Но пока что Рене строил другой, гораздо более скромный дом из камня и древесины, с камином, дающим тепло и уют. Ему пришло в голову, что он мог бы завести небольшую собаку, чтобы она составила ему компанию на новом этапе его жизни.

Усмехнувшись, Рене наклонился, поднял дорожный сундук и понес его в дом.

В течение двух часов он читал при свечах восхитительный рассказ о путешествиях Марко Поло. Он чувствовал себя так, как будто находился на замечательном празднике: не надо больше бдительности, ответственности. В этом необычном городе он мог бы стать обычным гражданином.

А стал волшебником.

Улыбаясь, Рене почувствовал, что голова склоняется к груди; он знал, что скоро задремлет. Впервые за десятилетие он не рассматривал сон как опасное снижение обороноспособности. Однако в силу привычки соткал вокруг себя заклинание защиты, чтобы отвратить спрятавшихся в темноте.

Рене знал, что нужно встать и переодеться в пижаму, а потом лечь в скромную постель.

Еще чуть-чуть, сказал он сам себе и зевнул, засыпая в мире и покое.

Слушай, как холодно, – громко сказала Баффи, глядя на Корделию.

– О да, очень холодно, – согласилась она, наклоняясь и с очевидным презрением исследуя ряд снежных глыб.

– Нам нужны открытки, – продолжала Баффи. – много чего еще. Мы пробудем здесь некоторое время.

Она подошла к витрине с открытками, изображавшими различные известные пейзажи и достопримечательности Бостона – Старую Северную Церковь, памятники Бункер-Хилл, Конституции США и другие. Ни одного памятника они фактически не видели с момента высадки в аэропорту Логана. Информационный центр для приезжих, кое-какие исторические организации и большое количество бензоколонок, автомобильных стоянок и кофейных магазинов оставались основными пунктами их назначения в первый день пребывания в городе, который был сердцем революционной эры в американской истории.

Баффи была утомлена ездой в автомобиле и еще больше устала от постоянного чувства страха. Джайлс ужасно вел машину: он фактически летел, если не сказать больше, стремился осуществить какой-то свой замысел прежде, чем они начали работу. Автомобиль стал скорее неудобством, чем помощью. Бостон представлял собой лабиринт из зданий, которые постоянно приходилось объезжать, и улиц с односторонним движением, извилистых переулков и парковок во втором ряду. Понятие свободного и законного места стоянки оказалось почти смехотворным, и Баффи склонялась к мысли, что лучше отправиться пешком. Бостон имел обширную систему подземки, которую местные жители назвали «Т», и, похоже, легче было добраться до места назначения на поезде метро.

Но сейчас им не везло. Вместо этого они припарковывались во втором ряду, возле лужайки, покрытой травой, или напротив ряда домов из бурого песчаника, напротив ресторанов или магазинов. Это действительно был лабиринт, хотя, по всеобщему признанию, выглядел он весьма неплохо.

Несмотря на то, что в Бостоне в это время года все еще было холодно, Баффи хотелось путешествовать пешком, чтобы иметь возможность посмотреть на город.

Но нет.

Джайлс установил, в какой области города должен находиться Гейтхаус, на основании возраста этого сооружения и того факта, что он должен быть построен на холме. Кроме этого, они ничего не знали наверняка. Но Джайлс не сдавался. Автомобиль был незаконно припаркован в зоне буксировки, в то время как они вошли в необычный магазинчик, работающий допоздна и предлагающий сувениры и подарки. Джайлс пытался расспросить плохо одетую женщину, стоящую за прилавком, о существовании Гейтхауса, он описал его и назвал имя Рене, но ничего не добился. Баффи с остальными блуждала между прилавками почти пять минут, и их быстро одолела скука. Взглянув на открытки, Баффи нашла одну с картинкой и небольшой информацией о Бостонском Компьютерном Музее и подумала об Уиллоу. С тех пор как самолет взлетел, она все думала о подруге. И о маме. И об Ангеле.

Ксандр подошел к ним с парой сувениров фирмы «Пауль Ревер» – солонкой и перечницей.

– Все бессмысленно, ворчуньи, – печально проговорил он, обращаясь к перечнице как к марионетке, которая будто бы, говорила с ними. – Джайлс абсолютно уверен, что Гейтхаус находится в ближайших кварталах, в этом самом месте, и мы должны убраться отсюда побыстрее.

