После терактов 11 сентября в США директор ФСБ заявил, что Чечня — второй фронт борьбы с «Аль-Каидой» и что самые кровавые террористические акты финансировались арабами.[250] Двух известных арабских боевиков, воевавших в Чечне, Эмира Хаттаба и Абу Аль-Валида, обвинили в организации взрывов домов в Москве в сентябре 1999 года.[251] ФСБ сообщила, что Абу Аль-Валид получил 4,5 миллиона долларов за теракт в московском метро в 2004 году.[252] В октябре 2004-го представитель пресс-службы ФСБ на Северном Кавказе заявил, что «Аль-Каида» и «Братья-мусульмане» являются основной причиной напряженности в Чечне.[253]

Между тем сосредоточенность спецслужб на внешнем враге как на главной причине террористической активности не выдерживает серьезной критики. Арабы действительно присутствовали в Чечне, но они всегда действовали под началом чеченских полевых командиров. Разработчиком и идейным вдохновителем тактики, применяемой террористами в России, был Шамиль Басаев. Партизанская война была, безусловно, его стихией, однако больше всего он проявил себя в проведении операций по захвату заложников.

Когда в ноябре 1991 года чеченский президент Джохар Дудаев в одностороннем порядке провозгласил независимость Чечни, Борис Ельцин ввел в республике чрезвычайное положение и подтянул войска к границе с Чечней. В ответ Басаев (тогда ему было 26 лет) с двумя друзьями захватил самолет, взлетевший из Минвод, приказал пилотам взять курс на Анкару и обещал взорвать самолет, если чрезвычайное положение не будет отменено. В Турции ситуация разрешилась без жертв, Басаеву позволили вернуться в Чечню.

В течение следующих 15 лет он имел отношение ко многим крупным терактам. И самыми кровавыми и ужасными террористическими актами на российской территории были не подрывы смертников, а захваты заложников: вспомним больницу в Буденновске (1995), Кизляр и Первомайское (1996), театральный центр в Москве (2002), школу в Беслане (2004) — все эти акции были организованы Басаевым.

В начале 2000-х годов чеченские террористы стали использовать смертников, однако их тактика отличалась от методов «Аль-Каиды». В России действовали в основном женщины-шахидки. Судя по всему, смертницы — это ноу-хау Басаева, и он начал это делать еще до того, как первая такая женщина взорвалась в Палестине.

Во второй половине 2000-х Кремль пришел к новой концепции борьбы с терроризмом, при которой критичным в теракте является не количество жертв, а угроза политической стабильности.

Подписанный Борисом Ельциным в 1998 году закон «О борьбе с терроризмом» следующим образом определял терроризм:

Но в 2006 году закон 1998 года был пересмотрен. Его новая версия называлась «О противодействии терроризму» и предлагала принципиально иную трактовку этого термина:

Новая концепция рассматривает терроризм как действие, направленное против государства, в то время как раньше речь шла о действиях против граждан. Стоит вспомнить, что полное название контртеррористического подразделения ФСБ выглядит следующим образом: «Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом», при этом под термином «конституционный строй» понимается существующий в стране политический режим.

Во время правления Путина при слабой политической оппозиции и прессе российские спецслужбы не боялись обвинений в некомпетентности. Единственным клиентом, которому надо было угодить, был Путин. Хроника провалов ФСБ и реакция Кремля на эти провалы показывает, где проходит красная линия: если теракт привел к человеческим жертвам, но не представлял угрозы власти, то генералов прощали. Однако если теракт ставил под угрозу политическую стабильность в стране или отдельном регионе, виновные должны быть установлены и наказаны, даже если они занимали самые высокие посты в ФСБ.

Захват заложников на спектакле «Норд-Ост» в 2002 году никак не повлиял на позиции Кремля, поэтому генералы ФСБ не только избежали наказания, но еще и получили награды. Виктор Захаров, глава Управления ФСБ по Москве, ответственный за предотвращение терактов в столице, получил звание генерал-полковника, а директору ФСБ Патрушеву вручили высшую награду страны.[256]

Помимо генералов, награждены были 35 депутатов Московской городской Думы. В феврале 2003 года на торжественной церемонии в здании Мосгордумы каждому депутату вручили памятный знак «Участнику спецоперации» за помощь во время теракта в театральном центре на Дубровке.[257] Первым получил награду тогдашний мэр Москвы Юрий Лужков.

После захвата заложников в Беслане начальник местного управления ФСБ Валерий Андреев был отстранен от должности, но с повышением — переведен в Москву в Академию спецслужбы на должность заместителя ректора. Московские генералы, присутствовавшие на захвате, сохранили свои должности.

Однако совсем иначе Кремль отреагировал на рейд боевиков на Ингушетию в июне 2004-го, когда боевики ненадолго захватили власть в целом регионе. В этот раз Путин быстро принял жесткие решения: 19 июля он уволил Анатолия Ежкова, заместителя директора ФСБ и главу Регионального оперативного штаба на Северном Кавказе, Вячеслава Тихомирова, командующего внутренними войсками МВД России, и Михаила Лабунца, командующего внутренними войсками МВД по Северокавказскому округу.[258] В течение месяца еще один высокопоставленный генерал ФСБ, Александр Жданьков, был тихо снят с должности начальника Департамента по борьбе с терроризмом, а ближе к концу 2004 года руководитель УФСБ по Ингушетии Сергей Коряков был переведен на работу в Сибирь.[259]

Директор ФСБ Патрушев получил звание генерала армии в июле 2001 года. Это было очень значительным достижением для ведомства. В 1990-е годы это звание присваивалось очень немногим, и далеко не все директора ФСБ удостоились его; сам Путин на посту главы ФСБ так и не стал генералом.

При Андропове КГБ поставил своеобразный рекорд: в рядах ведомства одновременно служили четыре генерала армии. Рекорд был повторен при Путине. В мае 2005-го это звание получил Проничев, замдиректора ФСБ и руководитель Погранслужбы, возглавлявший оперативный штаб во время событий на Дубровке. В декабре 2005-го генералом армии стал Сергей Смирнов, первый замдиректора ФСБ. В марте 2007-го в генералы армии были произведены сразу два замдиректора ФСБ — руководитель Службы экономической безопасности Александр Бортников и Олег Сыромолотов из контрразведки.[260] К этому моменту ФСБ получила четырех генералов армии, в то время как в военной разведке был один генерал армии, а в МВД — два.