— Мой Император, — в комнату хромая вошел Каттеджирн, одежда которого на боку пропиталась кровью: от падения рана, полученная совсем недавно, открылась, — она опасна. Не следовало ее спасать. Позвольте мне отключить регенератор…

— Нет, — Нифонт мгновенно оказался на ногах. — Я не позволю убить ее.

— Какое вам дело до какой-то девки, — напряженно выдал седой, опираясь рукой о стену, — тем более той, что имела наглость отказать вам.

— Анита не девка, — резко возразил Император, сжимая руки в кулаки.

— Но она отказала вам…

— И что с того, — усмехнулся мужчина.

— Никто не смеет отказывать Императору.

— Оставь, Теджи, — Нифонт по привычке хотел провести рукой по волосам, но боль не дала ему сделать этого, и он только коротко выдохнул и застыл, — хватит. Она имела полное право сказать мне «нет». А я должен был сразу принять это и не давить более. Так что все поизошедшее целиком моя вина, поэтому и думать забудь о ее убийстве.

— Похоже, она показала вам что такое нести ответственность за собственные решения, — задумчиво произнес воин. — И все же она слишком опасна. Вас она теперь ненавидит, а того, за кем вы меня отправляли, явно любит. Мы смогли окружить его только потому, что они были слишком увлечены друг другом. Никогда бы не подумал, что у НЕГО от простых поцелуев может настолько снести крышу.

— Целовались значит, — тихо произнес Нифонт и вздохнул — где-то внутри царапнуло, что ему она предпочла другого.

— Если она поддержит Темного, а уж ОН об этом точно позаботится, то нам придется туго, — многозначительно заметил Седой, внимательно наблядая за реакцией Императора.

— Пусть так, но ты не причинишь ей вреда, — веско обронил тот, прожигая воина жестким и бескомпромиссным взглядом.

— Хорошо, пусть живет, — пошел напопятную Каттеджирн. — Ее можно использовать как наживку и поймать…

— Нет! — Нифонт яростно сверкнул ставшими изумрудными глазами. — Я не пойду на это. Никогда не пойду.

— Она все равно вам не достанется, так почему бы просто не воспользоваться ей с максимальной пользой?

— Пусть так, я смирился с ее отказом. И не стану использовать Нубит как разменную монету, — резко отрезал Император. — И никому не позволю.

— Значит, вы уже верите, что она нубит, — прищурился седой. — И это все изменило для вас, — уголок его рта дернулся в ироничной усмешке. — Я думал, вы выше всех этих суеверий. Она ведь простая девчонка, как и многие до нее, что так легко сломались…

— Анита не сломается, не отступит, не предаст свои принципы и цели, не бросит того, кого считает другом. Она действительно Нубит. И это не просто слово, означающее пришелицу из другого мира, как со временем стало считать большинство. Она воин, невероятно сильный воин, способный проявить и жестокость, и милосердие. Она Нубит в древнем, первозданном смысле этого слова.

Каттеджирн облегченно вздохнул — его ученик наконец-то расправил крытья и сделал первый шаг к тому, чтобы действительно стать Императором, Императором достойным своих предков.

— Я рад, что ты усвоил этот жестокий урок, Нифонт, — нотки гордости помимо воли просочились в голос седого воина. — Надеюсь, ты его запомнишь надолго. Помни: слушай других, но думай и принимай решения самостоятельно и сам неси за них ответственность, как бы тяжело это ни было. Принимая решения, руководствуйся разумом, но и не оставайся глух к сердцу, — он повернулся и, зажав рукой рану, вышел, напоследок окинув изучающим взглядом Императора на предмет повреждений: — Обработай раны и отдохни. Силы тебе ой как понадобятся — вы с Анитой еще не закончили разговор.

Ласковые и такие знакомые прикосновения были невероятно приятны, но открывать глаза совершенно не хотелось, и Анита просто крепче прижалась к мужской груди, на которой лежала и пробормотала что-то неразборчивое.

— Ани, — тихий смех и сладкий поцелуй, — открой глазки.

— Ру, — она медленно приоткрыла глаза, нежась в его объятьях, и улыбнулась так, как улыбалась только ему: тепло, радостно и томно.

