Мохандас Карамчанд Ганди. Моя жизнь

----------------------------------------------------------------------------

Изд: Ганди М.К. Моя жизнь, М., Гл. ред. Восточ. литературы изд-ва "Наука", 1969.

Пер: с английского А.М.Вязьминой, О.В.Мартышина, Е.Г.Панфилова,

под ред. проф. Р.А.Ульяновского

----------------------------------------------------------------------------

МОЯ ЖИЗНЬ

ВСТУПЛЕНИЕ

Лет пять назад, по настоянию своих ближайших товарищей по работе, я

согласился написать автобиографию. Но не успел закончить я первую страницу, как в Бомбее вспыхнули волнения, и я вынужден был работу приостановить.

Затем последовали события, которые для меня завершились заключением в тюрьму

Йервади. Находившийся со мной в тюрьме адвокат Джерамдас советовал мне

отложить все прочие дела и закончить автобиографию. Но я ответил, что уже

составил себе программу занятий и не могу думать о чем-либо другом, пока она

не будет выполнена. Я бы закончил автобиографию, если бы отбыл свой срок

полностью, но меня освободили на год раньше. Теперь Свами Ананд повторил это

предложение, а так как я закончил историю сатьяграхи в Южной Африке, то

решил приняться за автобиографию для "Навадживана". Свами хотелось, чтобы я

выпустил автобиографию отдельной книгой, но у меня не было для этого

свободного времени: я мог писать лишь по главе в неделю. Для "Навадживана"

мне все равно необходимо было что-нибудь писать еженедельно. Почему бы в

таком случае не заняться автобиографией? Свами согласился с этим, и я

усердно принялся за работу.

Между тем у одного из моих богобоязненных друзей возникли сомнения, которыми он поделился со мной в мой "день молчания".

- Что толкнуло вас на эту авантюру? - спросил он меня. Писание

автобиографий - обычай, присущий Западу. Я не знаю ни одного человека на

Востоке, который занимался бы этим, за исключением лиц, подпавших под

влияние Запада. А о чем вы будете писать? Допустим, завтра вы откажетесь от

положений, которые сегодня считаете своими принципами, или в будущем

пересмотрите сегодняшние планы. Не окажется ли тогда, что люди, руководствующиеся в своих поступках вашим авторитетным словом, будут введены

в заблуждение? Не лучше ли совсем отказаться от этого или хотя бы несколько

повременить?

Доводы эти произвели на меня некоторое впечатление. Но я и не собираюсь

писать настоящую автобиографию. Просто мне хотелось бы рассказать историю

своих поисков истины. А поскольку такие искания составляют содержание всей

моей жизни, то рассказ о них действительно будет чем-то вроде автобиографии.

Но я не против того, чтобы на каждой странице автобиографии говорилось

только о моих исканиях. Я верю или по крайней мере стараюсь верить, что

связный рассказ об этом принесет пользу читателю. Мои искания в сфере

политики известны теперь не только Индии, но и в какой-то степени всему

"цивилизованному" миру. Для меня они не представляют большой ценности. Еще

меньшую ценность имеет для меня звание "махатмы", которое я получил

благодаря этим исканиям. Это звание часто сильно меня огорчало, и я не помню

ни одного случая, когда бы оно порадовало меня. Но мне, разумеется, хотелось

бы рассказать об известных лишь мне одному духовных исканиях, в которых я

черпал силы для своей деятельности в сфере политики. Если мои искания

действительно носят духовный характер, тогда здесь нет места для

самовосхваления, и мой рассказ может лишь увеличить мое смирение. Чем больше

я размышляю и оглядываюсь на прошлое, тем яснее ощущаю свою ограниченность.

В течение тридцати лет я стремился только к одному - самопознанию. Я хочу

видеть бога лицом к лицу, достигнуть состояния мокша. Я живу, двигаюсь и

существую только для достижения этой цели. Все, что я говорю и пишу, вся моя

политическая деятельность - все направлено к этой цели. Но будучи убежден, что возможное для одного - возможно для всех, я не держу в тайне свои

искания. Не думаю, что это снижает их духовную ценность. Есть вещи, которые

известны только тебе и твоему творцу. Их, конечно, нельзя разглашать.

Искания, о которых я хочу рассказать, другого рода. Они духовного или скорее

морального плана, ибо сущностью религии является мораль.

В своем жизнеописании я буду касаться только тех вопросов религии, которые

одинаково понятны и взрослым и детям. Если мне удастся рассказать о них

смиренно и бесстрастно, то многие, ищущие истину, почерпнут здесь силы для

дальнейшего движения вперед. Я смотрю на свои искания как ученый, который

хотя и проводит их весьма точно, тщательно и обдуманно, однако никогда не

претендует на окончательность своих выводов и дает большие возможности для

размышлений. Я прошел через глубочайший самоанализ, тщательно проверял себя, исследовал и анализировал все психологические моменты. И все же я далек от

мысли претендовать на окончательность или непогрешимость своих выводов.

Единственное, на что я претендую, сводится к следующему: мне они

представляются абсолютно правильными и для данного момента окончательными.

Если бы это было не так, я не положил бы их в основу своей деятельности. Но

на каждом шагу я либо принимал, либо отвергал их и поступал соответствующим

образом. И пока мои действия удовлетворяют мой ум и мое сердце, я должен

твердо придерживаться своих первоначальных выводов.

Если бы все сводилось для меня к обсуждению академических принципов, я, разумеется, не стал бы писать автобиографию. Но я ставил себе целью показать

практическое применение этих принципов в различных случаях и потому назвал

эти главы, к написанию которых я приступаю, "Историей моих поисков истины".

Сюда должны войти искания в области применения ненасилия, безбрачия и прочих

принципов поведения, которые обычно рассматриваются как нечто отличное от

истины. Но для меня истина - главенствующий принцип, включающий множество

других принципов. Эта истина есть правдивость не только в словах, но и в

мыслях, не только относительная истина наших понятий, но и абсолютная

истина, вечный принцип, т. е. бог. Имеется бесконечно много определений

бога, ибо проявления его бесчисленны. Они наполняют меня удивлением и

благоговейным трепетом и на какое-то мгновенье ошеломляют. Но я поклоняюсь

богу только как истине. Я еще не нашел его, но ищу. Я готов в своих исканиях

- пожертвовать всем самым дорогим для меня. Если понадобится жертва, я отдам

даже жизнь, думаю, что я готов к этому. Все же до тех пор, пока я не познал

эту абсолютную истину, я должен придерживаться относительной истины в своем

понимании ее. Эта относительная истина должна быть моим маяком и щитом. Хотя

путь этот прям и узок, как острие бритвы, для меня он был самым быстрым и

легким. Даже мои колоссальные промахи показались мне ничтожными благодаря

тому, что я строго держался этого пути.

Этот путь спас меня от печали, и я продвигался вперед, руководствуясь

внутренним светом. Часто на этом пути я видел слабые проблески абсолютной

истины, бога, и с каждым днем во мне росло убеждение, что только он один

реален, а все остальное нереально. Пусть те, кто захочет, узнают, как во мне

росло это убеждение; пусть они, если смогут, разделят со мной мои искания, а

также мое убеждение. Во мне зрело все большее убеждение, что все, доступное

мне, доступно даже ребенку; я говорю это с полным основанием. Практика этих

исканий столь же проста, сколь и трудна. Они могут показаться совершенно

недоступными человеку самонадеянному и вполне доступными невинному младенцу.

Ищущий истину должен быть смиреннее праха. Мир попирает прах, но ищущий