Человек, которого оттолкнула Саманта, посмотрел ей в глаза.

– Это ты во всем виновата, женщина. Ты мешаешь торжеству справедливости.

– Если то, что ты хочешь сделать, на самом деле справедливо, никто не сможет этому помешать, – сказала Саманта. – Теперь, сэр, пожалуйста, сделайте то, о чем вас попросили.

– Это Джозеф Патнэм, – пояснил судья Дэнфорт. – Его дочь Хизер – одна из тех девушек, кото рых ему придется сейчас привести сюда, чтобы удовлетворить твое любопытство. Давай же, иди, мы дол жны это сделать. Он ушел.

– Не только любопытство заставляет меня усом питься в вашей мудрости, – заметила Саманта. – Хотя отчасти именно оно. – Да.

Саманта и мужчины ожидали в молчании. Искры от огня разлетались во все стороны, отражаясь в глазах разъяренной толпы. Гудмэн стоял спокойно, неподвижно и смотрел на нее. Легкий ветерок перебирал его длинные волосы. Мужество этого человека произвело на Саманту большое впечатление. Она подумала, что при других обстоятельствах они вполне могли бы стать друзьями.

Почему бы не побороться за то, чтобы он остался в живых? В конце концов, в ее обязанности входит не только расправа со всякой нечистью, но и защита невиновных.

– Это он! – исступленно выкрикнула юная девушка. – Он в ответе за мое сумасшествие! – Материал и покрой ее платья указывали на то, что она принадлежит к богатой семье, скорее всего, какого-нибудь торговца, однако рукава были изорваны в клочья, многие швы разошлись. У девушки были безумные глаза, а на прекрасной коже цвета слоновой кости алели свежие царапины.

Саманта поняла, что это и есть Хизер Патнэм. Еще она заметила, что ногти Хизер были испачканы в крови: девушка сама нанесла себе раны в знак того, что ее посетил дьявол, если, конечно, он когда-либо бывал здесь.

Вернувшись на секунду в век двадцатый, Баффи без колебаний определила ее состояние как истерию.

Хизер и еще две девушки примерно того же возраста и в таком же состоянии были обвязаны одной веревкой за талии. Патнэм и четверо других мужчин, натягивая концы веревки, с трудом удерживали их, чтобы они не набросились на преподобного Гудмэна и не выцарапали ему глаза.

Патнэм явно забыл о своих обязанностях. Он горестно взирал на дочь и изредка вытирал слезы. ¹ Дэнфорт покачал головой, тоже жалея девушек. Гудмэн вполголоса молился за них. Толпа в ужасе отпрянула назад.

– Он в ответе! Это он! – твердили несчастные. – Он в ответе!

– Мне казалось, вы говорили, что в вашем состоянии повинна рабыня, – возразил Дэнфорт.

Девушки внезапно замолчали. Хизер, нахмурившись, глубоко задумалась. Две другие уставились на нее, будто ожидая указаний. Хизер кивнула, и тогда они, почти в унисон, заголосили:

– Рабыня тоже в ответе! Титуба виновата! Титуба виновата!

– Видите? – мягко спросил Дэнфорт Саманту. -Они все сошли с ума, и их очень легко запутать -всех вместе и каждую по отдельности. Без дьявола явно не обошлось.

Баффи уже готова была съязвить в ответ вместо Саманты, однако видения прошлого неожиданно растворились во вспышке красного света, и девушка, застонав, проснулась… возле кровати.

– Баффи! – крикнула мама снизу. – С тобой все в порядке?

Едва начало светать, Баффи приступила к своему утреннему ритуалу – упражнениям тай-чи. Она постаралась забыть про свой сон. То, что ночью казалось таким увлекательным, теперь выглядело непонятно и неестественно. Лучше всего расслабиться и ни о чем не думать, чтобы со свежей головой встретить новый день.

Приняв такое решение, Баффи направилась к зеркалу, висевшему над комодом, и чуть не потеряла сознание: на лбу у нее красовался синячище размером со штат Канзас.

За завтраком мама была поглощена новой выставкой В.В. Вивальди (которая, по ее мнению, должна принести неплохой доход), однако все же выкроила минутку, и в который раз заметила, что прелестная кожа Баффи вскоре потеряет свою свежесть, если она не прекратит все время наносить себе увечья.

