В этот момент полковник Джо Юнг взял девушку за руку. Как умел нежно и бережно. Мисс Мэри дернула руку на себя, но сильные пальцы, крепкие, и одновременно мягкие, словно у пианиста, а не военного, ее удержали.

Юнг посмотрел ей в глаза.

И Мэри стало не по себе от этого взгляда. Голова слегка закружилась.

Глаза у полковника были большими, глубокими, очень внимательными. Темными, словно таежное озеро в непогоду. На мгновение мир для Мэри вдруг сделался простым и спокойным. После всех ужасов падшего Сеула с взглядом Юнга в нее скользнуло почти утраченное, давно забытое ощущение безопасности. Уверенности в завтрашнем дне. Удовлетворенности и покоя.

Рядом с Мэри был сильный, преданный мужчина, способный ее защитить. «Похоже, — думала, Мэри, — он мог действительно искренне влюбиться. В рабыню? В налетчицу, разорившую его КПП? Нет. В девушку, которую знал до анабиоза».

Сжимая в ладошке длинные пальцы Юнга, мисс Мэри опустила глаза.

Юнг был ласков и обходителен. Он был хозяином нового мира, властителем. Почти монархом. С ним Мэри венчала новую пищевую пирамиду. С ним она могла не бояться.

Вот только… В спину укоризненно смотрели Кити, Рик и Дэмио.

Ворота базы открылись, и внедорожник вполз на охраняемую территорию. В крепость «Кэмп Грей». И если накануне Мэри заглядывала в нее с черного хода, то теперь ее ввозили с парадного.

Дежурные подскочили, обступая и провожая автомобиль с военным диктатором. Они старательно изображали почетный караул, который раньше сопровождал на центральных улицах Сеула только правительственные машины.

Когда «Хаммер» остановился, полковник вышел первым, обошел машину и открыл для мисс Мэри дверь. Галантно подал девушке руку. На выбравшейся из джипа Мэри оставались лишь обрывки одежды, но все равно жест получился величественным.

Отыскать одежду наверняка здесь было не сложно, хотя бы военную форму. Мисс Мэри больше беспокоили царапины и ссадины, синяк под глазом. Впрочем, обнадежила себя девушка, синяки и царапины пройдут, если не плодить новых. Главное сейчас — хорошая пища и отдых. Нет, ерунда, главное — это любая пища. В мире, где тысячи людей ежедневно умирали от голода, выбирать не приходилось.

По-прежнему, как на плацу перед Большим президентским дворцом, мисс Мэри жутко мучила жажда. Но девушка за последние дни научилась терпеть.

Босые ноги с опаской ступили на землю. Подхватив Мэри под локоток, колонель повел ее к зданию, всякий раз придерживая, когда от слабости у девушки кружилась голова. Для Мэри в эти минуты все вокруг плыло: сказалось чудовищное переутомление последних дней. Она чувствовала только сильную мужскую руку, удерживающую ее от падения и направляющую вперед. Сквозь пелену она подмечала трещины, изъевшие тут и там асфальт, горы щебня и битого кирпича, оставшиеся на месте некоторых построек, отверстия и проломы в стенах, кое-как замазанных цементом и заколоченных досками. Несмотря на ветхий вид, «Кэмп Грей» для Мэри все равно олицетворял богатство, защищенность и сытость.

Внутри база оказалась огромной. Большая ее часть действительно находилась не на поверхности, а глубоко под землей. В этом гигантском муравейнике суетились сотни людей, бегающих, словно жуки, по своим маленьким, но неотложным делам. Содержание базы, дизельные генераторы и системы электроснабжения, искалеченный пожаром узел связи, инженерные коммуникации, склады, канализация — все это требовало внимания. Солдаты и офицеры занимались своими обязанностями. Система работала.

Джо Юнг вел Мэри по подземельям.

Спустившись по длинной многомаршевой лестнице вниз — лифт пускали только для переброски грузов ввиду экономии топлива для генераторов, — мисс Мэри, полковник и сопровождающие офицеры оказались в длинном сводчатом туннеле, похожем на подземную улицу.

Вход в туннель перегораживал ряд решеток и кордон с дежурными на боевом посту. При приближении полковника решетки лязгнули, открываясь, раздались приветствия, зазвучали короткие команды. Солдаты отдавали честь. Во всем этом ощущался дух старой американской армии. И если где-то в «Кэмп Грее» было разгильдяйство, то точно не здесь.

