— Я думаю, через год, а может быть, через два. В таких играх никогда не знаешь, что произойдет.

Элли бросила на него косой взгляд. Какие игры? Она ясно чувствовала опасность, и ее беспокойство росло.

— Какие игры? — резко спросила она.

Оба парня взглянули на нее. Она заметила напряженность Кева, но Терри рассмеялся.

— Механические, конечно, — успокоил ее Терри. Кев отвел взгляд от приятеля, когда тот начал объяснение. — Не все хорошо в торговле автомобилями, Элли. Никогда не знаешь, что случится.

Терри не собирался говорить ей, что он делает на самом деле. До тех пор, пока у него не будет достаточно денег.

Элли кивнула, но увидела ухмылочку Кева. Она хотела верить Терри, всегда ему верила. Поэтому она не стала больше спрашивать и взяла кофе, который Анджело поставил на стол.

Терри почувствовал перемену в ее настроении и игриво сжал под столом ее колено. Она засмеялась.

— Так-то лучше! — Он опустил ей сахар в чашку. — Пей кофе, и мы пойдем, или ты хочешь ехать автобусом?

Она снова кивнула. Воспроизведя в памяти предыдущий разговор, она почувствовала себя одураченной. Терри никогда ее не обманывал. Почему же он это сделал сейчас? Она отпила глоток горячего кофе с молоком и постаралась выкинуть эти мысли из головы. Он был ее единственным другом.

На пути от автобусной остановки к дому Терри обнял ее за плечи.

Девушка молчала.

— Тебе хорошо, Элли?

— Да.

Но голос ее был слабым, и он понял, что она лжет.

Он обнял ее еще крепче.

— Ты сможешь стать моей женой, когда захочешь.

— Нет, я принесу тебе много хлопот.

Она была права. В его памяти всплыло казино, где появилась возможность заработать. Тогда у них ничего не получилось. Им помешали не работники казино, а глупые девчонки, которые, стараясь привлечь внимание Терри, всячески унижали Элли. Пытались выразить ему свое восхищение, обзывая Элли «неряхой» и «шлюхой Терри». Разве могли они понять, эти дуры, что он никогда и пальцем не дотронулся до нее.

— О чем задумался? Ты хмуришься.

Он взглянул на нее:

— Извини, вспомнил кое-что. Из прошлого.

— Да. — Элли чмокнула его в щеку. — Из прошлого.

Он улыбнулся. Она слишком хороша для дома, где живет. Он всегда знал это. Там грустно, жестоко и тяжело, но им приходится сражаться за каждый дюйм в этой жизни, а это не для нее. Она была мягкой и теплой и…

— Ты опять?

Секунду он смотрел на нее. Она говорила ровно, правильно, певуче. Энтони дал ей так много: ему она обязана умением думать и правильно поступать, но он не смог научить ее не бояться окружающего мира.

— Извини меня, Элли, я устал. Мне пора возвращаться.

— Тогда пойдем, уже поздно.

Она взяла его за руку, и они пошли вдоль широких, пустых улиц Ламберт, Литеред, темных линий полуразрушенных домов времен Регентства, рядов чахлых деревьев, которые росли назло собакам и кошкам, нуждаясь в уходе.

Потом повернули на Фэнтимен-роуд и медленно направились к Дому временного проживания сирот, ободранному, грязно-белому, трехэтажному, с пансионом в цокольном этаже, с садом, полным цветов, велосипедами и выброшенными игрушками. Они остановились под уличным фонарем напротив дома, и Терри, держа ее за плечи, заглянул ей в лицо.

— Хочешь выйти за меня замуж?

Она отрицательно покачала головой.

— Ладно. Тогда увидимся на следующей неделе?

— Да. Спасибо тебе, Терри. Это был восхитительный вечер.

— Послушай, Элли. Я хочу дать тебе кое-что. — Он полез в карман, вытащил бумажник, достал из него две десятифунтовые купюры и вложил их в нагрудный карман ее куртки. — Это для твоего колледжа. Хорошо?

Она вытащила деньги и попыталась вернуть их.

— Нет, Терри, я…

Он перехватил ее руки.

— Возьми их.

