— На минутку не получится, — Грегори вернул ей улыбку.

— Вот как? А в чем, собственно, дело? — спросила она и оглянулась.

Как там Доналд? Визит нежданного-негаданного гостя насторожил его или нет? Уткнув нос в газету, Доналд сидел в кресле у журнального столика и, как всегда по вечерам, анализировал сводку биржевых котировок.

— Дело в том, Кристи, что ты и представить себе не можешь, какую головную боль я буду иметь, если… — он достал из портфеля сколотые бумажные листы, — если подпишу этот документ.

— Ах, это! — протянула Кристи, узнав свое заявление об аннулировании брака с Грегори Примо, пунктуально оформленное в нотариальной конторе.

— Да, это! — произнес Грегори с интонацией, не предвещавшей ничего хорошего.

— В чем проблема, дорогая? — раздался за спиной Кристины голос Доналда. — Если не возражаешь, я, пожалуй, поговорю с ним по-мужски, — шепнул он ей на ухо.

О господи! Этого только и недостает… По-мужски он, видите ли, поговорит. Можно подумать, будто он тут днюет и ночует, а всего-то заглядывает по вечерам после работы, ну и по воскресным дням, разумеется. Да и вообще, ее помолвка с Доналдом — не более чем соглашение, устраивающее обе договорившиеся стороны, если на то пошло! О чувствах и разговора не было. Рационально мыслящий Доналд без всяких обиняков заявил, что в недалеком будущем выдвинет свою кандидатуру в местные законодательные органы, а там, глядишь, и до палаты представителей недалеко. Короче говоря, карьера политического деятеля ему по душе, а уж тот факт, что благополучная семья — визитная карточка любого политика, всем известен. Но тут полный порядок! Красавица-жена — это вопрос пары месяцев, за детишками тоже дело не станет. Жизнь пойдет своим чередом по накатанной колее. Разве плохо? Можно бы лучше, да некуда, подвела итог своим мыслям Кристина, пожав плечами.

— Да нет, не вижу необходимости, — сказала она, обернувшись к Доналду.

Так, и что дальше? Пора бы вспомнить о правилах приличия, тем более если ты, дорогая Кристина, собираешься помогать своему будущему мужу в его политической карьере! — одернул ее внутренний голос. Ничего себе! Будущему мужу…

Она некоторым образом пока еще замужем. И ее настоящий, так сказать, существующий муж, стоит на пороге, а она ему даже не предложила пройти в гостиную.

— Грег, пожалуйста, проходи! — Она посторонилась. — Доналд, познакомься. Это Грег Примо, мой старинный приятель и одноклассник. Грег, а это Доналд Винклер. Мой fiance, — ввернула Кристина французское словечко, поскольку произнести «жених» у нее язык не повернулся.

Разве она невеста? С ума можно сойти, какая несуразица!

Грег медленно вскинул бровь, и Кристина замерла. Сейчас на ее «fiance» последует убийственный… хохот… который будет не так просто унять. Это точно!

Грег усмехнулся, открыл было рот, но не успел ничего сказать, так как из сумерек сада донеслось:

— Грег, ну где ты там? Еще чуть-чуть — и меня прикончат кровожадные москиты.

Кристина подошла к дверям и обомлела — по дорожке, выложенной плитками, шагала высокая, стройная блондинка ослепительной внешности.

В костюме — крошечный топ на бретельках и широкие брюки — из тончайшего эластика, который каким-то непонятным образом струился — не облегал ее, нет, а лишь изящно подчеркивал одни достоинства ее потрясающей фигуры и летящей походки, — она была просто бесподобна.

Кристина все старалась отвести взгляд от незнакомки, дабы не выглядеть совершенной провинциалкой, но это ей не удалось, поскольку лицо этой секс-бомбы, женщины-вамп, если угодно, требовало еще более пристального внимания — макияж был безупречен, словно все утро она провела в модном салоне. Однако, несмотря на впечатляющий фасад, всем своим видом кричащий: руками не трогать! — ее сверкающая алая улыбка была искренней и дружелюбной.

Женщина возраста приобретений, но никак не потерь, а правильнее — одна из тех писаных красавиц, про которых говорят, что они вообще не имеют возраста.

— Добрый вечер всем! Здравствуйте, дорогая! Вижу, я поразила ваше воображение своей внешностью.

