— В таком случае, — произнесла она, — у него не больше прав находиться в моей квартире, чем у любого идиота-горлопана с улицы.

Дегармо мрачно посмотрел на мисс Фромсетт. Усмехнулся, пересек комнату и уселся в глубокое низкое кресло, вытянув длинные ноги.

— Ладно, теперь давай ты с ней поработай. Я мог бы получить все что нужно от ребят из Лос-Анджелеса, да только пока им все растолкуешь, целая неделя пройдет.

— Мисс Фромсетт, — сказал я. — Если вы знаете, где он или куда собирался, пожалуйста, расскажите нам. Вы же понимаете, что его необходимо найти.

— Для чего? — невозмутимо спросила она.

Дегармо закинул голову и расхохотался.

— Очаровательная малышка, — сказал он. — Может быть, она считает, что от Кингсли надо держать в тайне, что его жену пришили?

— Ты плохого о ней мнения, — сказал я Дегармо.

Его лицо посерьезнело, и он укусил себя за большой палец. Нагло оглядел мисс Фромсетт с головы до ног.

— Все это только для того, чтобы поставить его в известность? — спросила она.

Я достал из кармана желто-зеленый шарф и, встряхнув, развернул его перед ней.

— Вот это было найдено в квартире, в которой ее убили. Мне кажется, вам эта вещь должна быть знакома.

Мисс Фромсетт посмотрела на шарф, посмотрела на меня, все это безо всякого выражения.

— Вы требуете от меня очень большого доверия, мистер Марло, — проговорила она. — Учитывая, что вы оказались не таким уж ловким детективом.

— Да, я рассчитываю на ваше доверие, — сказал я, — и надеюсь его получить. А относительно моей ловкости — так не вам об этом судить.

— Вот это здорово, — вставил Дегармо. — Отличный у вас дуэт. Вот только еще акробатов вслед за вами пустить. А теперь…

Мисс Фромсетт совершенно проигнорировала его слова.

— Как ее убили?

— Задушили, раздели донага и исцарапали.

— Дерри не сделал бы ничего подобного, — тихо проговорила она.

Дегармо причмокнул губами.

— Никогда не угадаешь, кто на что способен, сестренка. Уж кому-кому, а полицейским это лучше всех известно.

Мисс Фромсетт даже не посмотрела на него. Тем же ровным голосом она спросила:

— Вы хотите знать, куда мы пошли после того, как покинули вашу квартиру, и провожал ли он меня? Именно это вас интересует?

— Да.

— Потому что если он меня провожал, то он не успел бы добраться до побережья и убить ее? Так?

— Главным образом из-за этого, — подтвердил я.

— Он не провожал меня, — медленно произнесла мисс Фромсетт. — Не позже чем через пять минут после того, как мы ушли от вас, я взяла такси на бульваре Голливуд. С тех пор я его не видела. Думаю, он поехал домой.

— Обычно приятельницы стараются дать своим друзьям алиби понадежнее, — сказал Дегармо. — Но ведь по-разному бывает, так ведь?

Мисс Фромсетт продолжала, обращаясь ко мне:

— Он хотел отвезти меня домой, но это ведь совсем не по пути к его дому, к тому же мы оба устали. Говорю я вам это только потому, что знаю — все это не имеет абсолютно никакого значения. Если бы я думала иначе, я не стала бы об этом рассказывать.

— Итак, время у него было, — подытожил я.

Она покачала головой.

— Не знаю. Я не знаю, сколько времени потребовалось бы. Не представляю, откуда он мог узнать, куда надо идти. От меня узнать этого он не мог. Мне она об этом не сообщала. — Черные глаза мисс Фромсетт изучающе остановились на мне. — О таком доверии вы просили?

Я сложил шарф и сунул его в карман.

— Нам надо знать, где он находится сейчас.

— Не могу вам помочь, потому что не имею об этом ни малейшего представления. — Она глазами проводила шарф. — Вы сказали, что вас оглушили. Вы имели в виду, что от удара вы потеряли сознание?

— Да. Меня оглушил кто-то, прятавшийся за занавеской. Такое случается. Она наставила на меня оружие, а я был занят тем, что пытался отобрать его. Нет никаких сомнений, что это она застрелила Лоури.

Дегармо внезапно встал.

— Ты, приятель, конечно, все тут хорошо описываешь, — глухо проговорил он, — да только все на одном месте топчешься. Пошли-ка.

