-- Да какая теперь разница?

-- Света, вспомни дословно! -- злилась Паулина.

-- Я согласилась пойти на всё, побежать на край света, что бы быть с принцем, которого ты показала в зеркале, -- притихшим голосом сказала я мысленно. Медленно, очень медленно до меня начал доходить ужас ситуации.

-- Вот именно, Света. Я приняла твоё желание, считай, что мы заключили сделку, условия которой подробно оговорили, и они не подлежат изменениям, -- слова Паулины хлестали меня плетьми, они словно хоронили только-только обретённое счастье.

-- Но я уже нашла того, с кем хочу быть, -- проблеяла я.

-- Мне очень жаль, что ты забыла условия сделки.

-- Я отказываюсь от этой чёртовой сделки! Не нужен мне этот принц! -- бросила я.

-- Замолчи! Ни слова больше, иначе даже я не смогу вернуть тебя обратно! Ты думаешь, что это шутки или детское баловство? Так вот, это непростительная глупость, такое думать! Слишком много нитей пришлось потревожить в паутине миров и судеб. Твоё легкомыслие дорого обойдётся!

-- Неужели ничего нельзя сделать? Давай изменим условия, а? Паулина? Ты ведь такая крутая волшебница...

-- Оставь лесть, милая. Со мной этот номер не пройдёт. Да и не в моей это власти что-то изменить. Мы не у районного нотариуса, Света.

-- Чёрт! А если я просто откажусь? Вот, откажусь и всё, знакомиться с этим принцем, -- злилась я. Да пошло всё на фиг! Я остаюсь с Джаспером и точка! Мне этот принц, каким бы красавцем он ни был, уже совершенно не нужен.

-- Тогда сделка не состоится, и ты тот час вернёшься в свою прежнюю жизнь и в своё прежнее тело, навсегда.

-- В прежнюю жизнь? -- тупо переспросила я.

Мамочка, ужас какой! Ведь я тогда точно никогда не увижу Джаспера, да и в прежнее тело и жизнь я не хотела возвращаться категорически. Господи, ну что за невезенье, что за облом бесконечный. Только-только жизнь стала налаживаться. Да как же так? Так бесконечно больней и трагичней: сначала ждать всю жизнь любовь, получить её и тут же с мясом вырвать из сердца. За что же так со мной?

-- Это несправедливо! Вот так делать! -- возмущалась я. Только волшебница на мои вопли отвечала монотонно и непреклонно.

-- Прощайся Света, тебя ждёт другое будущее, а былое останется сладким сном, не более, -- грустно сказала Паулина.

Жестокие слова капали кислотой, разъедали остатки самообладания, выжигали надежду. Простые слова, но как больно от их смысла, как страшно поверить и следовать им! Не может быть! Этого не может быть! Руки холодеют, и липкая испарина покрывает кожу. Как жить дальше, и хочу ли я этого?

-- Да пропади оно всё пропадом! Что в этом мире, что в другом меня ждёт только одиночество и слёзы. Как будто боги сговорились сделать мне побольней, одной рукой давая, а другой тут же отбирая! Я вас ненавижу! Ненавижу! -- сжав ладони до хруста, кричала я. Слёзы потоком текли из глаз, капая на грудь спящего Джаспера. Они тут же впитывались в его кожу, чуть светясь в полутьме. Живительная драгоценная влага, великий дар русалки, но как горек их путь по моим щекам.

-- Если тебе плевать на себя, то подумай о Джаспере, -- жестко ответила Паулина, обрывая мои стенания. Кажется, она тоже рассердилась. Но мне безразлично. Я упивалась отчаянием и ожесточением на весь мир.

-- Ненавижу!

-- Тебе пора. Либо прощайся с Джаспером, либо прощайся с этим миром Света. Возврата не будет.

-- Нет, я не буду ничего делать! Катитесь в бездну! Не хочу! -- у меня голова шла кругом, я почти перестала себя контролировать.

-- Тогда смотри, что произойдёт с твоим любимым Джаспером в ту же минуту, когда ты решишь разорвать наш договор. Смотри Света! -- голос Паулины был грозен и проникновенен. Я мотнула головой и перед глазами появилась жуткая картина, изменившая всё с этого мгновения.

