— Нет, не шутка. Я действительно была знакома с этим воином. Ножи он метал на самом деле очень хорошо. Но на мечах дрался лучше всех.

— Ладно, давайте вернемся к нашим баранам! — вывел из ступора Сашку Николай Платонович. — У меня тут вопросик один обозначился — после сегодняшнего сканирования мозга драка. Хочу задать. Кто готов мне отвечать?

— А о чем вопрос-то? — дал о себе знать зеленый верзила. Он не очень хорошо понимал, что происходило, но искренне рад был, что для его друга все закончилось благополучно.

— Как ты можешь объяснить, Ар'рахх, что в твоем теле присутствуют те же нано-роботы, какими был привит Заречнев?

— Не очень понимаю, о чем ты? Что такое нано-роботы? И как они вообще могут попадать в чьи-то организмы?

— Коротко объяснить не получится... А попадать они могут в результате укола, пореза и тому подобное. В результате прямого контакта крови двух субъектов. В нашем случае — твоей и Заречнева. Где и как вы могли контактировать так, что его кровь смешалась с твоей?

— Таких эпизодов было немало. Но то, о чем вы говорите, могло произойти, скорее всего. когда я три Дня тащил на себе раненного Саш'ша от Храма Ока Богов. Его нога была вся в крови... На мне тоже были порезы и небольшие ранки, так что вполне могло произойти то, о чем ты говоришь.

А что? Это очень плохо?

Глава 4.

Тотализатор «реала».

«Город Богов... Как же ты не прост, Город Богов». — думала Дита, собирая свою совсем крошечную сумку с личными вещами перед отбытием из летной школы. — «Ты — самая могущественная цивилизация в нашей части Галактики. Твое население — больше миллиарда бессмертных. Но сколько из них заслонили бы меня в ситуации, когда человек-предатель Иван Кукушкин прицелился в меня из своего страшного лучемёта? Сколько? Наверное, ни одного. Бессмертие скрывает в себе гигантские возможности, но оно таит и массу страшных проблем. Ладно, проблему перенаселения решили просто. В Городе Богов давно уже рождается столько элоев, сколько погибает или умирает. Да, многим парам приходится ждать своей очереди на рождение ребенка сотни лет. Часто пары распадаются, так и не дождавшись своего череда. Они создают новую «ячейку общества» и снова занимают очередь...

Вторая, да пожалуй, и самая главная проблема — это страх. Страх умереть и потерять тем самым свой самый бесценный дар. Ибо зачем способность жить вечно, если ею нельзя воспользоваться?

Город Богов, пожалуй, самое защищенное место во Вселенной. Если бы все цивилизации Галактики объединились и начали войну против элоев, даже устроили штурм города-планеты, они не смоги бы ни взять Город Богов, ни его уничтожить. Что-что, а с точки зрения накопления научных знаний в одной гениальной голове бессмертие обладало несомненным преимуществом.

И все же самым большим страхом у бессмертных остается страх смерти. Всё, что может хоть чуть-чуть поколебать уверенность элоя в том, что у него впереди — сотни или тысячи лет, подлежат немедленному искоренению и уничтожению.

Да. Нужно отдать должное отцу за то, что он не побоялся взять меня с собой в свою очередную научную экспедицию — на Гею. Там я, по сути, заново родилась — уже как личность. И не беда, что аборигены считали меня богиней. Среди было много отличных друзей, каждый из которых, как и этот землянин, не раздумывая, отдали бы за меня свою жизнь. Как же это парадоксально — смертные не боятся смерти, а я, бессмертная — да, боюсь её».

Она закинула сумочку на плечо, вышла из штаба, направилась к своему космопланеру. По существующим правилам безопасности, в открытом космосе бессмертные не имели права путешествовать в одиночку. Специально для сопровождения Диты в Город Богов в летную школу рекрутов прибыл один из самых опытных Звездных рейнджеров Демьян Паршин.

Бессмертная знала его очень давно — фактически с того момента, когда он впервые ступил на бетон посадочной полосы Главной базы. О Боги, как же давно это было!