Баффи пожала плечами и задумчиво бросила нож для масла в открытую посудомоечную машину, которая находилась в другом углу кухни. Красиво вращаясь в воздухе, нож пролетел все это расстояние и четко приземлился вверх ручкой.

За ним последовали все остальные столовые приборы, и каждая ложка или вилка приземлялась точно на свое место. Баффи остановилась на секунду, вращая в руке большой нож для мяса, словно это был какой-нибудь гимнастический снаряд.

Мама сидела с открытым ртом.

– Баффи? – наконец произнесла она. Девушка внезапно вспомнила, что она не одна на

кухне.

– Ах, да, нас этому научили на уроках домоводства, – она бросила нож для мяса.

И промахнулась.

Нож приземлился в раковине. Баффи взяла свой стакан и пошла к посудомоечной машине.

– Эй, подожди-ка минутку! – воскликнула мама. – А почему бы тебе не разделаться и со всей остальной посудой тем же способом?

– Чашки и тарелки мы еще не бросали. У мамы на лице отразилось облегчение.

– Ну что ж, начнем в следующей четверти.

Баффи шагала в школу в плохом настроении. Поглощенная сном, она своими дурацкими действиями напомнила маме о той Баффи, которая однажды подожгла школьный спортзал, хотя для мамы это была запретная тема. Она сотни раз говорила, что если Баффи каким-то образом воскресит в памяти тот случай, сидеть ей взаперти.

И Баффи верила. Поди потом объясни Джайлсу, что она не могла спасти мир от очередного нашествия разъяренных пожирателей душ, ибо была прикована к ножке собственной кровати!

Единственное, что ее радовало, так это скорая встреча с Ивой, которой можно будет рассказать свой сон. Баффи хотелось поговорить именно с ней, поскольку Джайлс начнет все объяснять с помощью разных фактов и теорий, а портить впечатление от такого фантастического сна не хотелось, во всяком случае пока.

Однако поговорить наедине никак не удавалось: Ксандр, который знал их расписание гораздо лучше, сегодня почему-то не хотел уходить, даже когда Баффи и Ива намекнули, что он лишний. Потеряв терпение, Баффи, наконец, велела ему убираться.

– Это еще почему? – спросил Ксандр. – Мы всегда вместе занимаемся в библиотеке.

Джайлс кашлянул, не отрывая глаз от огромного пыльного тома, который он изучал, когда они пришли сюда.

– И вы тоже выйдите, – попросила его Баффи. – Нам с Ивой надо посекретничать.

– Посекретничать? – удивилась Ива.

– Ну да, обсудить кое-что: прически, маникюр…

– Наряды, – быстро подхватила Ива.

Джайлс захлопнул книгу и с шутливым смирением произнес:

– Пойдем, Ксандр, пожалуй, даже Истребительни-це вампиров иногда нужно просто поболтать. Да и мы сможем спокойно обсудить кое-какие небесные знамения, которые требуют безотлагательного исследования.

– Прямо сейчас?

– А зачем зря терять время, если нас явно не хотят видеть?

– Потом представите мне полный отчет! – бросил Ксандр через плечо, и Джайлс увел его из библиотеки.

– Наверное, он подумал, что ты хочешь поведать ддае секреты своей личной жизни, – прошептала Ива, с трудом сдерживая нетерпение. – Это касается мальчиков? Ты ведь об этом хочешь поболтать, правда? – Она расстроилась, когда Баффи призналась:

– Нет, вообще-то я хотела поговорить насчет истории.

– Ты шутишь.

– И не думаю. У меня есть пара вопросов насчет колониальных времен. Боюсь, я что-то пропустила на уроке.

– Ничего удивительного. О ребятах мечтала?

– Нет, я дремала, потому что всю ночь напролет охраняла планету от выходцев из потусторонних миров.

– Тогда понятно, – тяжело вздохнула Ива, которой вовсе не хотелось обсуждать историю. – Кстати,

сегодня у нас контрольная!.Баффи побледнела: – Неужели сегодня? Или все-таки завтра? Ива посмотрела на часы: – Сегодня. Если быть точной, то приблизительно через двадцать минут. – А что за контрольная? – Тесты, надо выбрать правильный ответ, вернее, в твоем случае – угадать его. Так миссис Хоннеджер легче будет проставить оценки. Она, как и мы, не любит домашние задания.