Перед внутренним взором возник Джаспер, который лежал бездыханный в воде. Прибой раскачивал безвольно раскинувшееся тело. Он таял, растворялся в морской пене, тёмно-розовой от крови. Кровь, сколько крови! Вокруг тритона растекалось красное пятно, его подхватывали волны и уносили прочь, а кровь всё прибывала. Лицо Джаспера искажено невыносимыми предсмертными страданиями. Любимый умирал, уходил за тёмную грань, туда, откуда не возвращаются уже никогда. Время остановилось, в этом кошмаре я замерла один на один с необратимой смертью. От ужаса внутренности превратились в сгусток дрожащей плоти. Сознание сковал шок. Я хотела отвернуться, порывалась убежать от страшной картины. Но единственное, что могла сейчас -- это смотреть в бледное лицо любимого мужчины. Синие-синие глаза навсегда закрылись для этого мира и для меня.

И я закричала истошно и страшно, отпрянув от проснувшегося Джаспера. Неизбывная тоска и боль звенели в жутком вое, в который превратился оглушающий крик несчастной русалочки по имени Светка. Эхо многократно отражалось от стен, заставляя дрожать стены пещеры. Столоктиты на сводах нашего убежища начали трескаться и с шумом падать вниз, грозя пронзить острыми пиками. Джаспер сориентировался мгновенно, он подхватил меня на руки и ринулся прочь, унося мечущееся тело любимой под воду. За нашими спинами рушились своды пещеры, погребая под собой место, где мы были так счастливы ещё несколько часов назад.

Мы петляли по коридорам подводной части грота, меня трусило крупной дрожью в руках тритона. Я вообще перестала соображать, что происходит, и где я нахожусь от пережитого ужаса. Перед глазами стояла картина окровавленного мёртвого Джаспера, растворяющегося в волнах прибоя. Но с каждой секундой в душу вливалась обречённая решимость. Впервые в жизни моё решение столь выстрадано. Я должна сделать, казалось, немыслимое ещё несколько минут назад. И меня уже не остановить.

Как выбрались на поверхность, абсолютно не помню. Но здесь мы столкнулись с сильнейшим штормом, обрушившимся на цепь островов. В его шуме угадывались знакомые нотки, отголоски моей песни, что звучала в момент единения с океаном. Ураганный холодный ветер набирал обороты и хлестал со страшной силой, разгоняя шторм ещё больше. Казалось, стихия сходит с ума, заходясь в горьком порыве. Океан горевал вместе с Ариэль. Во мне жила частичка его древнего духа и сейчас он страдал со своей дочерью, бушевал отчаянием. Гигантские волны вздымались ввысь, заслоняя собой само небо, накрывая жалкий берег. Среди всего этого шторма плакала молодая русалочка, и вместе с ней стонал мир вокруг, не в силах помочь. Она оплакивала свою любовь, потому что уже знала, что должна вырвать её из сердца, именно должна.

Теперь я сделаю всё, абсолютно всё, лишь бы Джаспер остался жив. Если нужно быть с другим мужчиной, заставить его поверить в искренность своих чувств, стать его женой, что ж теперь я сделаю и это. У меня появился великолепный стимул - страх. Обманывать, притворяться, смириться... Цена моей беспечности слишком высока. Жизнь Джаспера! Для меня нет ничего важнее, за неё я заплачу любую цену. А сейчас я просто плачу и вою от отчаяния, которое тупой болью вкручивается в душу. Мимолётное счастье миновало, оставив в прошлом лёгкость, беззаботность и веселье. Пришло время стиснуть зубы и повзрослеть. Сказки больше нет.

Я ослепла, оглохла и полностью погрузилась в бушующие чувства. Далёкий, настойчиво зовущий голос терялся в безумстве бури. Это Джаспер пытался добраться до меня, пытался звать и помочь усмирить бурю. Но хотела ли я успокаиваться? Чего же я сейчас желала? Безусловно, мне нужна безопасность Джаспера, но пока я выполняю условия сделки с Паулиной, и пока тритон находится в океане, с ним ничего не случится. А ещё я хотела упиваться мощью бури, обрушиваться на берег неотвратимым цунами, петь шторму на гребне волны. Тоска сменялась яростью, и я жаждала её выплеснуть, поддаться соблазну разрушения. Шок смыл тормоза и ничто более не удерживало от требовательного зова стихии.

Меня обхватили сильные руки. Джаспер всё-таки подобрался достаточно близко, преодолев гигантский водоворот. Водяной вихрь неотвратимо закручивался вокруг моей маленькой сгорбленной фигурки. Взволнованный тритон заглядывал в залитые слезами глаза и тормошил, добивался, чтобы я очнулась.