Между тем у трибуны появилось начальство, ряды сотрудников, одетых преимущественно как Фар, притихли и выровнялись, началась официальная часть. После доклада о происшествиях за прошедшие сутки, поощрений и порицаний, объявления задач отделам, началось торжественное прощание с ветераном, осыпание его хвалебными речами и вручение медалей. Абдельджаффар уже не слушал, оглядывая строй коллег, среди которых лучилось счастьем лицо напарника, он размышлял о положении дел в расследовании. В принципе то, что он вообще занялся этим делом, было стечением обстоятельств.

В один из первых дней, когда Фар еще не взял себе расследование, его попросили подменить сотрудника, занимающегося регистрацией заявлений. Один из посетителей, низкорослый мутант бульдог Габур, одетый в синий комбинезон и дурацкую островерхую шапочку, спросил, не нашлась ли случайно его элашка. ССБ, конечно же, не занималась поиском личных летательных аппаратов, так как подобные проблемы, так же как ограбления, изнасилования и убийства, не считались преступлениями, угрожающими безопасности государства и граждане имели право защищать себя сами. Но иногда подобные мелочи раскрывались в процессе работы над другими делами и некоторые всё же упрямо обращались в службу. Для Габура его механизм с полукруглой трехместной кабиной и двумя турбинными двигателями по бокам был средством заработка на жизнь, а существом таксист был не очень сильным и видимо без особых связей, поэтому с надеждой оббивал пороги кабинетов ССБ. По-хорошему, надо было просто его вежливо послать и не тратить время, но Фар не поленился проверить его заявление и вот тут-то натолкнулся на интересную вещь: в базе данных его не было. Первым делом он связался с подменяемым офицером. Выяснилось, что тот заявление регистрировал, а значит, его кто-то удалил. Вторичная база данных была сугубо региональной, но степень защиты имела немногим меньшую, чем основная база данных всей страны. Это придавало делу совсем другой оборот.

Сначала Фар не хотел раздувать из мухи слона. Могла быть обычная техническая ошибка, но принципиальный капитан не стал останавливаться на самоуспокоении. Как последователь философии Ницше, он считал сомнения чем-то постыдным, плюс ко всему, привык доверять собственной логике. Если это не неполадка, если кто-то несанкционированно вошел в базу данных, он сможет войти туда еще раз с любыми целями. Даже эту угнанную элашку могли, например, использовать для теракта. Вот бы обрадовался Габур, если бы знал, что его делу присвоили статус государственной важности и дали ход экстренному расследованию. В первую очередь Фар обратился к айтишникам. Те, после получения нагояя от начальства, клялись и божились, что предотвращают тысячи взломов в сутки и в доказательство дали распечатку работы системы, в которой сломал бы ногу и сам чёрт. Здесь ниточка была оборвана, и капитан решил зайти с другого конца старым проверенным способом — искать на улице.

После построения Абдельджаффар поспешил в их с Шагдаром рабочий кабинет, завалился в кресло и стал обдумывать планы на сегодня. Чуть позже, вдоволь натрещавшись в коридоре, пришел Эреб-младший и сел за свой овальный рабочий стол напротив Фара.

— Ну что будем делать? А, Ящер? — спросил напарник. Мутантов рептилий в управлении было мало: Фар, пара бойцов в опергруппах да сотрудница финчасти, по иронии судьбы являющаяся змеёй, так что к Фару быстро прилипло это прозвище.

— Шел бы ты домой, с утра уже синячишь, — с усмешкой ответил Фар.

— Да я только в честь бати и только кумыс! — отшутился тот.

— Ага, кумыс, как же! Скажи еще, корни свои вспомнил, и на работу завтра на коне приедь. И данью тут всех обложи, золотая ты наша орда. Серьёзно, отдыхай сегодня, у тебя как-никак праздник в семье.

— Да ну его. Опять в конце нравоучения слушать. Я вот вчера вечером техпаспорт на эту элашку нашел…

— Вот сегодня этим и займись. Вбей все данные в поисковую систему и свяжись со службой видеонаблюдения.

— У них по городу из всех камер — десять рабочих. Херня это все…

— В том, что не херня, ты мне помочь не можешь. Всю жизнь в этом городе прожил, а блатных местных не знаешь. Вот через них надо искать.

