Однако, в прошлом году этому пришёл конец.

— «Чёртова хоромина».

— «Что за люди там живут? И включи уже свет!»

В прошлом году, всего в нескольких метрах от южной стены дома, было построено шикарное десятиэтажное жилое здание. В результате солнце больше сюда не попадало. Это бесило и выводило Рюдзи из себя уже множество раз — выстиранное бельё не сохло; татами расползлись из-за сырости, загнулись по углам и покрывались плесенью; иногда плесень даже была с пушком. Обои начинали отслаиваться, наверное, тоже от влажности. Ну и пусть, это же просто съёмная квартира, — хотел сказать себе Рюдзи. Но, будучи любителем порядка и чистоты, Рюдзи просто не мог заставить себя выносить такое положение или примириться с ним. Двое ничего не могли сделать, кроме как стоять, раскрыв рот, и глядеть вверх, на белые стены высококлассного многоквартирного дома.

— «Хм-м, меня это не сильно волнует, ведь Я-тян по утрам всё равно спит!»

— «Бесполезно жаловаться. К тому же, квартплата в итоге снизилась на 5000 иен».

Взяв ложку на кухне и отдавая её Ясуко, Рюдзи почесал голову и сказал: «Ладно, я пошёл».

Не время было для семейного единения, пора было уходить.

Надев школьный пиджак, Рюдзи наклонился и подтянул носки. Убедившись, что ничего не забыл, он вдруг осознал, что слегка взволнован.

Верно, сегодня начинался новый школьный семестр. После Церемонии открытия шло распределение по классам. Хотя ему и не удалось изменить свой образ, это не смогло окончательно испортить его настроение, потому что небольшая надежда ещё оставалась в сердце Рюдзи. Или это просто предвкушение? В любом случае, это было что-то такое, почти незаметное, и он не стал выражать его вслух.

— «Я пошёл. Не забудь закрыть дверь и переоденься в пижаму!»

— «Ла-адна! А, кстати, Рю-тян…» — Ясуко лежала на футоне и покусывала ложку. Она начала улыбаться, как ребенок. «Рю-тян сегодня выглядит энергичнее, чем обычно! Старайся изо всех сил! Ты теперь второклассник! Я-тян не довелось, знаешь ли».

Чтобы родить Рюдзи, Ясуко бросила старшую школу, когда ещё была в первом классе, так что она не знала, какова жизнь второклассницы. На секунду Рюдзи почувствовал грусть.

— «Ага…».

Он слегка улыбнулся и поднял руку, чтобы поблагодарить мать. Однако, это безобидное действие привело к неожиданно плохому результату. «КЬЯАА!» — завопила Ясуко, стала кататься туда-сюда, и, наконец, сказала эту фразу. В конце концов она её сказала!

— «Рю-тян тако-о-о-ой классный! Ты теперь совсем как твой папа!»

«!!!»

…Она сказала это.

Рюдзи молча закрыл дверь и посмотрел на небо. Голова закружилась, он почувствовал, будто его внизу засасывает водоворот. НЕТ! Не хочу! Не хочу! Замолкни!

Это! Это как раз та вещь, которую я не желаю слышать. Особенно сегодня.

Ты так похож на отца — кажется, Ясуко не понимала, что эта фраза была для Рюдзи настоящей пыткой. И по этой же причине он купил тот журнал и пытался заставить свою чёлку «лежать мягкими волнами».

Покинув дом, Рюдзи направился к школе, до которой идти было недалеко. Его лицо было перекошено. Несмотря на это, он делал огромные шаги, словно ветер нёс его. Вздохнув, он взялся пальцами за чёлку, чтобы прикрыть глаза. Была у Рюдзи такая привычка. Действительно, источником его страданий были его глаза.

Они были ужасны! И это не имело отношения к его прекрасному зрению. Дело было во взгляде; он был просто свирепым.

За последний год Рюдзи очень быстро вырос и выглядел теперь по-мужски. Хоть он и не был сверх-красавцем, но и уродом его нельзя было назвать… Кхм. Как бы то ни было, он выглядел неплохо, хотя никто ему этого не говорил. По крайней мере, Рюдзи сам так думал.

