате, стоявший рядом, молча поманил Боунса рукой.

  -- О, все-таки приехали за мной. -- Плечи старика расправились, а речь приобрела южные нотки, словно он и вправду являлся уроженцем Золотой Долины.

  -- Да, да, ваше превосходительство,-- льстиво ответил констебль, распахнув дверь камеры пошире. Он явно наслаждался этой странной игрой, где каждый знал свои грани действительности. Вместе с санитаром они ухватили Боунса под костлявые руки и вывели из тесной комнатушки.

  Рэй остался сидеть, оглушенный неожиданным одиночеством. Вдруг ему даже стало не хватать глупой болтовни старика. Что с ним сделают в приюте для сумасшедших? Посадят в камеру за ржавые тяжелые решетки? А, может, то будет просторная палата с соседями, опасными и не очень. Будут привязывать к койке ремнями и проводить шоковую терапию? Сверлить дыры в черепе по новейшей методике пункции от доктора Шпица?

  Если Рэй не хотел угодить в одну палату со стариком Сэмми, ему стоило вести себя потише и на время забыть свое истинное имя. Да, решил он, именно так и стоило поступить. После отыскать родителей, прорваться через дворецкого, влезть в окно... В общем, сделать все, что угодно, лишь бы попасть домой, но позже. Не здесь.

  -- Как вас зовут? -- спросил констебль на следующий день. Этого человека Рэй видел впервые. Темноволосый, высокий, с очками на кончике носа, он окинул юношу строгим взглядом серых глаз. Их белки были испещрены красными прожилками.

  -- Бобби Нивз,-- промямлил Рэй. -- Вы уж простите, вчера так надрался, что даже имя забыл.

  Он потупил глаза в пол, надеясь, что его вранье останется незамеченным.

  -- Где живете? -- последовал вопрос.

  -- Дома нет.

  -- Мужчина в расцвете сил, и шлындаете по улицам без работы и жилья. Сколько вам? Сорок?

  "Семнадцать!" -- мысленно возразил Рэй, но снаружи лишь продолжил безразлично разглядывать плитки на полу.

  -- Еще раз появитесь в этом районе -- отправитесь в тюрьму. -- Блестящие кругляши очков уставились на юношу, отчего тому стало не по себе.

  Спустя несколько минут Рэй оказался на улице, под пронизывающими порывами ветра. Мимо катились экипажи, торопились люди, а он продолжал стоять на пороге участка, не в силах сообразить, куда же направить свои стопы. Нужно было дождаться ночи: под покровом темноты он мог вновь пробраться к дому и скользнуть в окно с заднего двора. Оно никогда не запиралось, запор не входил в паз разбухшей створки.

  Начинающийся снегопад кольнул его за воротом куртки. Наконец собравшись с духом, Рэй направился к набережной реки. Сколько он себя помнил, он старался обходить тот уголок города стороной -- слишком много сброда скапливалось под мостами и у самой кромки воды.

  Но сейчас там ему было самое место.

  Рэй всмотрелся в свое отражение в темной воде, расплывчатое белое пятно в рамке из плавающего мусора и палой листвы. Затем с силой выдохнул, погрузил ладони в бурую воду и оттер грязные пальцы. Руки немели от холода, но Рэй продолжал, с остервенением отмывая каждую видимую часть своего тела.