- Зачем? – повторил Тирайн.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

- Зачем? – спросил Тирайн снова, тихо, но твердо.

- Для работы. Мне нужно закончить работу.

- Для работы у тебя есть твой.

- Мне нужен еще один. Очень нужен.

- А Камень Кервина? Он ведь у тебя?

- Да, но мне нужен именно твой. Как раз для того, чтобы… - Саадан споткнулся на мгновение, - чтобы подчинить Стихию.

- Почему – подчинить, Саа? – непонимающе и удивленно спросил Тирайн. – Не подчинить, ты же помнишь, что…

- Вот именно, - усмехнулся Саадан. – Ты даже не понимаешь, что я хочу сказать. Тир… послушай. Ты никогда не сможешь добиться того, что смогу сделать я. Я сумел подчинить свой Камень, Сила Воздуха – моя теперь. Водный, который отдал Кервин, почти… - он чуть заметно споткнулся, - тоже почти подчинился. И именно для этого мне нужен третий – твой. Я… у меня больше знаний, больше сил, чем у тебя. Больше возможностей. Даже если ты овладеешь Земным, ты все равно не сможешь сделать то, что смогу я. Пожалуйста, не думай, что насовсем. Я объясню. Я отдам его тебе – потом. И все-все расскажу, что знаю… все, что узнал. Мы закончим работу вместе. Но сейчас – прошу. Отдай. Так будет лучше для дела. Для нашего дела!

Саадан выдохнул. Взглянул… если б это был прежний Саадан, Тирайн сказал бы, что он взглянул умоляюще. Еще секунда – и он бы дрогнул…

Но… радость летящей навстречу родной земли, песок холмов, золотые жилы и речная пойма. Это – отдать?

- Нет, - ответил он.

Лицо Саадана дрогнуло – и затвердело.

- Почему?

- Нет, - тихо повторил Тирайн. – Ты не имеешь на него права.

Воздух между ними накалился и едва ли не звенел от напряжения.

- Имею, - бледнея, так же тихо ответил Саадан. – Это была моя идея.

- Нет. Вспомни!

- Я все помню. Я имею на него больше прав, чем ты. Я знаю больше и больше могу. Я сумею овладеть твоей Стихией. Я принесу больше пользы, владея им.

Тирайн медленно покачал головой и встал.

- Прости, Саа, но – нет, - проговорил он очень устало. – Я не могу.

Поднялся и Саадан. Серые глаза его незнакомо, жестко блестели на худом, напряженном лице.

- Пока я только прошу, Тирайн, - негромко сказал он. – Пока. Жаль, что ты не понимаешь этого. Подумай.

Тирайн обернулся было к нему – и словно споткнулся. Взглянул – изумленно, непонимающе, ошарашенно.

Секунды тянулись, словно смола. Солнечные лучи в окне померкли.

- Я все понял, - ответил, наконец, Тирайн почти весело. – Это все, зачем я тебе был нужен?

Не дожидаясь ответа, он вышел, аккуратно притворив дверь. Шаги по деревянным скрипучим ступеням мучительно гулко отзывались в сердце.

* * *

За десять лет, минувшие с последней войны, в княжестве родились и подросли новые дети. Их было, пожалуй, больше, чем в довоенное время – хутора и города звенели от детских голосов. Каждый год, в праздник Середины Лета Тирайн устраивал для ребятни карнавал, и попасть на него старались жители даже самых дальних деревень, готовились загодя, чуть ли не с зимы, вышивая и собирая по ниточкам наряды. Малыш Лит веселился вровень с крестьянскими мальчишками, с детьми ремесленников, и это был, пожалуй, единственный день, когда Мира не ворчала на маленького княжича за неподобающее поведение.

Три дня, с раннего утра до позднего вечера, в настежь распахнутые ворота столицы стекались толпы народу. На площади возле ратуши кувыркались циркачи, плясали над пологами куклы, пели менестрели, танцевали актеры. Вся эта буйная братия съезжалась, сходилась, стекалась в Руту заранее, за несколько дней, а то и недель до праздника, и везли они с собой все самое лучшее, что было. Трактиры и гостиница бывали переполнены, музыка и смех, летящие из открытых окон в жаркую летнюю ночь, не смолкали до рассвета. Ленты и бусы, цветы, медные монеты горстями сыпались к ногам актеров на брусчатку мостовой.