По туннелю сновали люди, исчезая и появляясь то в боковых ответвлениях, то в помещениях.

В комнатах стояла простая мебель. За столами сидели люди. Большая часть из них работала, мастеря примитивные ремесленные изделия: посуду, мебель, ручной инструмент. Рабочие полировали, красили, раскладывали и упаковывали изделия в пластиковые коробки. Здесь же подшивали одежду, плели циновки, набивали матрасы. Чуть дальше, в просторном помещении, рабочие отдыхали. Кто-то спал, кто-то стучал по столешнице, играя в кости или трик-трак. С другого конца туннеля люди катили тачки, груженные материалом для мастерских. А также водой и едой. При запахе пищи мисс Мэри проглотила слюну. Рис, который Мэри никогда особенно не любила, источал сейчас сногсшибательный аромат. На тележке походной кухни везли жестяную кастрюлю, источавшую пар. А также несколько здоровых ведер с зеленым луком и другими съедобными травами.

— Голодна, — констатировал Юнг, заметив взгляд Мэри.

— Разумеется.

Полковник приказал, и Мэри наложили в тарелку риса с зеленью. Она с жадностью стала есть, прямо на ходу.

— Откуда столько продуктов? — жуя, спросила Мэри. — Допустим, рис взят из хранилищ. Но зеленый лук?

— Хочешь увидеть? — Джо Юнг с гордостью улыбнулся. — Я покажу.

Они прошли по туннелю почти до самого конца. Свернули в примыкающий коридор, почти такой же широкий и высокий, уходящий вдаль. Свет дневных ламп здесь был даже ярче, чем в основном проходе. Этот туннель не петлял, но уходил вниз, скатываясь под землю ярус за ярусом.

Мисс Мэри покачала головой. Подземные лабиринты, безусловно, впечатляли. Учитывая масштаб постройки, было совсем не трудно поверить, что в «Кэмп Грее» действительно может храниться все необходимое для выживания в экстренных условиях десятков тысяч людей. А может быть, даже сотен тысяч. Два месяца назад в Сеуле очнулись миллионы жителей. А сколько осталось сейчас? Возможно ли было всех их прокормить запасами «Кэмп Грея»?

В конце туннеля, за очередным постом охраны, оказалось множество ответвлений, каждое из которых упиралось в комнату. Там были установлены пластиковые лотки с черноземом. К лоткам вели металлические трубки для орошения. Светили яркие лампы, гарантировавшие подземному огороду свет и тепло.

По словам Юнга, бетонные парники с гидропоникой были созданы задолго до анабиоза. Здесь была автономная система очистки грунтовых вод, а также возможность дополнительного забора жидкости из специально вырытых в подземельях резервных цистерн. Эти цистерны представляли собой настоящие водохранилища, гарантировавшие жителям базы возможность пить чистую воду даже в случае ядерной войны. Первое, что Юнг восстановил, захватив «Кэмп Грей», были именно эти фермы.

И все же гидропоника была лишь подспорьем. Настоящая война с голодом велась на поверхности, где сельское хозяйство не требовало затрат электричества и сложных химических удобрений, запас которых на базе с каждым днем истощался.

Следующей весной на десятки километров от «Кэмп Грея» во все стороны должны были протянуться кукурузные поля и рисовые чеки. Именно с их помощью можно было положить конец беспределу, который творился в Сеуле после пробуждения. Но строить серьезные планы пока было слишком рано.

«Кэмп Грей» лишь чистил пространство для будущих полей, убирая камни и занимаясь корчеванием мешающих деревьев.

Юнг использовал для работы сотни рабов, получавших минимальную пайку. Ремесленники, которых она видела в туннелях, получали чуть больше. Они могли протянуть до весны.

Способ выживания у полусолдатской общины в огромной подземной базе был единственный: жесточайшая экономия и процветающий в кварталах города каннибализм. Трупы собственных солдат и невольников Джо Юнг сдавал диким гангам в обмен на лояльность. Уличные правители его ненавидели, но боялись. Пулеметы «Кэмп Грея» учили их уважению, а товар, который Юнг поставлял, позволял им выживать. Собственные мясобойни были у каждого ганга. Но, видимо, их производительности не хватало.