Глава II

Возвращаясь от доктора, Юдио встретила мистрис Файч.

– Куда так спешите? – Спросила ее мистрис Файч.

– Иду домой, сейчас была у Карлтона, но его нет дома; он, как говорит прислуга, уехал в Лондон к отцу.

– Да, сегодня утром он проехал на станцию Большой Венок. А разве ваша квартирантка заболела?

– Да ей что-то не по себе; после чая ей сделалось дурно, поэтому она и послала за доктором.

– Почему же мистрис Гульд послала за Карлтоном, а не за одним из братьев Грей?

– Сама мистрис Крав просила пригласить мистера – Карлтона.

– Послушайте, Юдио, если мистрис Гульд будет в чем-либо нуждаться, то потрудитесь прислать ко мне. Для такой милой и симпатичной особы, как мистрис Крав, я готова все сделать. Поговорив еще кое о чем с мистрис Файч, Юдио направилась в дом вдовы Гульд.

– Ах, Юдио! Наконец-то вы пришли. Скажите, что мне делать с бальной? Она опять чувствует себя очень нехорошо, – сказала вдова, обращаясь к Юдио.

– Как! Ей опять плохо?

– Да, плохо; где же Карлтон?

Юдио, ничего не отвечая, поспешила к больной. Мистрис Крав сидела в кресле с распущенными волосами и болезненно стонала. Юдио старалась ее успокоить.

– Смотрите, не упадите, сударыня, – сказала Юдио, – облокотитесь лучше на меня и все, Бог даст пройдет.

– Скоро ли придет мистер Карлтон? – Спросила мистрис Крав, откинув голову на плечо Юдио.

– Мистера Карлтона нет в Венок-Сюд. Он уехал в Лондон.

– В Лондон!.. – повторила больная и застонала еще сильнее.

– Чего вы так беспокоитесь, сударыня? Ведь все здешние доктора вам люди совершенно посторонние, и я уверена, что вы будете совершенно довольны одним из братьев Грей. Прошу вас лишь об одном: не отчаивайтесь. Мы постараемся устроить все как можно лучше.

– Я не в состоянии платить двум докторам, – едва слышно проговорила больная.

– Да зачем же вам платить двум, когда вас будет лечить один. В данную минуту, за отсутствием мистера Карлтона, советую вам обратиться к мистеру Грею, а когда приедет Карлтон, тогда мистер Грей передаст вас ему, конечно, рассказав подробно о ходе вашей болезни. Теперь же надо, во-первых, не теряться, а во-вторых, немедленно послать за одним из братьев Грей.

– Нет, я не хочу доктора Грея, – начала больная, – я их не люблю и видеть их не хочу.

– Следовательно, сударыня, вам что-либо наговорили про них, если вы так настойчиво требуете того, чтобы их не приглашать.

– Да мне сказали, что они далеко не хорошие доктора.

– Как! Братья Грей не хорошие доктора?

– Но знаете ли, мне теперь гораздо лучше и я, как мне кажется, сейчас засну.

Усадив больную в кресло, Юдио и вдова Гульд спустились в кухню, где не успели пробыть и пяти минут, как по всему дому раздался страшный крик. Юдио поспешно побежала в спальню и тотчас же спустилась снова вниз со следующими словами: «Пошлите скорей за доктором Греем, ей опять Нехорошо».

– Но ведь она не хочет никого из них.

Не мне же, право, платить доктору за визит.

– Как вам не стыдно говорить о таких пустяках, если ее жизнь находится в опасности. Сейчас пойдите к ней в комнату, а я схожу за доктором, – сказала Юдио, и с этими словами быстрыми шагами направилась к дому доктора Грей. Придя к Стефену Грею, она прошла прямо в лабораторию, где увидела молодого человека, лет 17-ти, с очень выразительным лицом и приятной улыбкой. Это был Фредерик Грей, единственный сын Стефена Грея.

– А, это вы, Юдио? – Воскликнул он.

– Да, я. Скажите, дома ли доктор?

– Папа дома, а дяди Джона нет.

– Мне необходимо видеть одного из них, как можно скорее.

– Сейчас приведу, – сказал он и направился в кабинет за отцом.

– Не зуб ли опять хотите выдергивать, Юдио? – Спросил Стефен Грей, входя в лабораторию.

– Нет, не зуб; мне бы хотелось поговорить с вами наедине.

Фредерик вышел из лаборатории и запер за собою дверь, а Юдио очень подробно рассказала Грею о мистрис Крав.

– Юдио, – сказал Стефен Грей, – я предпочитаю не лечить клиентов мистера Карлтона, а то, пожалуй, нас сочтут слишком завистливыми, чего я вовсе не хочу.

– Из ваших слов, доктор, я заключаю, что эта несчастная особа должна умереть, не получив помощи.

– Зачем умирать?

– Но я вас предупреждаю, что она умрет, если кто-либо из вас не поможет ей избавиться от этих мучительных страданий. Мистер Карлтон приехать к ней не может, так как он в Лондоне.

– Ну, хорошо, я пойду с вами, – сказал он после некоторых размышлений. – Она молодая женщина, говорите вы? А где же ее муж?

– Он где-то путешествует.

– Фредерик, – обратился он к молодому человеку, – когда дядя Джон вернется, скажи ему, что я у вдовы Гульд. Ее новая квартирантка что-то заболела.

Юдио ушла вперед доктора и каково было ее удивление, когда, войдя в комнату больной, она увидела ее за письменным столом.

– Вам теперь лучше, сударыня? – спросила Юдио.

– Наоборот, мне хуже. Все это случилось так неожиданно, что я немедленно должна предупредить одну мою подругу, – сказала мистрис Крав, запечатывая письмо. – Потрудитесь опустить его в ящик, – добавила она, передавая Юдио.