— Помогут они тебе! Они здесь мелочь, варятся в собственном соку, мы делаем вид, что их не замечаем, они — нас.

— Помогут, не считай их дураками. Они весь свой мелкий бизнес ведут с нашей помощью, иначе их корпорации или частные военные конторы сожрут, благо рядом Промзона. Просто ни я, ни ты не знаем, кто из верхушки их прикрывает. Им нужны кредиты, нам нужна информация. Если бы не раздолбайничал, давно бы вник во все тонкости.

— Нужны мне твои тонкости. Погоди, так ты в нашей верхушке ищешь? — подозрительно сощурился Шагдар.

— Нет, там такие дураки не сидят. Если бы наши по какой-либо причине хотели скрыть факт угона, в базу данных заявление бы даже не попало. Отдел Регистрации всегда в курсе всех левых дел Управления. Прежде чем где-то подзаработать, информируют регистраторов. Те берут часть навара себе и молчат. Так что это не наши. Вот видишь, как плохо не интересоваться своей работой. С таким отцом, давно бы сидел в чистеньком кабинете, да бумажки перебирал.

— Я свое дело знаю. То, что мне нужно знаю, а остальное… Зачем перегружать свой мозг? И насчет карьеры у меня другое мнение. Тут отработал свое, отчитался и спокоен. Это вот отец все грезил, как я займу руководящую должность. Сейчас, наверное, уж понял, что мечты его не сбудутся.

— Другие бы многое отдали за такого отца с такими мечтами… Никогда не жалел об упущенных возможностях?

— Если я о чем и жалею, то уж явно не об этом, — усмехнулся монгол.

После непродолжительной болтовни они разошлись по Управлению. Шагдар отправился в Отдел Координации по вопросам видеонаблюдения. Фар не просто так его туда послал — помимо всего, там работала симпатичная молодая бельчиха, с которой напарник, по слухам, любил уединяться в аппаратной, так что Ящер надеялся на какое-то время его занять, хотя бы болтовней с ней. Сам же он пошел в Отдел Связи и по электронке рапортом оповестил своего куратора в столице о дополнительных расходах на техобслуживание мотоцикла. Это была кодовая фраза, обозначающая использование услуг информатора, о котором местные ничего знать не должны. Он не думал пользоваться этим козырем так рано, но подозрительная неосведомленность напарника, да и прочих коллег оказалась препятствием. Естественно, они все врали. Боялись, что копают под них и врали, что никого и ничего не знают, и никаких левых дел ни с кем у них нет.

Информатор проживал в частном секторе на окраине города. Капитан был в Управлении на особом положении, поэтому местные не смогли добиться разрешения на спутниковое слежение за его служебным транспортом, что давало значительно большую свободу для действий. Быстренько отзвонившись в Службу Перемещения и соврав о выезде на встречу с потерпевшим, Ящер прыгнул на мотоцикл и уже через двадцать минут подъехал к бледно коричневому дому. Строение состояло из трех квадратных частей разной величины, и было окружено небольшим заборчиком и цветниками, на которых трудились несколько рабочих в зеленых комбинезонах с логотипом озеленительной компании. При подходе к входным дверям, Фар разглядывал интересный декор фасада. Здание было украшено покрытой блестящим металлом лепниной на древнеегипетскую тематику. Среди изображений соколов и солнечных дисков особенно выделялась голова крокодила с львиной гривой на промежутке между дверями. Ящер осторожно постучал, в одном из глаз крокодильей головы блеснула миниатюрная камера.

— Добрый день! Я Абдельджаффар. Когда вы были в Питере, обещали позвать в гости, но так и не позвали, — произнес кодовую фразу офицер. Реакция была неожиданной — вместо ответа крокодилья голова отделилась от стены, следом выдвинулся грудной отдел робота, к которому голова была присоединена гибкими пневмотрубками, справа и слева появились прикрепленные аналогичным образом руки, выполненные как львиные лапы, и нацелились на Фара встроенными тройными пулеметами. По сути, вход охранял обычный боевой робот класса БАС, только необычно декорированный и интересно замаскированный. Маленькие толстые ноги робота, похожие на лапы бегемота, по-прежнему оставались частью лепнины. Ящер поднял вверх руки, заметив краем глаза, что рабочие замерли, заведя руки за спину. По-видимому, никакие это были не рабочие и сейчас они схватились за спрятанное оружие.