Количество часов, проведенных им в кабинах только атмосферных летательных аппаратов, давно уже перевалил за сотню тысяч часов. Он участвовал во всех локальных конфликтах и сотнях мелких стычек. Но, не смотря на это, все еще оставался жив. Перед полетом Дита просто уточнила последнюю цифру его трофеев. Количество сбитых им самолетов богомолов перевалило за полторы тысячи. При этом земляне очень гордились собой, если им удавалось «завалить» хотя бы один истребитель противника.

— Привет, Дима! — бессмертная первой поздоровалась с шеф-пилотом, приветливо и кокетливо подала ему руку. Краешком глаза она заметила ревнивый взгляд землянина Александра, неотступно следовавшего за ней весь последний день после того, как он узнал, что Дита ненадолго покидает летную школу. Чтобы подразнить его, она легонько поцеловала в щечку своего бывшего курсанта.

Демьян тоже увидел взгляд, которым его «наградил» Александр, понимающе улыбнулся, принял её игру. Он, как бы отвечая на нежность бессмертной, приложился губами к её руке.

— Куда летим, командир? — уже вполне серьезно поинтересовался он, когда оба пилота заняли свои места в кабине рядом друг с другом.

— Взлетай, выходи на орбиту, а там я сама покажу, куда мы направляемся.

— А почему не сейчас? Ты мне не доверяешь?

— Доверяю, конечно. Иначе ты не сидел бы рядом со мной в этом космолете. Но иногда мне кажется, в этой школе уши имеют даже деревья.

После отлета Диты Сашка первым делом постарался узнать, что за рейнджер прилетел за бессмертной. Николай Платонович дал, разумеется, самую подробную информацию, но только в части налета и количества побед над истребителями богомолов. При этом с тяжелым вздохом пояснил, что большинство рекрутов погибают в первом же бою. Редко кто из них сбивает хотя бы один самолет богомолов, а Женька Тимофеев и Юра Самочернов считаются настоящими асами, потому что сбили почти два десятка «альбатросов» — девятнадцать.

«Да, вот это защитник, так защитник!» — думал Сашка, возвращаясь к своему ИПЛ-4. — Не то, что я. Только свою голову могу подставить — вместо неё. Нет. Чтобы стать таким, как Паршин, нужно много тренироваться. Очень много».

— Ну, что? Ты готов? — обратился он к драку, намереваясь рассказать ему о том, какой выдающийся пилот здесь только что побывал.

— Я-то готов! А вот ты когда будешь готов?

Сашка смутился, полез в кабину — они еще утром договорились, что как только разрешать свободные полёты, они с Ар'раххом тут же вылетают в «зону». Николай Платонович предупредил, что после отлета Диты небо будет закрыто еще ровно полчаса — опять же в целях безопасности. «Закрытое» время истекало через десять минут. Нужно было спешить.

Первое задание новоиспеченным пилотам было самое простое — долететь до «зоны», выполнить несколько фигур высшего пилотажа, вернуться на базу.

Отдохнуть десять-пятнадцать минут, после этого повторить задание заново. И так — двенадцать раз в течение одного дня. Если количество вылетов будет хотя бы одиннадцать, всему заданию — «незачет», на следующий день его предстоит начинать заново.

...День клонился к закату, голубое солнце уже потрогало нижней кромкой своего диска шершавые песчинки островков у самой линии горизонта. До «зачета» оставалось еще три вылета; значит, последние два придется совершать ночью.

Приземлились. Пожевали кусочек краюхи, предусмотрительно захваченной зеленым верзилой. Запили нехитрую снедь из фляги.

— Как ты думаешь, может на сегодня — хватит? — спросил Ар'рахх, меланхолично доедая свою часть сухого «пайка». — Выполним задание завтра. Начнем пораньше, успеем засветло.

— Я тоже сейчас размышляю над этим. Как ты думаешь, сразу двенадцать полетов за один день — это случайно? Могли же поставить восемь, десять, в конце концов. Но поставили — двенадцать. То есть изначально предполагалось, что все полеты за световой день выполнить не успеем. А что это значит?