– За мужа.

Слова дошли точно до самой сути души Кальи. Звука речи не было, лишь шевеление ветра, но их смысл и наполнение, миновало уши и мозг, но коснулись сердца, подтолкнув Калью.

– Я согласна с вашим планом, магистр Данте. – Дрожащим голосом, в который вплелись оттенки рыдания, ответила Калья. – Да, я с вами и готова, как вы сказали, отыграть свою роль в вашем плане.

– Что ж, я обдумал ваши предложения, уважаемый магистр. – Вновь подал голос Эфенди. – Действительно, если Султан, да будет его имя любимо, удовлетворится приемлемой наградой, которую вы можете нам предоставить, то он даст полное одобрение на использование наших ресурсов разного рода для исполнения вашего плана.

– Тише. О существе. – Пронеслось полушёпотом.

Все переглянулись между собой, только Данте остался стоять с каменным лицом. Смуглое и зрелое лицо Эфенди исказилось в непонимании от того, где может находиться источник звука.

– Я хотел сказать, что слишком много слов не по делу.

Источник голоса стал мгновенно понятно. Мужчина, с сединой и короткой стрижкой, квадратно-овальной формой лица и утончёнными чертами лица, выбравший для одежды всё чёрное, сделал шаг вперёд, как бы являя себя для диалога.

– Что вы хотите этим сказать, лорд Дюпон?

– Магистр Данте, расскажите мне ваш план ещё раз, только со всеми подробностями, а то я упустил детали. – Приложив руку, обтянутую перчаткой, Дюпон добавил. – Я ещё раз хочу всё прослушать.

– Хорошо. Нам, прежде чем вступать в переговоры с Архиканцлером, нужно заработать пару «козырей» и явить их правителю Империи, во время дипломатической миссии. Так мы хотя бы сможем надеяться уйти оттуда живыми. – Валерон обратил хладный взор на Калью и слегка указал в её сторону рукой. – Тут на арену должна выйти вдова покойного Канцлера. Её мы используем для нагрева обстановки.

– Как? – Тихо прозвучал вопрос от Дюпона.

– Много кто не верит тому, что сейчас говорит новый правитель. Большинство до сих пор не могут поверить, что Рафаэль был сумасшедшим и декадентом. А вот его жену, внезапно пропавшую «по болезни» помнят все, ибо он давал торжественную присягу вместе с ней. Явившись перед народом в мелких посёлках, она сможет разжечь недовольство и недоверие к Императору. Наша зада будет подготовить людей в мелких городках, для того чтобы они дошли до нужного состояния. Стали легко воспламеняемы и их недовольство вылилось в митинг.

– При первом митинге вас задавят. Полиция, Инквизиция и армия этого не позволят.

– Оставь эту работу мне. – Вмешался Яго. – Данте мне рассказал, что у «Лампады» по Империи разбросаны рекрутские хранилища, да и штаб скаутов-новобранцев есть. Мы сможем их продуктивно применить и потрепать нервишки правительству.

– Да. После создания атмосферы мятежей и недовольства, корабли Султаната должны подойти к портам на Балканах и блокировать их. А «Чёрные Серафимы» парализовать действие механизмов государственного управления под видом «саботажа повстанцев». Так мы заставим думать Императора, что его королевство сыпется на части. Так же я задействую свои механизмы и остановлю действие целых структур в Департаментах Власти, так же выдав их за действие мятежников.

– А потом ты убеждаешь Архиканцлера, что ты и твой орден это единственные кто могут решить эту проблему? – Дюпон коснулся кожей перчаток седых волос и отчесал их назад. – Но вот только зачем тебе понадобились мои «вороны» и в чём наши преимущества? Не зря же ты меня позвал.

– У вас тоже будет своя роль. – Данте неожиданно чихнул и тут же вытер нос манжетом камзола. – Твой орден отправится в Иберию. Там недавно была война и сепаратисты повержены. Но я знаю, что есть ещё те, кто верит в независимость полуострова. Однако ваша цель – вновь разжечь огонь братоубийственной войны, но оставаться не замеченными. Я хочу, чтобы Император думал, что у него всё валится из рук, и его государство, его империя, разваливается на куски у него в глазах.

– А потом ты скажешь ему, а хотя я это говорил… – проговорил Дюпон и обратился с вопросом. – А где наши дивиденды от этого дела?

