В переводе Лангшон означает «Холм верности». Видимо, в памяти народной крепость и город остались под этими девизами не случайно. Бои и сражения шли у древних стен и в XIV, и в XV, и в XVII, и в XVIII веках. Двести лет назад крестьянская армия гнала через эти места полчища китайских феодалов от самого Ханоя почти до нынешнего Кантона. Бежали отборные императорские полки, представлявшие «восемь флагов» — восемь основных регулярных армий Цинского двора, не решавшиеся с тех пор переходить вьетнамскую границу. Знамя с иероглифом «повеление», которое поднималось в качестве штандарта командующего-мандарина войсками, вторгавшимися во Вьетнам, было теперь всегда зеленого цвета, а «зелеными флагами» в Китае назывались провинциальное ополчение и полурегулярные бандитские формирования.
В 14 километрах от Лангшона, там, где границу пересекает железная дорога, стоит каменная плита с примечательной китайской надписью: «Из десяти уходящих вернется один». И все же шли, шли почти каждые четверть века за поживой, за чужим урожаем, за пленными.
Во все вьетнамские хрестоматии вписаны слова из обращения вождя народной антикитайской войны XV века, национального героя Ле Лоя: «Временами мы были слабыми, временами — сильными, но никогда не было так, чтобы мы испытывали недостаток в героях». Когда Вьетнам оказывался слабым, последствия этого сказывались прежде всего на его северных границах. Герои гибли, захватчики торжествовали, хотя и ненадолго. В 1865, 1869, 1870, 1871 и 1878 годах вооруженные банды из провинций Юньнань, Гуанси и Гуандун врывались на вьетнамскую территорию, ставили свои гарнизоны в Лаокае, Бакнине и других городах. В Китае чувствовали, что южный сосед ослаблен борьбой против французских колонизаторов, и торопились урвать для себя кусок при дележе его территории. Два хищника — Цинский двор и парижские адмиралы — в конце концов оказались лицом к лицу.
В 1882 году, после взятия Ханоя французами, Пекин отдает приказ юньнаньским войскам оккупировать в числе других населенных пунктов и город Лангшон. Двенадцать полков перешли границу. Еще 25 тысяч человек подошли к ним на поддержку весной 1883-го. Губернатор Юньнани выступил с открытым требованием аннексировать вьетнамские территории, примыкающие к китайской границе. Объективно вмешательство Китая во Вьетнаме на стороне сил сопротивления колонизаторам с целью поддержки «буферного» государства, возможно, могло бы сыграть какую-то позитивную роль. Однако всесильный временщик Цинского двора Ли Хунчжан не желал вести серьезных военных действий против французов. Париж держал в северных вьетнамских провинциях около 4 тысяч солдат и морских пехотинцев. Победить их было можно, но эта победа привела бы к закату карьеры самого Ли, сделавшего уже французам крупные уступки.
С презрением смотрели 28 марта 1885 года преданные своим двором в Хюэ, тогдашней столице Вьетнама, и китайскими «союзниками» военачальники вьетнамского ополчения, как две армии — гуансийские «зеленые флаги» в 20 тысяч воинов и французский отряд в 2899 солдат — бегут друг от друга под Килыа, чуть севернее Лангшона. Гуансийскими мандаринами руководил страх перед наказанием за победу. Французским командованием — тоже страх, но перед превосходящими силами противника. В реку Киконг полетели амуниция, оружие и имущество, которые французы не могли унести. Вернулись они позже, заметив, что «зеленые флаги» отходят.
— Лангшонцы были свидетелями многих схваток между вьетнамскими патриотами и иностранными захватчиками, — говорил мне Хоанг Ван Тхать в одной из многочисленных бесед. — Город расположен на главном горном проходе, через него идут основные китайские дороги в Юго-Восточную Азию через нашу страну. Здесь находится главный коридор с севера в Индокитай…
9 марта 1945 года японские гарнизоны, находившиеся во Вьетнаме и Лаосе, формальная власть в которых оставалась у французской администрации, подчинявшейся коллаборационистскому правительству в Виши, совершили военный переворот. В Лангшоне на обеде у японцев были арестованы генерал Лемонье и резидент Оксель: их вывели во двор и тут же обезглавили. Та же участь постигла всех французов в крепости. Спасся только один легионер, по странной прихоти судьбы попавший вскоре в авиационную катастрофу при перелете на родину.