Огородники выставляли на продажу лучшие овощи с грядок – огромные, пузатые, важно подбоченившиеся помидоры, носатую морковь, яблоки – такие, что пахли цветами; как умудрялось вырастать все это в жарком, засушливом климате? Цветочники, разодетые и тщательно причесанные, торговали сумасшедше красивыми букетами – все, что только может рождать южная их земля, все буйство красок и радости словно лучилось: смотрите, это жизнь, что может быть ее краше?

Заканчивался праздник большим карнавалом. Арлекины и Пьеро, рыцари и Прекрасные Дамы, пастушки и принцы, смеясь, большой колонной в сумерках проходили от дворца князя до городских ворот. Малыши таращили с рук родителей уже совсем сонные глазенки; ребятня постарше вставали в самую середину колонны, и актеры совали им леденцы и пряники. Потом молодежь - те, кто хотел, - до утра танцевали на площади…

Они как раз готовились к празднику, когда на взмыленной лошади, задыхаясь, примчался с южной заставы гонец. Войско князя Реута подошло к границе…

- Все это немного странно, - задумчиво проговорил Тирайн. – Или я чего-то не знаю? Ну, не совсем же глупый Реут, не может же он не понимать…

Тирайн стоял у окна и, задумчиво глядя в вечереющее небо, вертел в руках изящный ножичек для разрезания бумаги. Тала с вышивкой в руках удобно устроилась в глубоком кресле возле книжных полок.

- Ведь не может же он не понимать, - продолжал Тирайн, - что силы его и наши несоизмеримы. Да, собственно, он же потому и не трогал нас до сих пор.

Это была правда.

- Откуда он взялся? – спросила Тала, не поднимая головы от вышивки. – Кто он такой, ты знаешь?

Он вынырнул словно ниоткуда, из темноты, из мутной воды, из грязи, поднятой на поверхность развалом Криштской империи. В сущности, каждое из образовавшихся тогда лоскутных государств вряд ли долго могло бы в одиночку противостоять набегам друг друга. Не оттого ли шесть лет назад пришла в голову князю Реуту идея собрать княжества – снова в единый кулак? Впрочем, не будь это Реут, на его месте мог бы оказаться – спустя несколько лет – еще кто-нибудь такой же догадливый.

Нищий, наглый и вечно голодный – так отзывались о Реуте соседи, признавая при этом его военный талант. За шесть лет он сумел подчинить себе пять княжеств, окружив Таннаду полукольцом. Кого только не было в его пестрой армии, на каких только наречиях не говорили они – хищные, верткие, словно ласка, наездники, могущие на полном скаку снимать стрелой орех с верхушки дерева. Они не признавали силы ничьей, кроме своей, и не ведали жалости.

В стычке с именно его войсками погиб князь Раудан, старший брат Тирайна, и хвала Силам, что Таннада быстро получила нового князя, не просто князя – мага. Реут быстро отошел и больше не тревожил Таннаду набегами – до поры. В сущности, не так уж велик был численный перевес, наоборот – армия Реута уже превосходила числом и умением дружину и ополчение Тирайна. Но связываться с магом, да еще боевым, Реут пока не рисковал. Это давало Таннаде какое-никакое, а преимущество и уверенность в завтрашнем дне, пусть и шаткое.

И вот – пожалуйста…

- Кого ж он себе на службу поставил? – размышлял вслух Тирайн, вертя в руках ножичек для разрезания бумаги. – Воинов несть числа?

Тала опустила вышивку на колени и взглянула на мужа.

- Толку-то гадать теперь…

- Да, - согласился князь. – Впрочем, особенно сильно я не тревожусь. Вряд ли он решится напасть – не настолько же глуп. Ну, а если даже… отобьемся. Стены у города крепкие, не в первый раз, выстоят.

* * *

Следующим вечером Тала долго не могла уложить сына. Маленький Лит (не так давно ему исполнилось три) все порывался достать из шкафа игрушечный меч – он ведь тоже хочет воевать. Он поедет с отцом, он уже умеет сидеть верхом, и без него в войске князя ну никак не обойдутся. После долгих уверений, что без Лита войско, конечно же, никуда не уйдет, и папа обязательно возьмет его с собой – но только утром, Тале удалось, наконец, успокоить сына.