— Подожди минутку, — сказал я. — Я еще не закончил. Предположим, мисс Фромсетт, что у него было что-то на уме, что-то бередило ему душу. Сегодня вечером он выглядел именно так. Предположим, ему об этом деле было известно больше, чем мы предполагали, и он понимал, что события приближаются к развязке. Может быть, ему захотелось поехать в какое-нибудь спокойное место и там обдумать, что же делать дальше? Как вы думаете, возможно такое?

Я замолк, ожидая ответа и успокаивающе поглядывая на Дегармо, проявлявшего нетерпение. Через мгновение женщина бесстрастно проговорила:

— Он не стал бы ни убегать, ни прятаться, потому что ни убегать, ни прятаться ему не от чего. Но вполне возможно, что ему потребовалось время на размышление.

— В какой-нибудь незнакомой гостинице, — сказал я, вспоминая рассказ, услышанный в «Гранаде». — Или в каком-нибудь еще более спокойном месте.

Я огляделся, ища глазами телефон.

— Он в спальне, — сказала мисс Фромсетт, сразу поняв, что я ищу.

Я прошел по комнате и вышел в дальнюю дверь. Дегармо пошел следом. Спальня была выдержана в цветах слоновой кости и бледно-розовом. На большой кровати лежала смятая подушка. На встроенном шкафчике поблескивали предметы туалета, над ними висели зеркала. Сквозь открытую дверь были видны шелковичного цвета плитки ванной. Телефон стоял у кровати на ночном столике.

Я сел на край кровати, похлопал по тому месту, где покоилась совсем недавно голова мисс Фромсетт, снял трубку и набрал номер междугородней. Когда телефонистка ответила, я попросил срочно соединить меня с констеблем Джимом Паттоном из Пьюма-Пойнт. Положил трубку и закурил сигарету. Дегармо стоял, широко расставив ноги, упорный и несгибаемый, готовый ко всяким неожиданностям.

— Ну, что там еще? — проворчал он.

— Подожди, увидишь.

— Кто разыгрывает все это представление?

— Раз спрашиваешь ты, то отвечаю я. Если только ты не хочешь, чтобы этим занималась полиция Лос-Анджелеса.

Он чиркнул спичкой о ноготь большого пальца и стал наблюдать, как она горит, стараясь при этом загасить ее глубоким ровным дыханием, от которого пламя лишь изгибалось. Оставив это занятие, он сунул другую спичку в рот и принялся жевать ее. Через минуту зазвонил телефон.

— Ваш заказ на Пьюма-Пойнт.

На линии послышался заспанный голос Паттона.

— Это Марло из Лос-Анджелеса. Помните меня? — сказал я.

— Конечно, помню, сынок. Просто я еще не проснулся.

— Сделайте мне одолжение, — попросил я. — Хотя я и не понимаю, с какой стати вы должны его делать. Съездите на Малое Оленье озеро и посмотрите, там ли Кингсли. Только так, чтобы он не видел вас. И задержите его. Как только выясните, позвоните мне. Я приеду. Сделаете?

— Не вижу причины задерживать его, если он захочет уехать, — сказал Паттон.

— Со мной будет полицейский из Бэй-сити, который хочет его допросить в связи с убийством. Не с тем… С другим.

На линии что-то защелкало. Паттон сказал:

— А ты, случаем, не шутишь, сынок?

— Нет. Позвоните мне по номеру Танбридж 2722.

— Мне потребуется с полчаса времени, — сказал Паттон.

Я повесил трубку. Дегармо усмехнулся.

— Что, эта крошка подала тебе сигнал, который я не смог понять?

Я встал с кровати.

— Нет, просто я пытаюсь понять, что у него на душе. Он не хладнокровный убийца. Тот огонь, что в нем был, теперь потух. Я подумал, что он мог поехать в самое тихое и уединенное место, которое ему известно, просто чтобы прийти в себя. А через несколько часов он наверняка возьмет себя в руки. И будет лучше, если ты доберешься до него прежде, чем это случится.

— Если только он не пустит себе пулю в лоб, — холодно произнес Дегармо. — Такие, как он, к этому расположены.

— Пока не найдешь, повлиять на него ты все равно не сможешь.

— Это точно.

Мы вернулись в гостиную. Мисс Фромсетт выглянула из кухни-ниши, сказала, что готовит кофе, и спросила, не сварить ли и нам. Кофе мы пили с видом людей, пришедших на вокзал проводить друзей на поезд.