Кристина улыбнулась:

— Да, это так. Мне даже неловко.

— Ой, ну что вы! Я к этому привыкла. Я всегда такая.

— Но как вам это удается?

— Основное в жизни… Ой, Греги, ну познакомь нас наконец.

— Кристина, познакомься, это Кэтрин Гумбольдт. Кэти, это Кристина Клейн.

— Приятно познакомиться, Кристина.

— Мне тоже, Кэтрин. Ну так и что же основное в жизни?

— Основное в жизни — это нервы, которым требуется питание в виде положительных эмоций, а это радость, хорошее настроение, вера, надежда и любовь.

Доналд щелкнул каблуками, подошел к Кэтрин, церемонно поклонился и произнес с пафосом в голосе:

— Душевно рад познакомиться с вами, очаровательная Кэтрин!

— Зовите меня просто Кэти. Это мое сценическое имя.

Она протянула руку. Он сжал ее ладонь в своих и долго не отпускал.

— Так вы актриса?

— Я — певица.

— Потрясающе.

Кристина опешила. Вот это номер! Каков, однако, ее fiance… Впрочем, чему удивляться? Кристина бросила взгляд на свое отражение. Майка — до колен, джинсы не первой свежести… Работала в саду, а переодеться не успела. Сравнение с красоткой Кэти явно не в ее пользу.

Кристина задумалась. Надо срочно что-то предпринять! Бог с ним, с Доналдом. Она его не ревнует. Смешно было бы! Однако ситуация выходит из-под контроля. Необходимо срочно избавиться от Грега, а не то вообразит то, чего нет и быть не, может!

— Друзья, — подал голое Грег, — как говорится, терпеть ненавижу прерывать такое трогательное знакомство, но мне надо поговорить с Кристиной… наедине. Уж вы, пожалуйста, простите нас великодушно!

С этими словами он подхватил Кристину под локоток одной рукой, другой охватил ее тонкую талию и повел в гостиную, где Доналд полчаса назад читал свою газету. Кристина сделала попытку выразить молчаливый протест по поводу столь бесцеремонного обращения. Она упиралась, старалась освободиться от его мертвой хватки, но безуспешно. Грег всего лишь изменил первоначальное намерение побеседовать с ней в гостиной и потащил ее на кухню. Миновав камин, он оглянулся.

— Ничего себе натюрмортик! — хмыкнул он, замедляя шаг. — Надеюсь, за этот диковато-аляповатый подсолнух, что над каминной полкой, ты не выкинула кучу деньжищ?

— Надеяться не вредно! — отбила она пас.

— Да ну! — не остался он в долгу.

— Не «ну», а именно так! И, пожалуйста, избавь меня от пошлости, которая заключается в способности человека относиться с презрением ко всему, чего он не понимает, причем глубина этой пошлости увеличивается по мере роста никчемности и ничтожности тех предметов, вещей и явлений, которые в этом человеке вызывают восхищение.

— Вот это залепуха! — Грег покрутил головой. — А тебе не приходило на ум, что, скорее всего, оценка вещей и явлений зависит от точки зрения? К примеру, для навозной мухи навозная куча предел мечтаний. Усвоила? — усмехнулся он, закрывая за собой дверь кухни.

— Усвоила, — сказала она. — Одного не могу понять: для какой надобности ты затащил меня сюда? Думаешь, я в восторге от подобного выпада? Вовсе нет.

— Я от твоего выпада тоже, мягко говоря, не в восторге, — сказал он, опять доставая из портфеля листки, на первом из которых крупным шрифтом было набрано: «Кристина Клейн против Грегори Примо». — Не скрою, получив утром этот документик, я был удивлен. Целых десять лет ты не предпринимала никаких шагов с целью расторжения нашего брака, и вдруг нате вам! И надо сказать, не в самый удобный для меня момент. Позволь поинтересоваться, что ты делала все эти годы, вплоть до сегодняшнего дня?

— Я… я…

Тебя ждала! — чуть было не выпалила она, но вовремя прикусила язык.

«Что ты делала все эти годы?!», видите ли… Годы!.. Десять лет пролетели как один миг. Сначала она училась в колледже, закончила его, получила специальность. Потом начала работать. Получая жалованье, стала копить деньги на первый взнос наличными, решив купить в рассрочку этот дом, где живет уже три года.