Увидев ее вопросительный взгляд, он сказал:

— Элли, я заработал их для тебя. Никто не узнает об этом. И я смогу заработать еще. Ты всегда доверяла мне. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Иди, а то завтра тебе тяжело будет работать. — Она пошла к дому. — Спасибо, Терри!

Затем, вдруг поддавшись внезапному порыву, вернулась и крепко обняла его.

— Увидимся на следующей неделе. — Элли отпустила его и побежала по ступенькам к дому. Покопавшись в своей сумке, она нашла ключ, помахала Терри и исчезла внутри.

Несколько минут он стоял на тротуаре и смотрел на сумрачное здание.

«Жалкое место, это не настоящий дом», — подумал Терри. Затем повернулся и направился к метро. Элли достойна большего, и уж он-то постарается сделать ее счастливой. Он знал, что без нее прошедшие двенадцать лет не сделали бы его таким гордым и уверенным в себе.

Был первый теплый летний день. Из окна галереи Элли наблюдала за холеными загорелыми людьми, одетыми в дорогие наряды из шикарных магазинов Бонд-стрит. Она машинально постукивала карандашом по рабочему столу и мечтала оказаться в прохладной тени деревьев Грин-парка. Девушка закрыла глаза и почти явственно ощутила прикосновение влажной травы к ногам.

Зазвонил телефон, и она встала.

От духоты все мысли у нее перемешались, она встряхнула головой, пытаясь привести их в порядок. Затем глубоко вздохнула и подняла телефонную трубку.

— Добрый день, галерея Фрайни. — Увидев Тома Фрайни, входящего в галерею, она продолжила: — Да, конечно. Если вы немного подождете, я соединю вас с ним.

Том остановился посередине комнаты и, гримасничая, беззвучно спросил:

— Кто это?

Элли закрыла трубку рукой:

— Ваш друг.

Том закатил глаза и, яростно жестикулируя, показал, что его здесь нет. Элли продолжила разговор:

— Прошу меня извинить, но я думала, что он уже вернулся с ленча. Что ему передать? Чтобы перезвонил вам? Да, уверена. Одну минутку, я возьму ручку. — Она потянулась за еженедельником. Том наблюдал, как она записывала сообщение своим крупным красивым почерком.

Он повернулся и пошел в свой маленький кабинет позади галереи. Слушая оттуда ее нежный голос, он в который раз порадовался, что эта девушка оказалась у него в галерее.

Несколько позже, закончив разговор, Элли шла по галерее, направляясь к нему. Том поднял глаза от лежащей перед ним кучи монет. На фоне строгих белых стен и полированного деревянного пола она была само совершенство. Высокая блондинка, одетая необычно, но с врожденным чувством вкуса и стиля, она подходила его галерее, украшая ее своей естественной красотой и изяществом. Это не переставало изумлять его, так как он знал, где она росла.

— Чего хотел Мариус? — спросил Том, наэлектризованный ее необыкновенной женственностью, тем более привлекательной, что она совершенно не осознавала производимого впечатления.

— Он просил передать, что будет в фотостудии в Кенсингтоне допоздна, так как там много работы. Просил, если вы сможете, позвонить ему. — Девушка улыбнулась и протянула блокнот. — Здесь записан номер телефона.

— Спасибо. — Том поднялся, отряхивая пыль с брюк.

Элли наблюдала, как он переносил свои монеты на другой стол. Том Фрайни отличался от всех людей, которых она встречала раньше: очень высокий, тонкий, необыкновенно элегантный мужчина. С безупречным юмором, обаятельный, умный… какой-то ненастоящий, словно сошедший с книжной страницы — никак не встающий в ее воображении рядом с теми, кого она знала.

Положив в карманы несколько монет, Том посмотрел на Элли.

— Не мешало бы выпить чего-нибудь холодного, прежде чем звонить Мариусу. Вы не откажетесь составить мне компанию?

— С удовольствием, — ответила девушка.

Он повернулся к ней:

— А что вы предпочитаете?

— О, все равно.

— Это не ответ. Я спрашиваю опять: что вам нравится?

— Мне нравится кока-кола. — Она улыбнулась.

— Хорошо, но вы ее не получите, она испортит ваши зубки! Вы выпьете апельсиновый сок. — Он рассмеялся, ему доставляло удовольствие поддразнивать ее.

Проходя по галерее, он бросил ей: