В прошлый раз этот вопрос не вызвал бурной реакции. Сегодня же Никола бросил на меня удивленный взгляд. А черняки загомонили:

– Ваша светлость, это недопустимо!

– Никола, в свете последних событий…

– Ваша светлость, а вдруг он…

Князь отмахнулся от придворных, как от назойливых мух.

– Идем, – бросил мне и поднялся с трона.

Под недовольный бубнеж мы удалились в маленькую смежную с залом комнатку. Стол, два кресла и тумба – вот и все ее убранство.

Никола сам достал из тумбы пару изящных кубков и бутылку, разлил, и велел:

– Рассказывай.

Признаться честно, я немного растерялся. Поведение князя неожиданно напомнило фривольное отношение принца Соера к этикету. И я понял, что тоскую по беззаботным дням на Виорне. А по сравнению с тем, что творится здесь, там было тихо, спокойно и весело.

Князь усмехнулся, заметив мое смятение, но комментировать не стал. Позволил собраться с мыслями.

Раздался стук в дверь.

– Пошли вон! – рявкнул Никола.

– Ваша светлость, – начал я спустя пару минут, – известно ли вам что-нибудь о вот таких амулетах.

Я протянул ему отнятую у черняков вещицу.

Никола внимательно осмотрел амулет. Пригубил из своего кубка. Еще раз осмотрел и ответил:

– Нет. Точно нет. Ничего такого не видел. По крайней мере, ни в моей сокровищнице, ни на шее у кого-то, кто живет в палатах.

Я облегченно выдохнул. И это не укрылось от князя.

– Объяснишь?

– Этот амулет был снят с шеи черняка, напавшего на мою жену. Он делает человека невосприимчивым к магии. Внушение, атакующие заклинания, целебные – ничего не будет на него действовать.

Никола выругался. Острый ум быстро додумал все остальное. И князь понял, с чего вдруг я явился и потребовал разговора наедине.

– Мое княжество не имеет к этому отношение. Нам не выгодна война с магами, – отрезал он.

Снова раздался стук в дверь.

– Голову отрублю!

Он рявкнул так, что я подскочил в кресле. Но беседу продолжил:

– Остальные?

– Я выясню все, что смогу!

– Я не знаю, как отблагодарить вас, ваша светлость.

Я говорил совершенно искренне. Николе нужно быть осторожным. Безобидные вопросы могут стоить ему головы.

– Найдите лекарство от хвори. Это все, чего жаждут мои люди.

Я заверил князя, что мы делаем все, что в наших силах и даже больше. На этом мы и попрощались. Придворные и так уже несколько раз ненавязчиво пытались сунуть к нам нос (хотя кого я обманываю: очень навязчиво!). Не стоило нервировать их еще больше.

Покинув палаты, я первым делом отправился на поиски ангела. Хотя мне безумно хотелось поговорить со Скай, я решил, что сначала дела.

Долго искать не пришлось. Игнис караулил меня, сидя на скамеечке у фонтана, установленного на небольшой площади недалеко от палат. Стоило мне показаться на дороге, как он вскочил и поспешил навстречу.

Закончив пересказ короткой беседы с князем, я поинтересовался:

– Ты же шпион. И дипломат. Почему сам не пошел к Николе.

– Потому что порядки вашего мира сильно изменились с тех пор, как я был здесь последний раз, – скользя взглядом по толпе, объяснил Нис. – Но не переживай. В палаты я наведаюсь в самое ближайшее время…

– Давай только без шума и жертв, – напрягся я.

– Не оскорбляй меня, потомок, – ангел притворно нахмурился. – Я такими делами несколько веков на хлеб зарабатывал.

– И в мыслях не было, – заверил его я. И рассмеялся.

За разговором мы быстро дошли до отведенного нам домика. И у калитки столкнулись со Скай. Увидев, что мы что-то весело обсуждаем, моя жена опешила.

– Привет, – почти хором поздоровались мы.

– Привет, – недоверчиво протянула она в ответ.

– Ну, я, пожалуй, пойду… – и Игнис исчез.

– Мне стоит начать волноваться? – все еще не придя в себя, тихо спросила Скай.

– Только за выбор наряда. Мы с тобой найдем лучшее заведение этого города и вкусно в нем поужинаем, – сообщил я, привлекая ее к себе.