– Сейчас, сударыня, но вряд ли оно пойдет сегодня с почтовым поездом.

– Это безразлично. Вы только потрудитесь опустить его в ящик, а затем я думаю все же пригласить одного из братьев Грей.

– Мистер Стефен Грей сейчас придет. Да вот и он звонит, – сказала Юдио, и вышла с письмом в руках, читая адрес: г-жа Шмит… Лондон.

– Как вы думаете, мистер Стефен Грей, почтовый поезд уже ушел в Лондон? – Спросила Юдио, встретив доктора на лестнице.

– Если поспешите, то поспеете, осталось ровно 4 минуты до прихода поезда, – сказал он, посмотрев на часы.

Войдя в комнату мистрис Крав, он подошел к ней, протянул руку и посмотрел на нее своими добрыми и честными глазами. Мистрис Крав взглянула на доктора заплаканными глазами и чуть слышно сказала:

– Я страдаю, я страшно страдаю, доктор, неужели я умру?

– Вы умрете быть может лет через 50 или 60, но никак не теперь. Сядем и поговорим спокойно.

– Как вы добры, и как я вам благодарна, доктор. Но прежде, чем говорить, позвольте предупредить вас, что я пациентка мистера Карлтона. Но так как его в данную минуту нет в Венок-Сюд, то я решилась обратиться к вам за советом. Притом здесь я совершенно никого не знаю, а об мистере Карлтоне я знаю от одних друзей.

– Отлично. Значит до возвращения мистера Карлтона я буду вас наблюдать, а затем передам ему. Вы здесь одни?

– Добавил он.

– Да, к несчастию, одна. Сейчас написала моей подруге, чтобы она как можно скорей приехала ко мне.

– Ваш муж путешествует?

– Да.

– Помогите мне, – обратился доктор к входящей Юдио.

– Мистрис Гульд не может считаться помощницей. Да, кстати, где она?

– Мистрис Гульд сидит на лестнице, закрыв уши руками.

– Хорошо. Сейчас вы пройдите к больной, а я пойду к мистрис Гульд. – сказал доктор.

– Мистрис Гульд, вы знаете дом Грота? – Спросил доктор, обратясь к вдове.

– Конечно, знаю, сударь, как бы простонала вдова, подымаясь со ступеньки. О, сударь, я очень испугалась.

– Если знаете, так отправьтесь туда и спросите там мистрис Хюттон и скажите ей, что я прошу ее придти сюда.

Обрадованная тем, что ей можно было удалиться от больной, мистрис Гульд очень скоро дошла до дома Грота и, не найдя там мистрис Хюттон, привела другую женщину, очень небольшого роста, притом весьма полную, с узенькими глазами и седыми волосами.

– Кто вас прислал сюда, мистрис Пеперфли? – Спросил Стефен Грей, увидев ее перед собой.

– Я пришла… сударь, – едва решилась проговорить она, продолжая низко приседать. – Вы прислали за мистрис Хюттон, но ее нет. Сегодня утром за ней прислала из Монтикюля мистрис Жильберт.

– «Прошу Вас как следует исполнять вашу обязанность. Если же я что-либо за вами замечу, знайте, никогда не приму вас больше на мою практику. – Заключил он и велел ей раздеться и идти к больной.

Всю ночь все в доме вдовы Гульд были страшно взволнованы. Наутро же в доме царствовала полнейшая тишина и спокойствие, а мистрис Пеперфли в наилучшем расположении духа укачивала маленького ребенка, завернутого во фланель.

– Ну что? Как себя чувствует мистрис Крав? – Спросила Юдио у доктора, которого вышла проводить в переднюю.

– Она чувствует себя как нельзя лучше. Смотрите, Юдио, следите за мистрис Пеперфли. Через два часа я снова зайду к. вам, – добавил он и вышел в переднюю дверь. Юдио осталась у постели больной.

– Как это случилось, Юдио, что вы до сих пор здесь? – Спросила мистрис Крав, проснувшись после долгого сна, – я предполагала, что вы у кого-нибудь на должности.

– Нет, сударыня, я теперь без места и пока живу у моей сестры, служащей горничной в соседнем доме, у мисс Женкинсон. Вот уже пошел 11-й год, как она живет у них.

– Следовательно, вы теперь свободны, Юдио?

– Да, совершенно свободна, сударыня.

– Я так должна благодарить Бога, что Он вас послал ко мне в самые тяжелые минуты моих страданий. Когда я вас увидела, мне как-будто стало легче. Мне кажется, что вы уже привыкли ходить за больными.

– Как же не привыкнуть, сударыня, когда на последнем моем месте мне пришлось ходить за одной больной ровно четыре года. Она долго болела, очень много страдала и скончалась три недели тому назад, поэтому-то я теперь и без места.

– По ней вы носите траур?

– Да, сударыня, я ее очень любила, я охотно ходила за ней, она была тяжело больна и много страдала. Мистер Стефен Грей ездил к нам каждый день до самой ее смерти. – Говоря это, Юдио заплакала, мистрис Крав пристально посмотрела на нее.

– Юдио, сказала она, вы хорошая и преданная женщина. Скажите, куда положили мой саквояж?

– Он в шкафу сударыня.

– Потрудитесь его отпереть. Ключи в боковом кармане. В мешке вы найдете медальон с жемчугом.

Достав из чемодана, Юдио подала его мистрис Крав. Это была прелестная вещь из голубой эмали, окруженной жемчугом. Медальон этот был приделан к хорошенькой золотой цепочке, и мог надеваться как ожерелье и как браслет.

– Возьмите его себе, Юдио, – сказала больная.