– Глядите! – подошедший парень показал на дальний склон.

Там стоял сгорбившийся орк, неясная тень на фоне тумана. Рядом с ним появился другой. Мадлен посмотрела на гребень горы и заметила среди расселин вооруженных орков и несколько худощавых тел с безвольно вытянутыми вперед руками. Она повернулась к Форту. Бежать она не могла, вряд ли вообще устояла бы на ногах, если бы он не обнял се за талию. Мальчик – его даже нельзя было назвать молодым человеком – смело подошел, хотя старался держаться подальше от крылатых котов. Высокий, голова обернута грязной черной тряпкой, одет в лохмотья, не спасающие от холода.

– Вижу, мы в западне, – сказал Форту, пытаясь согреть Мадлен своим телом.

– Я знаю их, – нетерпеливо ответил мальчик. – Они всегда требуют золото.

– И они прислали тебя?

– Нет, я живу внизу. Не люблю, когда обижают людей. Я могу с ними поговорить. У меня получится, если вы предложите достаточно золота.

– А если они не согласятся? – В хриплом голосе Форту слышалось предостережение, как в шипении котов.

Многозначительно посмотрев на Мадлен и трясущуюся от страха дриаду, мальчик пожал плечами.

– Тогда вы не уйдете отсюда живым. Ну а женщины… – Его слова отнес ветер.

Мадлен была почти уверена, что Форту сейчас шагнет к нему с отравленным кинжалом… последствия она не могла себе представить. Но он достал из кошелька одну монету и бросил мальчику.

– Ну что ж, иди поговори. Скажи, я шлю свое почтение страшному и непобедимому Ыгру. Это все, что я могу предложить ему за наш безопасный переход через перевал.

– Мелочь… – Обветренное лицо мальчика еще больше покраснело. – Я не осмелюсь! Это только разозлит его.

– Тогда прибавь, что Рэй Кобэррэ приглашает его на ужин с нами в честь былых совместных дел.

Мадлен сидела под навесом из сосновых веток на бревне, заменяющем скамью. Пахло дымом от костра и мокрым лесом, из двух щелей самодельной крыши текла дождевая вода, образуя лужи возле ее ног. Она до сих пор дрожала, но от слабости, поскольку одежда на ней была новой и сухой, а костер давал благодатное тепло.

После сытного ужина сообщники Ыгра лежали, накрывшись кто чем смог, и пили жадными глотками гномий самогон. Несколько женщин и дети мыли посуду, а хихиканье менее работящих особ доносилось из невидимых кустов. Ыгр был выходцем из Нордэрдских гор. Громкий смех и румяные щеки выдавали его северное происхождение, вокруг глаз образовались глубокие морщины на его сероватой орочьей коже, редкие волосы начали седеть. Устроившись на пне, как на троне, он держал совет. Он не мог не понравиться. Мадлен несколько раз одергивала себя, чтобы не ответить ему по-нордэрдски, поскольку от его эстэррского ее бросало в дрожь. Видимо, Ыгр считал, что она не в состоянии понять столь важную беседу, если говорить на родном. Но он вел себя с нею так по-отечески добродушно, что она позволила ему путаться в языке Эстрры, только улыбалась и кивала в ответ.

Даже Форту казался веселым, если это слово подходило для него. Когда же Ыгр, отпустив большинство своих наемников, повернулся к нему, чтобы узнать, что затеял эльф, глаза у Форту сверкнули.

– Я должен проникнуть в замок.

– Куда? – тут же спросил Ыгр, явно от недоумения.

– Сам знаешь. В старую родовую крепость Найтонов.

– Ха! Давай лучше возьмем Нордстерн и Шамсмадену. У меня же всего тридцать опытных воинов.

– Неужели ты думаешь, я хочу битвы? – хитро улыбнулся Форту.

– Тогда зачем тебе нужны мы? Я не силен в твоих ядах и уловках.

– Это мое дело. – Он уже без улыбки смотрел на Ыгра. – Только не говори мне, что ты недостаточно хитер, старый гад. Я предлагаю отвлекающий маневр.

Ыгр помолчал, словно обидевшись, затем улыбнулся:

– И во сколько ты оцениваешь свой отвлекающий маневр?

– Тысяча монет илонского серебра.

– На тридцать человек? – Ыгр покачал головой. – Не стоит нашего времени на эти грязные дороги, мой друг.