– Чего вы хотите, «Вороний Лорд».

– Я не хочу, чтобы историю Пурпурного Креста ни кто не забыл. Столько крови пролито ради забытья и на исходе буквально ничего. – И поймав на себе неодобрительные взгляды, Дюпон разверзся пояснениями. – Вы не понимаете, что значит сражаться и пропасть без следа в вихре войны. Нигде не было сказано о том, как «Пурпурный» вымер практически до последнего человека на Балканах. Про Полк-орден писали, их память утвердили. Про Стражей Шпиля тоже излагала всё… А вот мы? Чем мы хуже?

– Да, господин Дюпон, – с практически незаметным снисхождением согласился Данте, – я вас понял и даю вам обещание, что после победы мы почтим память ваших воинов, и о них больше никто не забудет. Даю вам слово и клятву магистра ордена «Лампады».

– Я надеюсь. – Тяжестью и болью отдали слова «Вороньего Лорда».

– Хм, – ухмыльнулся Эфенди, – а что вы готовы предложить Султанатству за его корабли и отверженные действия его «Чёрных Серафимов»? – Словно с лисьим тоном и повадками вопросил посланник Султана.

– Вы ведёте себя, как торгаш на рынке.

– Яго, ты, живя в Султанатстве, не запомнил, что вся наша жизнь это торговое дело и рынок вообще? Тебе следовало бы запомнить эту истину.

– У нас есть несколько тонн серебра и золота для народа вашей державы; отличное оружие и техника, которая отлично сослужит вашим «Чёрным Серафимам». Так же, от лица магистра ордена, заявляю, что вам всегда будут рады на Анафи.

– Что ж, мне нужно проинформировать Султана, пусть он всегда будет богат, о таком предложении. Но я вам сразу скажу, что он согласится.

Все переглянулись между друг-другом, словно заключили торговый договор на рынке и ждут подписи продавца.

– Мда, вот и получилась цена для мятежей: восстановление честного имени мертвеца, возрождение истории канувшего ордена и, что может быть прозаичнее, так это золото, серебро и техника. Ну, прям сюжет для поэмы. – Бормоча себе под подбородок, придерживая его ладонью, сказал себе Яго.

– У меня есть ещё что предложить!

Все обратили взор на вошедшего высокого мужчину. Ни прилегающая чёрная тканевая, кроме кожаных сапог, одежда, покрытая катакомбной пылью, а суровое и холодное лицо, шрамированое и покрывшееся пеленой отчаяния, нашедшей ещё более глубокое отражение в синих глазах, выдали личность.

– Андрагаст Карамазов собственной персоны. – Недовольно произнёс Эфенди. – Несмотря на моё уважение к вам, вас нет в членах «неотложного совета».

– У меня особое разрешение. – Резко и чуть ли не рыком ответил бывший инквизитор и уставил холодный и пламенный одновременно взгляд на человека, с которым он проводил единственную надежду. – Магистр, я слышал, вы собираетесь разжигать огонь восстаний по окраинам Империи? А вы хотели ли бы зажечь пламя прямо в Имперском Городе? Эфемерное пламя, которого нельзя коснуться, но которое обжигает сильнее настоящего. Поверьте, у меня есть люди, способные это исполнить. Этого Император испугается сильнее всего.

– Андрагаст, ты известен, как человек, который не предаёт свои принципы верности Рейху. Так какую же цену ты за это попросишь?

Взгляд Карамазова сделался ещё более тяжёлым и печальным, после чего последовал уверенный ответ:

– Ты знаешь, что я попрошу.

– Она военный преступник.

– Брось, ты знаешь, почему она на это пошла, и я умаляю тебя об освобождении. – Андрагаст усмехнулся. – Ты никогда не видел молящего инквизитора? Так вот перед тобой.

Внезапно в зал ворвался человек в полной броне ордена, подбежав на достаточную дистанцию, тут же прокричал: «У нас экстренная ситуация «номер один-два»! Красный код!»

– Всем покинуть помещение и перейти в безопасное место. – Хладно отдал команду Магистр и окликнул Андрагаста. – А ты, если хочешь спасти её, вооружайся и спускайся в катакомбы. Всё. Расходимся.

Яго, перед тем, как покинуть место обратился к своему брату: