Форту вдруг снова положил монеты на ладонь.

– Ты задумал вымогательство?

– Нет. Почтенный Гуфр наверняка отправит меня в тюрьму, если я попытаюсь. Кто поверит мне, преступнику, а не приближенному Фрэнка де Фрога?

Форту долго смотрел на него, затем обласкал взглядом Мадлен с головы до ног и улыбнулся ей.

– Тем не менее дело многообещающее, – сказал он Ыгру. – Да. Полагаю, мы сможем предъявить обвинение.

Из темноты за пределами лагеря донеслись крики, возня. Ыгр отскочил в сторону, Форту последовал за ним. Мадлен тоже поднялась, увидев большого белого котёнка, который прыгал вокруг людей, вышедших на свет из-за деревьев. Они толкали впереди себя какого-то человека. Она поняла, что это Кир, когда тот посмотрел на Форту и упал перед ним на колени.

Котенок подбежал к Мадлен, прыгал на нее, пачкая грязными лапами ее юбки и игриво трепеща крылышками. Она лишь прижала его к себе, с тревогой глядя на сгорбившегося юношу.

– Ричи! – резко произнес Форту.

Юноша покачал головой, склонившись лбом прямо в грязь.

– Сбежал, господин.

Орки молча столпились вокруг. Даже женщины прервали работу, все замерли, слышались лишь треск костра и сдавленные рыдания Кира.

– Что произошло? – Лицо Форту превратилось в маску, черные глаза – в лед.

– На пересечении с тропой, ведущей в Сиде, ночью, – ответил Кир, не поднимая головы. – Мы нашли убежище в сельском доме. Ребенок Изис плакал, я подумал, его надо согреть. Время у нас было. Хозяйка оказалась добрая. Мы поели. Господин… я уснул… не заперев его.

Форту схватил его за волосы, дернул голову назад и вниз.

– Ты нашел его?

– Я старался. Я потерял его след на окраине города. Он там, как я думаю. Я велел его отыскать и пришел сюда.

– Ты помолился?

Лицо юноши помертвело. Он прижал обе руки ко рту, словно в отчаянной молитве. Мадлен отпустила котенка, увидев, как Форту потянулся за кинжалом. В его взгляде не осталось ничего человеческого. Кир закончил молитву и вздохнул. Тело у него расслабилось, будто он заснул с откинутой головой. Лицо Форту изменилось, пальцы сжали рукоятку, и он выхватил кинжал.

– Нет! – крикнула Мадлен, шагнув вперед. – Отпусти его.

Все молчали. Дым костра медленно плыл над землей и поднимался среди деревьев к небу. Краем глаза она заметила, что орки смотрят на нее, однако не выпускала из виду Форту. Он стоял, как изваяние. Безжизненное лицо, невидящие глаза. Потом толкнул голову Кира вперед и отвел кинжал.

– Принцесса. – Холодно поклонившись, Форту вложил оружие в ножны и ушел.

– Кто она? – немея, спросил Ыгр, остановив взгляд на стоявшей, словно изваяние черноволосой женщине с необычного цвета глазами.

После того как Форту покинул лагерь, никто с Мадлен не разговаривал. Но когда на рассвете он вернулся, орки стояли вокруг черного кострища, глядя на нее с почтительным благоговением на заросших лицах. Такое выражение они видели у Кира, когда тот на коленях полз к ней, чтобы поцеловать грязный подол юбки.

– Она тот человек, кто может подарить вам прощение, когда займет свое место в Милагро, – ответил Форту. – Или прикажет заковать вас в кандалы и повесить за воровство на городских воротах.

Ыгр подошел к ней и, обнажив голову, преклонил колено. Его кольчуга звякнула, когда он коснулся земли. Все его товарищи сделали то же самое.

– Принцесса, – сказал он. – Да простят меня Единый и ваша светлость! Я не знал.

Такая почтительность привела Мадлен в замешательство.

– Благодарю вас за гостеприимство. Тут нечего прощать.

Но Ыгр оставался коленопреклоненным, и она поняла, что он ждет.

– Встаньте, – сказала Мадлен по-эстэррски. – Все.

Только Форту стоял, глядя на нее. Она сомневалась, что он доволен.