— Рад, что ты вернулась ко мне, — неф откинул прядь волос с ее плеча и нежно прижался к нему губами. — Я так испугался, когда ты перестала мне отвечать и сорвалась в разбалансировку, — еще один поцелуй, на этот раз в шею, заставил ее судорожно выдохнуть и выгнуться. — А потом те выстрелы, — он проникновенно посмотрел в ее глаза. — Я едва смог удержать тебя. Ани, ранение в грудь было смертельно. Нифонт спас тебе жизнь, оперативно доставив в регенератор.

— Вот как, — она высвободилась из его объятий и села на кровати, механически отметив, что на ней только нижнее белье.

— Успокойся, — рывком он перевернул ее на спину и навис сверху, — и подумай, хорошенько подумай, чем может грозить твоя вражда с Нифонтом окружающим.

— Отпусти, — сверкнула глазами девушка и резко рванулась, но тут заметила, что он сильно изранен и замерла, опасаясь причинить ему боль.

— Только если ты посидишь у меня в объятьях, — осторожно произнес Рунихера, удивленно глядя на притихшую и покорно кивнувшую Аниту. — Что с тобой? — встревожено спросил он, когда она действительно спокойно устроилась в кольце его рук и даже обняла в ответ.

— Как ты, Ру? — она подняла на него полные тревоги и нежности глаза, и неф просто потерялся в них.

— Со мной все хорошо, Ани, — выдохнул он, зарываясь лицом в ее волосы.

— Лжец, — она качнула головой, а ее пальцы скользнули по его груди, осторожно касаясь еще даже не закрывшихся ран, ускоряя регенерацию.

— Ани, — прошептал Разрушитель, не сводя глаз с ее губ, но не смея сейчас просить о поцелуе.

— Глупый, — выдохнула она ему в губы и поцеловала, вызвав острую вспышку энергии, пронзившую их обоих, и это стало сигналом для нефа, мгновенно углубившего поцелуй. — Ммм, — только и смогла сказать девушка, а он едва слышно рассеялся и продолжил ее целовать, а энергия вокруг них уже буквально ревела, исцеляя и его и ее…

Рунихера рассеянно рисовал кончиками пальцев на обнаженной спине девушки затейливый рисунок, а на его лице блуждала счастливая улыбка. Анита приподнялась, мягко коснулась губами его губ и снова положила голову на его грудь чуть не мурлыкая от его нежных прикосновений.

— Я люблю тебя, Ани, — хриплым шепотом выдохнул неф.

— И я тебя, — она как кошка потерлась о него всем телом, от чего у него перехватило дыхание.

— Ани, — стон, а затем она почувствовала его тихий смех, закончившийся ласковым поцелуем в макушку. — Ты невероятно соблазнительна, но нам нужно закончить разговор.

Девушка напряглась и села на кровати, обняв колени — ей совершенно не хотелось портить такой момент серьезными разговорами, но она знала, что Рунихера не отступит.

— О чем ты хотел поговорить? — ее голос прозвучал устало и немного обреченно.

— Шерити, — он моментально притянул ее к себе на колени и нежно обнял, — прости, но это необходимо. Ты и сама должна это понимать.

— Я устала, Ру, я так устала, — она прижалась к нему и замолчала, впитывая ощущение любви и покоя, которые он ей дарил. — Почему тут так все сложно…

— Ани, жизнь вообще сложная штука, — тихо произнес Разрушитель, — но чем сложнее, тем интереснее.

Некоторое время они молчали, а потом неф спросил:

— Так как ты решила поступить с Нифонтом?

— Не знаю, еще не решила, — чуть заметно передернула она плечами.

— Но ты же понимаешь, что о случившемся тебе нельзя никому говорить? — осторожно поинтересовался он, принимаясь вновь чертить узоры на ее спине, от чего она расслабилась в его руках.

— Я это поняла, — девушка вздохнула. — Если я скажу Виту, то он может в потерять Джун, решив вмешаться. Дамир слишком горяч и однозначно погибнет, выкинув какую-нибудь глупость. А Исао… Если узнает он, то узнает и Шигео. А уж он точно воспользуется этим как причиной, чтобы начать войну. Императоры и так хотят по грани, хватит совсем маленького конфликта, едва заметной причины, и они сцепятся. Я могу стать той самой последней каплей, особенно после того, как Нифонт поступил с Рэмом. Нет, лучше уж все сохранить в тайне.