Паренек аккуратно захлопнул за ними дверь и занял место водителя. Миха тоже не заставил себя ждать. Машина утробно загудела и, повинуясь командам своего хозяина, плавно выкатилась из запустелого двора.
— Все по плану? — спросил Максим Миху.
— Ага, — кивнул тот. — Ростов. А там, по месту покажу куда.
— Ok.
Набирая ход, автомобиль вклинился в поток машин, несущих по МКАДу и, уже не сбавляя скорости, летел вперед. И Моня, хоть он и был дилетантом в плане устройства машин, еще раз отметил, что машина точно заряжена, так как разгон у этого жеребца был куда как динамичнее, чем у его собратьев. Да и звук из-под капота шел хоть и тихий, но не писклявый, а тяжелый, от глухого рыка которого по салону нет-нет, да и прокатывалась волна вибрации, проникая под кожу и доставая до самых костей, эта вибрация заставляла замирать сердце от инстинктивного, не осознанного ужаса. И под капотом у этого жеребца, как прикидывал Моня, была точно не заводская начинка, а лошадей двести пятьдесят-триста точно составляли его гарем.
Дорога серой лентой проплывала под колесами автомобиля, уносила прочь мелькающие за окном деревеньки, запыленные от корней до макушек хиленькие придорожные деревца и безграничные полотнища полей и лугов, засеянные рожью, пшеницей и другими сельхоз культурами. Столбики, окаймлявшие дорогу, лишь изредка замедляли свой бег, и то лишь для того, что бы через некоторое мгновенье вновь унестись вдаль.
Машина шла очень резво. Хоть Миха и просил водителя не гнать, но тот упорно поддавливал на педаль газа, ограничивая скорость двуустами километрами в час. На торпеде машины то и дело пиликал антирадар, и машина, резко оттормаживаясь, сбрасывала скорость до допустимой. Несколько раз машина останавливалась полностью. Тогда окно с водительской стороны опускалось, и Максим опускал в купюроприемник пошлину за проезд по платному участку.
Анна уже успела выцыганить у паренька его белую кепку, и при подъезде к камерам опускала козырек себе на глаза. Моня же нацепил на свою кудрявую шевелюру солнечные очки, которые он нет-нет, да и опускал вниз, на манер подруги. В общем, поездка складывалась достаточно легко. Говорили и о погоде, и о политике, и современном месте Москвы на международной арене, затронули тему катастрофы на метрополитене, но аккуратно замяли ее.
Максим оказался простым строителем, не боящимся работать руками с полной отдачей. В перерывах между основной работай, вкалывал на шабашках и каменщиком и штукатуром и отделочником. В общем, брался за все, что мог сделать, и делал свою работу на славу. Так что сарафанное радио болтало о нем уже далеко за пределами его района, а очередь возможных клиентов увеличивалась с каждой неделей на один два заказа. Была правда у Максима одна слабость, в которую, не жалея ни сил, ни времен, ни денег, он вкладывался весь без остатка. Его машина, на которую то и дело сползали все начатые им разговоры, вынуждая попутчиков задавать все больше вопросов о ней.
— И какая у вас с Михой случилась история, что ты остался должен ему любую поездку по его выбору? — поддавшись, вновь сорвавшейся на машину теме, спросил Моня.
— Виталь, — Максим уже применял в общении с пассажирами сокращения их выдуманных имен. — Миха — это человек, который помог мне оформить мою красавицу.
— А самому? Это вроде бы не сложно.
— Не сложно?! — парень удивленно хмыкнул. — Это не сложно, если ты здешнюю машину в штатной комплектации оформляешь. Тогда да, — Максим сделал паузу и поднял указательный палец вверх. — Но если ты пытаешься зарегистрировать и поставить на учет машину, под заказ вывезенную из-за бугра, причем уже нафаршированную всем чем только можно, то уж извини, можно этой машины лишиться, даже не увидев ее. Так как таможня не пустит. Вот так. А Миха как раз с эти мне все и устроил.
— Не знал, что ты машинами занимаешься, — обратился Моня к своему подельнику.
— Занимался, — отмахнулся Миха. — Давно все это было.
— Давным-то давно, но контакты же остались, — не то спросил, не то подтвердил Максим.