– Вот как?

– Вот как.

И я показал как, страстно ее поцеловав.

Ласт

Я в панике. Или у меня истерика. Или и то, и то! Я не знаю! Не знаю, что делать. Не знаю, как быть. Не знаю, за что хвататься!

Онэр пытался меня успокоить, пока не понял, что это бесполезно.

В конце концов, махнув на все рукой, он оставил меня одного. Понятия не имею, куда он пошел. Понимаю только, что нам всем нужно успокоиться и посмотреть на проблему трезвым взглядом.

А проблема была. Лекарство не действовало. Остальным четверым испытуемым стало хуже.

И что бы ни говорил земляной, это все только моя вина… Я что-то упускаю…

В бессилии я рухнул на ближайший стул и невидящим взглядом уставился на заваленный колбами, пробирками и свитками стол.

– Думай, Ласт, думай.

Я сделал все, как написано в заметках омег. Игнис помог кое-что поправить с учетом нашей ситуации. Потом мы вывели новую формулу. И лекарство должно было помочь…

– Все совсем плохо?

Оказывается, у меня нет сил даже на испуг. Я только медленно обернулся. И увидел стоявшую рядом Ясину.

– Не помогло. Никому.

– Тебе нужно абстрагироваться от всего. И посмотреть под другим углом, – мама Скай поставила передо мной дымящуюся кружку отвара.

– Легко сказать…

– И не сложнее сделать.

Она улыбнулась доброй материнской улыбкой. Мая приемная мать тоже так улыбалась, когда у меня что-то не получалось. Нежно на меня смотрела и, потрепав по плечу, говорила: «Все получится, сынок. Кровь – не водица. А ты – сын талантливого отца».

Я подскочил, чудом не скинув кружку на пол.

Кровь – не водица!

– Ласт? – настороженно позвала Ясина.

– Кровь – не водица! – повторил я вслух. – Ангелы, ты не представляешь, как помогла!

– Я ничего не сделала.

– О, это не так! – я судорожно начал искать все необходимое. – Я понял, чего не хватает нашему лекарству. И мне нужна твоя кровь.

– Кровь омеги… – протянула женщина. – Черт, а ведь ты прав. Это может сработать!

Она с готовностью протянула мне руку, быстро закатав рукав до локтевого сгиба.

– Бери сколько нужно. А после я приведу новых испытуемых. Нам же необходимы двое на первой стадии.

– Да, – помрачнел я. – И время, чтобы лекарства дождались те, кто скоро подойдут к концу третьей…

На этот раз они говорили со мной…

– Есть ли в том смысл? – тихо спросила женщина лет тридцати, сегодня перешедшая во вторую стадию болезни.

– Смысл есть всегда, – так же тихо ответил я. – Я верю, что смогу помочь.

– Хотела бы и я в это верить.

Я перешел к следующему больному. И следующему.

– Для нас все уже решено, – сказал мне мужчина на третьей стадии. Я хотел возразить, но он продолжил: – Не спорь, сынок, для нас все уже решено. Но пробуя на нас, найди выход для тех, кто еще не заболел. Сбереги наших детей.

У меня ком встал в горле. Я смог только кивнуть. Но ему этого было достаточно.

Когда я закончил, появилась Ясина.

– Я посижу с ними. Иди, поешь и немного поспи. Ночь будет неспокойной.

– Хорошо…

К больным я шел как на казнь. Если этот вариант лекарства не поможет, то… я сдаюсь. Я просто не знаю, что еще можно придумать. И не знаю, к кому из небеснорожденных идти за помощью. Ведь после Лики… Черт! Не стоит сейчас об этом думать. Только не сейчас.

Не знаю, сколько я простоял перед дверью в комнату больных. Вечность или мгновение. Выгоняя лишние мысли. Успокаивая дыхание. Собираясь с силами.

Скрежет несмазанных петель показался громом в ночной тишине.

Но никто не проснулся. Только Ясина кивнула и вышла ко мне.

– Все стабильны, – прошептала она. – Спят спокойно. Дыхание ровное. Ни кашля, ни хрипов, даже не ворочаются. Я почти уверена, что на этот раз все получится.

– Верь я еще в ангелов, помолился бы об этом, – тяжело вздохнул я. – Утро все решит.

– Утро все решит, – кивнула она и ушла.