– Столько много. – Еле слышимо прозвучало от Тита.

– Вам не победить в этом бою. Противников слишком много и их ведёт сам Виорельде Ла Кастьёре. Непревзойдённый мастер осад и первый из тех, кто примерил на себя экзоскелет.

После этих слов Тит напрягся, так как стал понимать, о ком сейчас идёт речь.

– Да, ты знаешь, о ком идёт речь. Ветеран войны за «Кровавый Выступ», герой войн с Иллирийской Тиранией и штурм-мастер кампании «Расплата Огнём». Ты понимаешь, что этот человек не раз воевал с отступниками различных мастей и всегда выходил победителем, какая бы не была ситуация. Да, я говорю о почётном Верховном Капитане ордена «Стражи Шпиля». Воин в золотой броне.

– Мы с ним встречались в битве за Рим, под Римом и в Великой Пустоши. – Безрадостно проговорил Тит.

– И ты ещё жив? – Удивлённо прозвучал вопрос. – Три раза и он не смог тебя убить? Что ж, а кто-то из моих людей в Бога не верит… Надо будет им про тебя рассказать.

– Простите, но к чему вся эта информация? Кто бы не пришёл к стенам «Прибоя Спокойствия» им придётся встретиться с мощным сопротивлением. Вихрем огня.

– Не спорю. Но и у нашего найдётся тайное оружие, что внутри самого острова. – Загадочно вымолвил Дюпон и, увидев замешательство в глазах собеседника, сменил тему. – Так, Тит, мы выступаем завтра.

– Что?

– Ты всё понял. – Безрадостно, на грани отчаяния выплеснул Дюпон. – Наш новый орден вступает в войну. Ты видел наши флаги. Это знак ворона. Мы отринули идеалы Пурпурного Креста. Тот орден был смертельно ранен в час «Предательства Ангелов» и умер в Великой Пустоши, в хоре плазменных орудий. Теперь мы – Вороны Смерти. Наш новый девиз – «Мы несём смерть на крыльях войны». Старые звания канули во тьму.

– И кто же вы? – Настороженно спросил Тит.

– «Чёрный Магистр». Я взял на себя обязанность повести воронье воинство в эту войну. И мы победим. Мы отомстим за наше забытье.

И тут Тит всё понял. Дюпоном двигала не жажда справедливости, не осознание лучшего выбора для мира. Им двигала обычная месть. Он спешил принести возмездие, но не тем, кто дал его ордену и поступкам не быть известными. Тщеславие и гордыня взыграли в этом новоявленном вороне и заставили его свершить месть ради мести.

– А ты, Тит, с нами? –С несколько зловещим акцентом внутренней одержимости вопросил Дюпон и объяснил. – А для того, чтобы пойти с нами, надо быть одним из нас.

– Да. – Ответил Тит, зная, что сейчас попытка о чём-то поговорить будет провальна.

И тогда Дюпон, устрашающе улыбнулся кривой улыбкой и с усталостью выдал:

– Просто прекрасно, Ворон. А теперь нужно поспать.

Остров Анафи. Спустя двое суток. Утро.

Небо затянулось плотным и беспросветным слоем облаков, до краёв налитых тёмно-синим свинцом. Словно сама небесная твердь не хотела, что бы солнце видело то, что тут произойдёт. И даже слабовидящему было бы отчётливо ясно, что небесные перины налились и готовы заплакать холодной водой. Какая буря падёт на эти обречённые земли.

Ветер-менестрель только усиливался. Его отчаянные порывы были подобны жалобному и ноющему завыванию, сильно давящему на неокрепшую душу, несущему песнь гибели далеко из моря. И с этими аккордами грядущей ветровой скорби усиливался лёгкий морозец, сильно похожий на могильный холодок.

Складывалось ощущение, что сама природа предчувствует наступление рокового момента для этого островка. Знала, что на него вот-вот обрушится смертельная буря, где дождь – пули и снаряды, а гром – раскаты орудийных залпов. Да, грядёт буря, способная расколоть камень и расплавить железо. ЙореНебочтец именно так бы и истолковал то, что происходит над головой.

Море бушевало. Волна за волной оно продолжало ярыми всплесками накатывать на берег. Волнующиеся море словно предчувствовало, что ему суждено сегодня окраситься в бардовый и стать могилой.