— Не без этого, — улыбнулся Миха.
— И что? Сложно было договориться? — продолжил допытываться Моня. Он искренне не понимал о каких трудностях и ценах сейчас шла речь.
Миха улыбнулся во всю ширину своего лица.
— Да уже немногим полегче, чем решить твои проблемы, — усмехаясь, ответил он.
Моня замолчал, ответа он так и не получил, но понял, что Миха, что-то умалчивает и не хочет говорить при Максиме. Видимо для него версия о старых знакомых была наиболее приемлема. А что же там было на самом деле, вот это вопрос.
Между тем время бежало прочь, как километры под колесами их машины. И перед одной из заправок Максим сбросил скорость, а затем повернул к терминалу. Бензин в машину парень заливал только лучший из предложенного. Девяносто пятый уже считался в его понимании наихудшим. Девяносто восьмой был более-менее. Но, к разочарованию Максима, бензин марок выше девяносто восьмого в столице и, тем более, за ее пределами, не существовало в принципе.
Пока Максим оплачивал топливо, из машины вышли все, размять спины и ноги и подставить лицо приятному легкому ветерку. Анна ушла в уборную, и Моня, минуту поколебавшись, тоже направился в туалет. У него ужасно чесалась голова. Парик жал ему и нестерпимо раздражал. Ему казалось, что на голове у него шапка. И он, как баран, катается летом в машине, одетый в зимнюю шапку. Хорошо хоть постоянно работал кондиционер.
Сделав свои дела, Моня подошел к зеркалу перед умывальником и, не выдержав зуда под париком, сдернул его, положив на умывальник. Набрал в ладони холодной воды и с огромным наслаждением несколько раз умылся. Затем протер влажной рукой по коротко стриженым волосам, выгоняя жару и из них тоже.
Дверь за ним раскрылась, и в помещение вошел Максим, а за ним, что-то рассказывая, шел Миха. Войдя, Максим удивлено уставился на остриженного Моню, а когда его взгляд упал на лежащий у умывальника парик, то лицо парня вытянулось, а брови выгнулись дугой. Он на мгновение замялся, не зная, что делать, и понимая, что его кто-то серьезно обманывает, если не подставляет, а люди, которых он сейчас везет в Ростов, или куда там они собрались, не те за кого себя выдают.
Мгновение, на которое замер водитель, вполне хватило, что бы Миха и Моня оценили серьезность ситуации. Миха резким движением прикрыл дверь, а Моня схватил не успевшего прийти в себя Максима за грудки и, развернув спиной к умывальнику, навалился на него, заставляя того откинутся назад. Максим решил было сопротивляться, но тут подоспел Миха и, крепко схватив парня за руку, шепотом, чтобы не привлекать внимание снаружи, сказал в самое ухо:
— Не дури. Знаешь его?
Максим отрицательно покачал головой.
— Точно? — еще раз спросил Миха.
— Точно, — выдавил из себя парень. — Пустите.
— Телевизор, что ли не смотришь?
— Нет, — уже более уверено ответил Максим.
Телевизор он не смотрел на самом деле, но не потому, что считал его машиной для промывки мозгов. Он иной раз был и не против подобной промывки. А потому, что денег на телевизор у него никогда не было. Не мог он спустить полторы — две штуки баксов на приличный телек, а неприличный ему был не нужен. Та же ситуация, что и с машиной.
— Отпусти его, Монь, — сказал Миха и тут же сам себя ударил ладонью по лбу, понимая, что сболтнул настоящее имя подельника.
— Эй, эй, парни, — успокаивающе поднял руки Максим и отстранился от готовых вновь навалиться на него Моню и Миху. — Парни, — еще раз повторил он. — Мне все равно, Моня ты или Виталик. Не важно. Ok? Меня это не интересует. У меня долг перед тобой, Мих, и я его выполню.
Максим понимал, что, в случае чего, расклад сил не в его пользу. Но так же он понимал, что его пассажирам, видать, ой как необходимо было сдернуть из Москвы и крайняк как надо попасть в Ростов. Так что без него они тоже могли оказаться в серьезной ненужной им ситуации.
Моня недоверчиво посмотрел на подельника, ожидая, что тот предложит.