Тем временем Нестор отрегулировал давление в котле, и огонь, казалось, успокоился. С лицом, мокрым от пота, он обернулся к Кристоферу.

— Ты ведь знаешь, что тебе нечего здесь делать, — пробурчал он, и в его глазах вновь вспыхнули угрожающие искры. — Но обойдемся без нотаций, сейчас уже и без того поздно. Итак, что тебе здесь надо?

Кристофер недоуменно уставился на него, и, преодолев удивление, произнес:

— Познакомиться с Вами… тобой, отец.

— Отец! — повторил Нестор. — Я не твой отец, а ты не мой сын. Шарлоте нравятся подобные глупости, но я не хочу, чтобы ко мне приставали с ними, надеюсь, это понятно?

— Конечно, — быстро выпалил Кристофер. — Мне очень жаль, что я вас… что я обратился к вам на «ты» и что я…

— Боже мой, что за лепет! Прекрати! — резко прервал его Нестор. — И ответь мне, наконец, честно: что тебе надо здесь наверху?

— Мне было интересно.

— Что? Я или то, что здесь находится?

— И то, и другое.

— А теперь, когда ты все это увидел? Твое любопытство удовлетворено?

— Не совсем, — признался Кристофер. — Я вижу вещи, но я не понимаю их.

— Знаком ли ты с химией?

— Я читал об этом. Немного.

— Что ты знаешь об алхимии?

Пеликан вразвалочку прошел между ними, описал дугу и снова исчез в джунглях.

— Наука о превращении.

— Превращении чего во что? — Нестор испытующе посмотрел на него.

— Нечистого в чистое, — ответил Кристофер и тихо добавил, — как мне кажется.

— Если бы ты сказал, свинца в золото, я бы тебя вышвырнул, — Нестор еще раз оглядел его сверху донизу. — Ты выглядишь достаточно крепким. Ты умеешь пользоваться лопатой?

— Конечно.

— Тогда приступай!

И с этими словами Нестор исчез вслед за пеликаном в чаще, оставив Кристофера в недоумении. Никаких объяснений, никаких дальнейших вопросов — он действительно предоставил его самому себе.

Кристофер размышлял не долго: проворно вскочив в своеобразную колдовскую кухню, схватил лопату и кинул две порции угля в огонь. Слуги, должно быть, постоянно приходят сюда: ведь не будет же Нестор собственноручно тащить по лестнице необходимые ему запасы угля, или…?

Хотя если откровенно, то почему бы и нет? Кристофер признался себе, что Нестор глубоко удивил его: он ожидал всего — ударов, оскорблений, выдворения из замка — только не того, что ему придется бросать уголь. Бросать уголь — сумасшествие какое-то.

Он не знал, услышит ли его Нестор, но все же крикнул в сторону сада:

— А что вы имели в виду, когда сказали о том, что раньше делали с непрошеными гостями на этом острове? — Он, пыхтя, продолжал бросать уголь под котел — еще ни разу он не видел огня, который бы так быстро пожирал горючее, как этот. Его желто-зеленое пламя тоже было необычным.

Ворчание донеслось из чащи, затем вновь появился пеликан, за ним следовал Нестор.

— Что ты хочешь услышать, мой мальчик? Страшную сказку или историю? — Он держал в руке букет необычных похожих на виноград трав.

— Лучше историю.

Нестор уложил связку растений в ступку и принялся измельчать их пестиком.

— В раннем средневековье Балтийское море было языческим и очень опасным морем. С восьмого или девятого столетия скандинавские и славянские пираты, армянские и арабские торговцы, финны, хазары, сирийцы и евреи через русские реки развили соединение с восточной частью Средиземного моря, прежде всего с высокоразвитыми городами передней Азии. На север привозили различные экзотические товары, пряности, масла и украшения, в то время как европейцы платили за это людьми. Прежде всего, в северной Африке и Азии ценились светловолосые девушки. — Острый запах размолотых трав поднялся вверх, перебив даже запах огня. Нестор продолжал толочь травы пестиком. — Последователи христианства римско-немецкого кайзера, конечно, не интересовались торговлей. Вместо этого они флотилиями выходили в Балтийское море. Дикие битвы бушевали перед портовыми городами, такими как Винета, и крепостями морских разбойников, такими как Аркона на Рюгене. В конце концов, большинство языческих банд было истреблено, но во многих местах, в защищенных бухтах, на никому не принадлежащих островках, укрылись пираты, готовясь нанести ответный удар.