Японцев в том же году сменили китайцы. Это было последнее появление китайской солдатни в Лангшоне. 52-я, 60-я, 62-я и 93-я гоминьдановские армии, всего 180 тысяч штыков, в обозах которых находилось втрое большее число гражданских мародеров, медленно втягивались во Вьетнам через границу. Формальный повод: разоружение по поручению американцев 30 тысяч японцев, оккупировавших Индокитай. Об этих днях лангшонцы старшего поколения вспоминают с содроганием. Китайцы беззастенчиво и целеустремленно занялись грабежами, угоняли буйволов, забирали одежду, зерно, разбирали дома на походные костры. В том, что в 1945 году голод скосил около 2 миллионов вьетнамцев, есть доля вины и гоминьдановских «освободителей».
А тем временем китайцев снова торопились оттереть от многострадальной страны ее бывшие колонизаторы. Французские крейсеры «Эмиль-Бертэн» и «Триомфан», на борту которых находились генералы Леклерк и Валлю, 6 марта 1946 года появились в виду Хайфона и вошли в реку Кыакам, ведущую к его причалам. Однако вопреки Нанкинскому соглашению от 28 февраля, согласно которому Чан Кайши «возвращал» северные провинции Вьетнама французам, на боевые корабли обрушился град снарядов. Крейсеры открыли ответный огонь. Горели их палубные надстройки, заволакивало дымом пожарищ порт. Инициатором боя был чанкайшистский маршал Ван Ююань, решивший «хлопнуть дверью», уходя из края, за счет поборов с населения которого столько месяцев кормились его четыре армии…
Спустя тридцать с лишним лет после этих событий, когда отошло в историю героическое сопротивление вьетнамцев французским колонизаторам, а затем сменившим их американским агрессорам, когда, казалось бы, многострадальная земля обрела наконец-то мир, а ее население — долгожданную возможность спокойно трудиться, в Пекине вновь предприняли попытку сделать Вьетнам предметом разбойничьего торга.
В дни особенного обострения обстановки на рубежах вьетнамских провинций Куангнщгь, Лангшон, Хатуен, Каобанг, Хоангльеншон и Лайтяу, в начале 1979 года, состоялся визит заместителя премьера Госсовета КНР Дэн Сяопина в Вашингтон. «В некоторой мере, — писала тогда американская газета «Крисчен сайенс монитор», — визит… подобен первому путешествию на Луну. Никто еще не знает, как закончится эта новая американо-китайская авантюра».
Дэн встретился со 170 американскими генералами и адмиралами, многие из которых являлись «ветеранами» войны во Вьетнаме. На фоне банкетов, концертов и родео, устраивавшихся для гостя из Пекина в столице США, Хьюстоне, Атланте и Сиэтле, эта, казалось бы, странная встреча прошла не очень заметно, но, видимо, успешно. Приведу цитату из статьи тех дней «Любовь дракона и орла», опубликованной в еженедельнике «Ньюсуик»: «В кругах разведки… сообщили, что Китай сосредоточил на границе с Вьетнамом войска численностью 80—150 тысяч человек, поддерживаемые авиацией. Некоторые специалисты предсказывали, что Китай нанесет удар по Вьетнаму и временно захватит какую-то территорию, чтобы наказать Ханой. Может быть, это всего лишь блеф, но один специалист государственного департамента, характеризуя наращивание китайской мощи, заявил, что «Китай стянул туда больше сил, чем требуется просто для демонстрации силы».
Вопрос о нападении на Вьетнам был решен на заседании Политбюро ЦК КПК 9 февраля, на следующий день после возвращения Дэн Сяопина из США и Японии. Общий план предстоящей войны одобрил
14 февраля Военный совет ЦК КПК. Он же образовал командование «южного фронта» во главе с заместителем министра обороны и командующим Гуанчжоуским (Кантонским) военным округом Сюй Шию. В командование вошли также возглавлявший Куньминский военный округ в провинции Юньнань Ян Дэчжи, командующий ВВС Чжан Тинфа, а также в качестве заместителя Сюй Шию фактически руководивший оперативной работой его штаба Чжан Тешэн.