Форту поднял брови.

– Должно быть, в последнее время много желающих перейти через этот перевал.

– Да, нам сопутствует кое-какая удача. – Ыгр нахмурился. – Твой замок, говоришь? – Он бросил взгляд на одного из своих людей. Тот кивнул. – Принеси мне те ящики с серебряными монетами.

Невысокий невзрачный орк, изображавший недавно гуля де Фрога в свете луны, быстро поднялся, шепнул что-то другому, стоявшему в стороне. Вскоре тот вернулся с товарищем, оба волокли тяжелые, обитые металлом ящики. На крышках были гербы Милагро: замок на зеленой горе. Ыгр вставил ключ, с усилием подвинул ящик к Форту.

– Проверь.

Увидев блеск огромного количества серебряных монет, Мадлен поняла, почему обещанная тысяча не выглядела привлекательной суммой. Форту взял горсть монет, долго рассматривал их на ладони. Поцарапал одну кинжалом, попробовал на зуб, покачал головой и взглянул на Ыгра, который не проронил ни слова.

Форту задумчиво перебирал монеты, потом бросил их в ящик и начал по одной выкладывать на ладонь. Внимательно каждую разглядывал, сравнивал, подносил к глазам. Наконец, он тихо фыркнул.

– У всех одна гравировка. И от всех воняет магией да проклятой рами. Тут лишний зубец на короне. Ты ограбил монетный двор?

– Не я.

– А кто?

– Мы сопровождали через перевал одного человека из Нордстерна, – невинно произнес Ыгр. – Он заплатил этим.

– Какая удача, – холодно улыбнулся Форту. – Я полагаю, такие вещи сопровождает вооруженный конвой, а не бродячие орки наподобие Ыгра, прошу твоего прощения.

Бандит не выказал никакой обиды.

– Ты так считаешь? Но то был молодой человек с двумя нагруженными мулами, слугой и монетами, запрятанными среди мешков лука. – Ыгр пожал плечами. – Единый свидетель, мы не причинили ему никакого вреда, и он пошел своей дорогой. – Он улыбнулся. – Домой, полагаю, ибо средств на путешествие у него поубавилось. Эта молодежь слишком много времени проводит в тавернах, а?

– Поосторожнее с этими деньгами, мой друг, – предупредил Форту. – Сплав плохой, как тебе известно. А если тебе по душе хорошее илонское серебро, которое везде имеет хождение без всяких сомнений, то мое предложение остается в силе. Пусть будет полторы тысячи монет.

Ыгр, казалось, обдумал его слова и покачал головой.

– Устал я, – медленно произнес он. – Устал от такой жизни.

Форту промолчал. Рядом с Ыгром он выглядел юношей, будто возраст не мог оставить на нем следов.

– Этого недостаточно, – сказал тот. – Нас тридцать человек. Трое делят половину, остальное на всех. Даже если это полторы тысячи монет, после дележки каждому достанется… нет, мало. – Ыгр тяжело вздохнул, глядя на свои мозолистые ладони. – Я устал, друг мой. Устал от сырой постели, от оружия, которое всегда у меня в руке.

– Тогда скажи, чего ты хочешь.

– Не так уж много. Хорошо устроенный дом в городе. Дриаду для мягкой перины. И мира.

– Ты изойдешь слезами после шести месяцев такой жизни, – проворчал Форту.

– Нет.

– И чем будешь заниматься? Есть, спать, ублажать дриаду и нагуливать жир? Ты еще не старик. Оставь это до того дня, когда ослабеешь умом и не сможешь придумывать мошенничества, чтобы заработать себе на завтрак.

– Мошенничества?

– Вот именно. Мне известны желания твоего черного сердца. Отложи тогда илонское серебро. – Форту кивнул на ящики. – Что ты задумал ограбить?

– Ты всегда на шаг впереди меня, эльф, – улыбнулся бандит. – Вот и скажи мне.

– Я пока недостаточно осведомлен. Есть гравировальная форма, не дошедшая до монетного двора. Где она? У кого? Часто ли монеты вывозятся из Милагро?

– Они не вывозятся. Мальчишку направили с севера. Он говорил, его отец главный тут на рудниках, если ты можешь этому поверить. Зовут Гуфр или что-то в этом роде. Похоже, плоукровка какой-то.