— Я замерзла, — пожаловалась Бонни. — Можно, вы будете добывать, а я пойду на солнышко?

— Ммм… ну, ладно. Тогда сделаем так. Аквист, бери диск, и идите к машине, ждите нас там, — распорядился Фадан. — А мы достанем книги и через час подойдем. Или даже раньше. Хотя нет. Давайте я с вами дойду, имитатор тоже отнесу. А то книги надо будет забрать, а руки заняты.

— Хорошо, — кивнул Аквист. — Пойдем, Бонни.

— Ищите пока что тайник, я скоро, — Фадан взвалил на плечи рюкзак с имитатором. — Пошли, ребята.

В машине Бонни быстро согрелась, и вскоре она и Аквист уже сидели рядышком на водительском и пассажирском местах, и тихонько разговаривали.

— Ты про прутик не соврал? — требовательно спрашивала Бонни. — Правда?

— Правда, — обреченно кивнул Аквист. — Как только доедем до мест, где водятся правильные прутики — я к твоим услугам.

— Здорово, — улыбнулась Бонни. — Ты не подумай, я не такая… просто хочется попробовать, как в книжке было.

— Понимаю… Я так историком стал. Тоже хотелось, чтобы как в книжках. Правда, я довольно быстро разочаровался. Романтики оказалось совсем мало. Рутина. Если бы не Фадан с родословными, мы бы, наверное, и вовсе зачахли с Шини.

— Он забавный, — Бонни улыбнулась. — И ты тоже.

— А я-то чем? — удивился Аквист. — У Шини хотя бы косички…

— А ты и без косичек хороший. И вообще, я рада, что всё так получилось, — Бонни улыбнулась. — Аквист, а я… я справляюсь, как тебе кажется?

— По-моему, отлично справляешься, — заверил Аквист. — Только не покупай больше так много продуктов зараз. Тебе нельзя столько поднимать.

— Ой, смотри, — Бонни выпрямилась. — Смотри! Это же они подъехали!..

Действительно, на площадку медленно выезжала машина Грешера и Олки. Бока её были намыты до блеска, стекла сияли — видно было, что мылась машина где-то в специальном месте. К слову сказать, пикап Бакли мыл самостоятельно, в гараже, из шланга. И помыть так красиво никогда бы не сумел.

— Явились, — констатировал Аквист. — Бонни, пригнись! Может, не заметят?

— И как назло, автобусы разъехались… — прошептала Бонни. — Что делать будем?

— Пока что ничего, — вмешался невидимый Ал, про которого они за разговором позабыли. — Но, может быть, придется драться.

— Драться? — с ужасом спросил Аквист. — Но я не умею!

— Знаю…

Секунд тридцать Бонни и Аквист сидели, пригнувшись, но потом водительская дверь рывком распахнулась, чья-то сильная рука схватила Аквиста за шиворот и швырнула на землю.

— …и эта мелкая сучка, — донесся до Аквиста женский голос. — Эй, гермо, где остальные?

Аквист вскочил на ноги, и бросился к Бонни. Встал перед ней, загораживая собой. Олка и Грешер, увидев такую прыть, рассмеялись.

— Остальные где, защитник? — спросил тот самый гермо, у которого были прилизанные волосы. — Чего молчишь?

Аквист во все глаза смотрел на него.

Точнее — на татуировку над его правой бровью.

— Род Амсунати, — прошептал он. — Так вот вы откуда про нас знаете! Это для вас заказывали родословную три года назад, и ни копейки не заплатили!.. Директор универа истрепал Фадану все нервы, до полусмерти загонял нас с Шини! Это же ваш родовой знак, корона-солнце!..

— Смотри-ка, а у чахлого историка, оказывается, неплохая память, — протянула Олка. — Даже немножко жаль. Так. Где диски?

— Не скажу, — прищурился Аквист.

— Ну и очень глупо, — пожала плечами Олка. — Оба, разыскать!

Через три минуты оба диска лежали у ног Олки.

— Так, хорошо, несите в машину, — похвалила она. — Повторяю вопрос: где остальные?

— Пошли пещеры посмотреть, — вдруг сказала Бонни.

— А вы почему тут?

— Я замерзла, — Бонни опустила глаза. — Аквист решил посидеть со мной.

— Как трогательно, — усмехнулась Олка. — Греш, ну что? Едем?

— Не так быстро, — тяжело произнес белоглазый Грешер. — Где аккумулятор, гермо?

— Мы его спрятали, — твердо произнес Аквист.

— Аккумулятор нам не нужен, — отмахнулась Олка.