Но его глаза были необычно злыми, такими, что было не до шуток. Они по краям были скошены вверх, белок занимал бОльшую часть, а радужные оболочки со зрачками — меньшую. Конечно, и этого хватало, но было и кое-что похуже. Так как его глаза были большими, белки придавали взгляду излишнюю жёсткость, в то время как крошечные зрачки двигались резко, будто собираясь разрубить того, на кого смотрят, независимо от истинных намерений Рюдзи. Именно поэтому люди удирали во все лопатки, едва заглянув в эти глаза. Ему это было слишком хорошо известно. На самом деле, когда он увидел групповое фото с самим собой, даже он растерялся, размышляя «Боже, чего это он выглядит так злобно… Погоди, так это же я?»

С другой стороны, это можно было частично приписать его непростому характеру. Он разговаривал немного резко, видимо, из-за повышенной чувствительности. Вот почему он редко шутил или говорил что-нибудь глупое. Может, поэтому, а может, потому, что он жил с кем-то вроде Ясуко, рядом с которой смотрелся грубым и не заслуживающим доверия. Сверх того, Рюдзи гордился тем, что держал с людьми разумную дистанцию.

Но в результате…

«Та-такасу-кун…! Ты пытаешься перечить учителю?! К-кто-нибудь! Принесите мне палку!»

Да нет же! Я просто пытался извиниться за то, что забыл отдать домашнюю работу.

«М-м-м-м-мне очень жаль…Я не хотел тебя толкать! Это он толкнул меня на тебя!»

Кто же будет злиться из-за простого толчка в плечо?

«Я слышал, Такасу-кун сорвал выпускную церемонию в какой-то другой школе, когда сам учился в средней школе, он тогда даже захватил комнату школьного радиовещания!»

Хватит выставлять меня хулиганом!

«Опять я столкнусь со всеми этими недоразумениями?» — вызывая в памяти эти мучительные эпизоды, Рюдзи не смог сдержать вздох.

У него были неплохие оценки, и он никогда не опаздывал и не прогуливал. Он даже не вступал с людьми в споры, не говоря уж о драках. В общем, Такасу Рюдзи был нормальным молодым человеком. Несмотря на это, из-за своих свирепых глаз, и только из-за них одних, все пришли к заключению, что он был неким злобным хулиганом — то, что его единственная родственница работает официанткой в ночном баре, также косвенно подталкивало к такому выводу. После года, проведённого с одноклассниками, большинство недоразумений разрешилось. Год не был коротким, особенно для студента старшей школы. Проблема была в том, что сегодня всё началось по-новой, даже если забыть о его попытке изменить внешность, окончившейся провалом.

Но кое-чего он всё-таки ждал от смены классов, ведь Рюдзи хотел оказаться в одном классе с определённым человеком. Но когда он мысленно перешёл к мучениям, которые за этим последуют, его наивные надежды сразу усохли вдвое. А тут ещё Ясуко и её длинный язык. Нет, не так! Это всё из-за дурацких генов его отца!

— «Твой папа? Он теперь в раю. Он был такой клёвый, так спокойно откидывал волосы назад, его заострённые туфли всегда сияли, он носил дли-и-инную золотую цепь вокруг шеи, ходил обычно в костюме и с Ролексом. Под костюм он засовывал толстый журнал».

— «Зачем? Когда Я-тян спросила его, он сказал 'Чтобы не волноваться об ударе в спину'. Аххх… Это было так волнующе!..»

Всё, что знал Рюдзи — Ясуко приходит в экстаз, говоря о его отце. А ещё было одно-единственное фото. Отец стоял в точно такой позе, как рассказывала Ясуко. Стоя в носках с гордым видом, он держал под мышкой маленький чемоданчик. Он был одет в белый костюм поверх цветастой рубашки с открытой грудью. На пальцах сверкали два золотых кольца, и он даже носил бриллиантовую серьгу в одном ухе. С выражением «Эт ты мне сказал?», он смотрел подбородком прямо в объектив. Одной рукой он сжимал грудь матери Рюдзи, выглядевшей гораздо моложе, чем сейчас. Поддерживая большой живот, она радостно улыбалась. В улыбке отца также не обошлось без золотого зуба.

Вообще, он был довольно мягким и серьёзным, и никогда бы не причинил вреда простому человеку, или, во всяком случае, так говорила Ясуко; но зачем бы мягкому и серьёзному человеку становиться бандитом?! И как бы он позволил такой юной школьнице от него забеременеть? Но главное — глаза… Если эти колючие глаза смотрели на кого-то, люди быстро отдавали свои бумажники и надеялись, что ничего плохого с ними не случится. Эти глаза только для того и были нужны — отбирать. А теперь эти штуки намертво приклеены к его лицу. Рюдзи внезапно вздрогнул. Если даже он так думал о своём отце, то ничего удивительного, что все вокруг неверно понимают его самого!