Глава IX

В таком маленьком городке, как Венок-Сюд, известие о таком выдающемся происшествии как внезапная смерть мистрис Крав, быстро разнеслось и взволновало почти всех. Обычно во всех городах, в особенности небольших, где все жители хорошо знают друг друга, всякое подобное событие есть пища для разговора, хоть на некоторое время. Всяк судит о событии по-своему, доискивается причин и по большей части обвиняет того, на кого сердит или к кому не расположен, даже если в данном случае и нет мотивов для каких бы то ни было обвинений.

Почти все жители столпились возле гостиницы «Красный лев». Раньше пришедшие рассказывали о происшествии подходившим. Много рассуждали об этой несчастной женщине, которую постигла такая участь в столь мирном уголке. Несмотря на то, что мистер Стефен Грей был всеми любим, все же держались того мнения, что он ошибочно приготовил микстуру.

– Ошибки бывают со всяким, – говорил кузнец, стоявший в толпе народа, – как-то раз ковал я лошадь и немного далеко забил гвоздь: лошадь захромала. Со мной никогда прежде этого не случалось…

– Да, это большое горе и большой подрыв авторитета мистера Стефена Грея, – говорил какой-то джентльмен, – если действительно с его стороны был недосмотр, то…

– В этом деле много странностей, – заметил преподобный мистер Джонес.

– Но мистер Джон Грей сказал мне сегодня утром, – прервал чей-то живой голос, что банка с синильной кислотой была покрыта пылью и паутиной даже после смерти этой женщины, но Фредерик нечаянно стер их.

– Было бы лучше оставить паутину на банке до прихода судебного следователя, – сказал толстый пряничник Плуметад, который не очень стоял за братьев Грей, потому что все сладости они забирали не у него.

– Джон Грей очень честный человек и никогда не решится солгать, – заметил кто-то из толпы. Некоторые покачали головой.

– Кто из нас может знать, на что он пошел бы для спасения своего брата, – снова кто-то заметил.

– Но зачем же Фредерик стер паутину и пыль с банки.

Это что-то невероятно.

– Сегодня утром Фредерик проходил мимо моего магазина и я его остановил, чтобы порасспросить; он мне сказал: мой отец не виноват в смерти этой женщины, так как микстура была им составлена совершенно правильно, я могу побожиться.

– И решитесь присягнуть, – спросил я, чтобы смутить его.

– Да, я присягну охотно, если это будет нужно, – не запинаясь ответил он мне. С этими словами он отошел от меня и поспешно направился домой.

– Многие предполагают, – закричал кто-то грубым голосом, что Стефен Грей выпил бутылку шампанского, благодаря чему не мог правильно приготовить микстуру; кажется он был на именинах у агента поземельного общества мистера Фишера.

– Какая нелепость! Стефен Грей никогда не употреблял никаких крепких напитков.

– Между прочим, – заговорил тут же стоявший кучер дилижанса, уверяют, что мистер Фишер может служить свидетелем…

– Сам Хот, – прервала его мистрис Файч, – пассажиры давно ждут омнибуса.

– Сейчас, сейчас сударыня, – закричал он и побежал настолько скоро, насколько позволяла его толщина.

К толпе подошел проходивший мимо мистер Фишер, которого встретили вопросами.

– Мистер Фишер! Как вы поживаете? Правда ли это, что вчера вечером Стефен Грей опьянел от вашего шампанского и, благодаря этому, влил в микстуру синильной кислоты вместо латукового сиропа?

– Полноте, полноте! – отвечал Фишер. – Выпил он так мало, что опьянеть не мог. Я вместе с ним вышел из своего дома и зашел к нему в лабораторию, где он при мне составлял микстуру.

– Вы побожитесь, что он не влил в лекарство синильной кислоты?

– Нет не могу, потому что видел только, как он составлял его из двух или трех жидкостей, но была ли одна из жидкостей синильной кислотой, я право не знаю. Могу подтвердить только одно, что Стефен Грей не доставал ни одной банки с верхних полок. Вообще, если лекарство… Берегитесь, а то нас с вами раздавят.

Толпа расступилась; омнибус быстро проехал среди толпы и скрылся в облаках пыли. Пропустив омнибус, все снова сошлись и начали рассуждать.

Большинство было против Стефена Грея, собственно не против его личности, а против того, что он так неосторожно составил микстуру. Напрасно многие защищали его, напрасно Фредерик повторял свои уверения, – общее мнение было то, что Стефен Грей ошибся, составляя микстуру.