– Ыгр, мы должны поговорить наедине, – сказал он.

– Да, – хрипло ответил орк. – Неплохая мысль.

Послав людей охранять лагерь, он проводил Мадлен под навес из сосновых веток и настоял, чтобы она села на пень-трон. Или потому, что узнал про ее титул и надеялся на прощение, или потому, что она предотвратила хладнокровное убийство Кира, но орк ясно дал понять, что теперь считает ее высшей властью.

Сам Кир маялся на другом конце поляны, где привязали котенка. Мадлен хотела послать его за ребенком Изис, забытым в хижине, но передумала. Возможно, малышу лучше оставаться в доме под присмотром дриады, чем в бандитском лагере среди женщин-орков, которые пили гномий самогон едва ли не больше мужчин. И Киру лучше лишний раз не обращать на себя внимания, пока его хозяин не сменит гнев на милость.

– Простите мое недоумение, госпожа… вы приходитесь внучкой принцу Лео? – прямо спросил Ыгр. Она кивнула. – Да, теперь я вижу. Хотя вы были совсем младенцем, когда мы привезли вас в Арену. У вас глаза вашего отца, принца Леопольда, и уверенная манера вашего деда отдавать приказы, упокой их обоих Единый.

– Вы привезли меня в Арену? – изумилась Мадлен.

– Я был в эскорте. Еще до того… – Ыгр тяжело вздохнул. – Лучшие времена для моего отряда. Принц Лео был великим человеком.

– Да. Был, – спокойно ответил Форту. – Он бы остановил меня прошлой ночью.

Мадлен никогда особо не задумывалась о своем деде, знала только, что бабушка Меринда была ему женой. Он ушел, когда ему было под пятьсот лет.

– Ты знал его? – спросила она Форту.

Он пожал плечами, глядя на щепки, устилавшие землю.

– Что бы мне ни досталось от отца, моим учителем был принц Лео.

– После его смерти княжество стало разваливаться, – сказал Ыгр. – Все пришло в упадок. И вы с отцом тоже достаточно потрудились для этого, мой мальчик, позволив Злому Богу очернить ваше имя. Сейчас ты опять хочешь свергнуть Фрэнка де Фрога? Вот почему Милагро платит деньги нордэрдским разбойникам на дороге в Илону, вместо того чтобы укрепляться против южан и Централи, а Фрэнк потерял свою невесту. Мне следовало догадаться.

– Если хочешь, чтобы Милагро платил тебе, старый гад, переходи на мою сторону, – ответил Форту.

– Ты не можешь победить.

– Могу.

– Не можешь, – покачал головой Ыгр. – Теперь я понимаю, кто сбежал от тебя. Сын де Фрога, да? Если убьешь отца, то должен потом убить сына. Иначе все начнется сначала. Дай нам хоть немного пожить в мире, как мы жили эти пять лет, чтобы как-то оправиться.

– А тебе что за дело? Ты сам нордэрдский разбойник. Или бандит, когда не имеешь ничего лучшего.

– Да, это не моя страна. Но я живу здесь двадцать лет и буду здесь похоронен. Убей Фрэнка – и ты получишь гражданскую войну.

– Не теперь. – Форту посмотрел на Мадлен. – Мы с ней муж и жена.

– Найтона и Милагро?! Не смеши мои тапки! Есть люди, которые не потерпят такого союза, и тебе это известно.

– Люди соберутся под знамена внучки Лео.

– Если она выживет.

– Тогда помоги мне. Или передай нас де Фрогу, если хочешь его мира.

– Ты знаешь, я этого не сделаю. Но Единый со всеми богами против тебя, Найтона отверженный. Брось. Почему ты не снимешь немного сливок с серебра? Почему бы не удовольствоваться этим?

Форту поставил ногу на ящик.

– У тебя больше не будет ни сливок с этого серебра, ни воды. Оно послано из Арены, чтобы смешать его с нашими монетами и подорвать доверие к деньгам из Милагро.

– Не может быть!

– Отчего же тогда его ввозят, а не вывозят? Отчего Гуфр не преследует тебя? У Гуфра союз с Ареной, они хотят смешать поддельные монеты с настоящими.