– Он не утверждал ничего подобного, – возразила Баффи, затем пожала плечами и покрутила шеей. – Клянусь, когда стану достаточно взрослой, чтобы арендовать автомобиль, слово «малолитражный» никогда не слетит с моих губ.

– Это слово уже слетело с моих губ, – продолжила Корделия. – Я вот думаю, почему не лимузин?

Ксандр посмотрел на нее:

– Корди, ты имеешь понятие, сколько получает школьный библиотекарь за вычетом налогов? – его глаза расширились, поскольку он посмотрел на стойку с открытками и увидел фотографию гавани. – Ох, налоги! «Бостонское чаепитие»! Это то самое место, где все и приключилось.

– Да, это весьма захватывающе, не так ли? – радостно сказал Джайлс. Он нес большую карту, которую изо всех сил пытался свернуть. – История окружает нас. И это не просто парк, посвященный какому-то событию, и не какой-нибудь ужасно реконструированный бюргерский дом.

– Бюргерский дом? – Баффи растягивала слова. – Вы это сказали, правда?

Джайлс подмигнул ей. Прежде чем он смог ответить, Ксандр сказал:

– Они находятся в той части Бостона, где проживают голландцы. Я про бюргерские дома.

– Вряд ли мы видели хотя бы один, – продолжала Баффи. Тут она взяла себя в руки и расправила плечи. – Что очень хорошо потому, что мы находимся здесь с определенной миссией.

– Я только надеюсь, что это посильная миссия, – заметил Ксандр, потягиваясь и зевая. – Я мало спал в самолете. Ребята, вы понимаете, что дома все еще ночь? Мы могли еще поспать.

– Если бы мир не висел на ниточке, – сказала Корделия. Она потянулась к солонке и перечнице Ксандра. – Ты купил их для мамы?

Ксандр кивнул. Хотя госпожа Гаррис не имела никакого пристрастия к кухне, она собирала солонки и перечницы. Баффи не видела в этом смысла. Зачем собирать разные вещицы, чтобы просто положить их на полку? Другое дело арбалеты. Мачете. Красивые колья ручной работы. Эти вещи были ценностями и покупались в трех экземплярах.

– Именно так, Ксандр, – сказал Джайлс, складывая карту. – Пожалуйста, поспешите и сделайте свое дело. Дежурный уверил меня, что там есть дом, похожий на описанный мной, в котором проживает сумасшедший старик. Нет, как же он сказал? Да, сумасшедший старый простак. Похоже, он именно тот, кто нам нужен.

– Наш простак.

Баффи улыбнулась ему.

– Ура!

Джайлс не улыбнулся в ответ.

– Баффи, – начал он, – что-то страшное случилось в этом Гейтхаусе.

Она пожала плечами.

– Мы все узнаем. Скоро. Но сначала осмотрим достопримечательности. Мы в трех тысячах миль от дома. Мы должны получить какое-то удовольствие.

– «Бостонское чаепитие», – согласился Ксандр.

– Посещение магазина, – сказала Корделия немного сиплым голосом. – Я должна привезти домой что-нибудь, или мама убьет меня.

Баффи недоверчиво покачала головой.

– Эй, хочешь поторговаться для мамы?

– О моей ты бы так не говорила, – сказала Корделия. – Поверь.

– Да, Баффи, потому, что твоя мама фактически любит меня, – сказал Ксандр. Корделия выглядела возмущенной.

– Моя мама любит тебя.

– О да. Как целлюлит. – Он искоса глянул на нее. – Я думал, что ты не поверишь в эту ложь.

– Хорошо. – Она пожала плечами. – Возможно, она не любит тебя как моего друга, но нельзя сказать, что она не любит тебя как человека.

– О, я уже танцую на потолке. – Он указал на окно магазина. Баффи обернулась и посмотрела. Все еще сверяясь с картой, Джайлс был на полпути к автомобилю.

– Я пойду куплю эти семейные реликвии. Потом предлагаю последовать за нашим организатором развлечений, – сказал Ксандр.

– Следующая остановка – сверхъестественность, – объявила Корделия.

Баффи кивнула сама себе. – Будем надеяться.