— Даже здесь? — спросил Кристофер, очарованный рассказом Нестора. — На этом острове?

Нестор улыбнулся, впервые в его улыбке можно было заметить легкий оттенок нежности.

— Безусловно, мой мальчик. Хотя дело уже и не доходило до больших битв, так как разбойничьи банды были слишком слабы, а флотилии их противников слишком сильны. Тем не менее, многие из них продолжали заниматься своим кровавым ремеслом, некоторые вплоть до шестнадцатого столетия. На нашем острове, именно здесь, было пристанище одной из самых жестоких банд. Задолго до того, как был построен этот замок, здесь стояла их крепость, и, можешь мне поверить, лучшего места чем это им было не найти. Тебе уже кто-нибудь рассказывал о двух ходах под морем?

Кристофер отрицательно покачал головой.

— Один ведет к маяку, через расщелину в скале, другой — к кладбищенскому острову. — Нестор взял бутылку и вылил в неё получившуюся жижу. Кристофер вздохнул с облегчением, когда старик закрыл сосуд пробкой. — Для пиратов это были идеальные пути для побега. Мне кажется, эти негодяи чувствовали себя здесь довольно неплохо, но, к сожалению, я не познакомился ни с одним из них.

Кристофер вежливо улыбнулся, но, увидев потемневший взгляд Нестора, быстро переменился в лице.

— Выдержишь до раннего утра? — спросил его Нестор, указав на лопату.

До раннего утра?

— Я… да, думаю, да.

— Хорошо.

С этими словами старик повернулся, открыл низкую деревянную дверь на задней стене лаборатории и, не сказав больше ни слова, скрылся за ней. Пеликан, переваливаясь с ноги на ногу, последовал за ним, словно верный слуга. Потом Кристофер услышал, как в двери повернулся ключ.

Он стоял в нерешительности, уставившись сначала на дверь, а затем на лопату у себя в руках. В конце концов, пожав плечами, он засучил рукава и снова принялся за работу.

Небо над стеклянным фронтоном почернело, а затем, после бесконечных часов, начало постепенно светлеть, и все это время Кристофер кормил ненасытную печь. Каждые две минуты он делал короткие паузы, но ненадолго, — надолго он не решался, опасаясь неожиданного возвращения Нестора. Кто знает, может старик сидит возле скрытого в стене глазка и с усмешкой наблюдает за его возней?

Рассвет забрезжил над кипарисами, и нежное сияние зари разлилось по листьям сада — Нестор все еще не появлялся.

Затем, когда небо было уже почти светлым, в крошечной двери заскрежетал ключ. Нестор вошел, зевая и потягиваясь, и подверг Кристофера пристальному осмотру.

Юноша снял рубашку и майку и закатил штанины до колен. Волосы слиплись, веки смыкались от усталости, пот и угольная пыль темным налетом покрывали его кожу. Он коротко взглянул на Нестора и снова принялся бросать уголь. Отблески пламени плясали на теле Кристофера, глаза лихорадочно блестели.

Старик некоторое время молча смотрел на него, затем, не произнеся ни слова, подошел к котлу и всунул внутрь кусок сухожилия какого-то животного. Когда он вытащил его, оно было разъедено, будто кислотой, и распалось при первом прикосновении.

— Проклятье! — Нестор был разгневан, но не слишком удивлен. — Все напрасно, — и глубоко вздохнув, добавил, — можешь прекращать, мой мальчик.

Кристофер покачнулся и, вероятно, упал бы, если бы в последний момент он не оперся на лопату.

— Напрасно? — выдавил он из себя. Его голос почти не было слышно, так глухо и сухо он звучал. — Вы хотите сказать, — он поперхнулся и закашлялся, — вы хотите сказать, что ничего не вышло?

— Ничего не вышло? — повторил Нестор, покачав головой. — Мальчик мой, ведь ты даже не знаешь, о чем идет речь.

Кристофер сел на корточки, закашлял и сплюнул в огонь.

— О Великом Творении, как мне казалось, об aurum potabile. — его взгляд остановился на Несторе. — Разве нет?