— Не принципиально, но я хочу знать, где, — Грешер сделал шаг к Аквисту. — А ну, говори быстро!

— Не скажу! — зло ответил Аквист. — Вы воры! Ничего я вам не скажу!..

Грешер наотмашь ударил его по скуле.

— Хорошо, ты не скажешь. Тогда скажет… моя маленькая дочка, — вдруг улыбнулся он.

— Что?.. — растерянно спросила Бонни.

— Давай, девочка, говори. И не делай таких удивленных глаз. Неужели твой папа-пройдоха не показывал тебе моих фото? Не хвастался? Не гордился? В жизни не поверю.

— Он не говорил, — прошептала Бонни. — Он никогда… не называл вашего имени…

— Ну надо же, — хмыкнул Грешер. — Оказывается, некоторые гермо, несмотря на низкое происхождение, способны держать слово. Несколько неожиданно. Впрочем, всё равно. Где вы спрятали аккумулятор?

— В реке, — ответила Бонни. Аквист сообразил, что надо подыграть, тут же крикнул:

— Не говори ему! Не смей!

— Какая теперь разница, Аквист? Мы переправлялись через реку, и Фадан предложил положить его на дно и закрыть камнями, — Бонни всхлипнула. — Чтобы потом вернуться и забрать…

— Черт, а ведь мы были совсем близко, — протянула Олка. — Это та переправа, через которую мы ехали, когда преследовали их пикап. Где вы, кстати, спрятались в ту ночь?

— Неподалеку, в лесу. Мы слышали, как вы проехали мимо, — Бонни отвела взгляд. — Мы очень испугались…

— Хорошо, — Олка кивнула. — Думаю, ваши друзья вернутся со своей прогулки по пещерам еще не скоро. Я угадала? Судя по испуганному взгляду, да. Впрочем, даже если они вернутся, всё равно. Ну что, Грешер, дадим низшим возможность развлечься? А то они за время нашего пути уже извелись, по-моему. Кестал, Сун, у вас есть отличная возможность удовлетворить свою похоть.

Они же говорят про Бонни!!! Аквист задохнулся от ужаса. Они? Вот эта парочка, подходящая к перепуганной Бонни с разных сторон — они собираются сделать… что?!

— Не трогайте её! — Аквист бросился наперерез тому гермо, которого звали Кестал — с татуировкой над бровью. — Не смейте!

— А ты нам что, запретишь? — ухмыльнулся второй гермо, которого звали Сун. Он был тоже поджарый, но волосы имел более светлые, а вид более развязный, чем у товарища. — Я хочу на это посмотреть.

— Сейчас посмотришь, — Аквист, заслоняя собой Бонни, попятился к машине. — Бонни, прячься…

— Дай ему по мозгам, Сун, — предложил со смешком Грешер. — Что-то он больно много выступает.

— Сейчас, высший. С удовольствием, — Сун оскалился. — Пошел с дороги!

И тут Аквист вдруг вспомнил, как на заросшей травой полянке Ал показывает ему… додумать он не успел. То есть голова закончить мысль не сумела, но тело — автоматически сработало. Одновременно с беззвучным криком Ала:

— Не смей! Стой!!!

Аквист махнул рукой перед лицом Суна, отвлекая его внимание, и в этот же момент ударил его со всей силы в пах ногой. Сун заорал от неожиданной боли и согнулся пополам, прижимая руки к низу живота, и тут вдруг раздался сухой щелчок, многократно отраженный сводом большой пещеры, а левое плечо Аквиста словно бы на секунду обожгло огнем. Он непроизвольно отступил на шаг, во все глаза уставившись на черное пистолетное дуло, направленное ему в лицо.

— Я тебя прикончу, сволочь, — прошипел Кестал. — Сейчас ты мне за это заплатишь!..

— Не трать патроны, — брезгливо сказала Олка. — Считай, что уже прикончил, они не умеют лечить огнестрелы. Не стреляй, сказала, он сам сдохнет!

— Да, госпожа моя, — Кестал сунул пистолет в кобуру на боку и прикрыл краем куртки. — Простите, я не сдержался.

— Прощаю, — Олка прислушалась. — Черт! Мотор! Видимо, автобус… сюда же постоянно таскаются эти тупые экскурсии… Греш, Сун, Кестал, бегом в машину! Нас не должны видеть рядом с этой швалью!

— Сун, идем, — приказал Кестал. Подхватил под руку пошатнувшегося товарища и волоком потащил за собой. — Да иди ты, проклятый! Сейчас доедем, и снимут боль тебе, большое дело…