И не только природа говорила о грядущем шторме пуль и море крови. В самом огромном строении на этом клочке земли шла беспрерывная работа. В нём обрабатывалось едва ли не йоттабайт самых различных данных. Великая Цитадель Ордена – исполинский бункер, по внешней форме напоминающий квадрат с ребром в два с половиной километра, уходивший под землю не менее чем на километр и возвышающийся на двести метров.

Великая Цитадель Ордена – самое великолепное строение, которое могло быть построено этим орденом. Окружённый опаснейшим рвом, имевший всего два входа, он внутри представлял подобие многоуровневого бункера. Уровень за уровнем, строение погружалось вниз, словно вгрызаясь в каменистую породу. Его стены, возведённые из уникального материала, похожего на бетон, могли выдержать прямое попадание из корабельной пушки. Свинцово-серый монолит был подобен суровому хозяину этого острова.

В Великой Цитадели свою работу вели аналитические центры, которые за минуты рассматривали и обрабатывали невообразимые массивы данных. Среди узких коридоров этого «дворца» бродила неутомимая охрана и следила за порядком, зная, что в случае прорыва они станут живым щитом для работников ордена.

Из Великой Цитадели информаторы, принадлежащие к малому ордену «Вестников» передавали всю информацию в замок Сарагона Мальтийского, где её принимал сам магистр ордена. И то, что он увидел за последние двое суток, ему очень сильно не понравилось. Он знал, что их ждёт бой далеко не из самых лёгких.

Данте Валерон сейчас сидел в своём кабинете и анализировал всё, что он знает, пытаясь выстроить оборону как можно оптимальной. Но он всё равно понимал, что шансывыиграть у них не самые лучшие и с каждой секундой прихода новых данных тают как пломбир на жарком солнце.

Со стороны Балкан на них надвигаются основные силы Автократорства. Как оказалось их ведёт сам глава Стражей Шпиля, возглавив остатки своих боевых собратьев по древнему ордену, в виде последней роты. Вместе с ним в бой вступила и «Чёрная Гвардия», в численности целого полка в тысячу человек, ведомая не менее чёрной волей своего хозяина. Под барабаны войны вместе с ними замаршировали на войну: четыре роты по сто пятьдесят человек из «ЛексМилитарис» (Гвардии Трибунала), три дивизиона Армии Рейха по семисотвоеннослужащих и первая сводная штурмовая дивизия Духовно-Правительских войск, в десять тысяч фанатиков. Вместе с ними, преисполнившись «праведной» в своего Архиканцлера шли несколько сот комиссаров разных рангов и инквизиторов.

Со стороны Крита наступление готовы были поддержать две роты морских пехотинцев Автократорства по пятьдесят человек. Но именно они на своих тяжологрузовых кораблях перевозили тяжёлую полевую артиллерию, вместе с бронетехникой, в виде танков и БТР.

Но не только Автократорство вступило в настоящую маленькую войну, где все надеялись на быструю победу. Со стороны Аравийского Полуострова двигались орды, восславляющие Аллаха от утра до следующего утра. Под распев молитвенных гимнов они двинулись на священную войну, с теми, кто посмел убить младшего кади и напугать самого имама. За эти тяжкие грехи и должны были расплатиться братья и сёстры ордена.

Окурив пушки и технику священными благовониями, восславив целую ночь пророка и Аллаха войска Конфедерации пошли на войну. Целый смешанный корпус в двадцать тысяч человек отправился крушить орден Лампады. Он поддерживался тремя ротами Дворцовых Храмовников. И они считали, что перед их праведной яростью ничто, и никто не сможет устоять.

И против армии противников Данте мог выставить всего шесть тысяч воинов ордена, не считая специально нанятого персонала, для обслуживания ракетно-артиллерийских орудий.

Войска противника шли и вычищали каждый остров, занятый орденом. Они стремились выжечь каждую базу, которая могла бы ударить в спину или продолжить слежение. И всякий пост был обречён. Его сначала утопали в вихре корабельного огня, а затем тщательно зачищая, просматривая каждый уголок горящих руин. И тогда Данте дал приказ о всеобщем отступлении. Те, кто смог спастись от праведного гнева истязателей пришли на последний рубеж обороны с надеждой. И увидев сводки о численности врага, они её не лишились, зная, что вместе с братьями они смогут дать достойный отпор кровавому врагу.