То, что доктор перешел на "ты" порадовало Александра. Не стоит "выкать" человеку, которого через несколько минут собираешься отправить на смерть. Это может его несколько нервировать. Так что он решил пересмотреть свое, изначально не самое лестное, мнение о докторе. Тем более, интонации превосходства и зазнайства, поначалу проявлявшиеся в тоне пси-про, куда-то исчезли. Общаться с ним стало намного приятнее.

– Садись в кресло. Я за… – Ожившая рация, одновременно с сигналом тревоги не дали доктору закончить фразу. – Началось!

Под завывания сирены, рядом с которой любая пожарная сигнализация казалась детским лепетом, из рации неслись приказы личному составу: "Тактические группы, готовность номер один. Явиться с оружием к входу в спецхран для дальнейшего инструктажа. Охране принять боевую готовность!"

Васильковые глаза генерала стали спокойными, как небо в майский денек. Он как-то устало вздохнул, снял куртку, и расстелил ее прямо на полу. После чего лег сам и поудобнее пристроил автомат. Три полных "рожка", которыми его "проспонсировала" та же охрана, он пристроил прямо перед собой. Генерал готовился драться всерьез. До конца. Вот только в глазах у него, Александр только что заметил, все четче проступала какая-то растерянность.

– Его старая память потихоньку адаптируется под новую вероятность, – прошептал док на ухо Александру. – И Бог знает, что именно заложено в его новой памяти. Вполне возможно, что он начнет палить по нам. Так что пристегивайся поскорее. У нас мало времени.

Александру тоже не хотелось, чтобы настолько опытный волкодав как генерал, неожиданно превратился во врага. Он, не теряя времени, забрался в кресло и начал бороться с ремнями фиксаторов на ногах.

В этот момент заткнулась тревожная сирена, и одновременно с этим событием раздались первые выстрелы. Звук упавшего за спиной тела в сочетании с глухим рыком генерала подсказал Александру, что Боголь пока на их стороне. Криков раненых не было. Совсем. Генерал экономил патроны. То есть бил наверняка.

Александр был уже полностью привязан к креслу. Док возился с последними проверками и настройками аппаратуры и, судя по его раздраженному чертыханью, что-то поправлял прямо "по ходу пьесы". Оптимизма это, надо сказать, ничуть не прибавляло. За его спиной неожиданно настала тишина.

Нападавшие, похоже, решили перегруппироваться и временно отступили. Генерал использовал это время для того, чтобы заменить израсходованный наполовину "рожок". Его он положил чуть в стороне от остальных, чтобы не перепутать с целыми, но в случае необходимости он был под рукой. Впрочем, это было не более чем проявлением оптимизма. Старый вояка уже прекрасно понимал, что возможность еще раз перезарядить оружие ему уже не дадут.

– Послушай, Александр, – очень серьезно начал доктор. – Для твоего тела вся процедура пройдет безболезненно, но сознанию все равно предстоит испытать шок смерти. Большинство твоих предшественников погибли оттого, что не смогли перенести этого шока. Я могу посоветовать тебе только одно: попытайся сосредоточить всю свою волю на одной цели. Тогда шансы пережить "прыжок" у тебя будут чуть выше. Ну и… это… молись, если умеешь. Удачи.

Александр расслабился, закрыл глаза и попытался выполнить тренинг, которому его научил один старый, много воевавший и выживший, а оттого мудрый прапор. Он говорил:

-Если впереди невыполнимая, как тебе кажется, задача, или предстоит броситься в последнюю атаку, то постарайся просто расслабиться и отрешиться от всего. Когда у тебя это получится, то сосредоточься на вопросе о том, что же самое дорогое для тебя. Не надо думать о вариантах, только вопрос.  Пусть подсознание само подскажет тебе верный ответ. Потом, когда ты полностью сосредоточишься на этом понимании, представь, что у тебя хотят это отнять. После чего смело кидайся хоть к дьяволу в пасть!

Старый прапор был не чужд "красивостей", как он сам это называл, но дело свое знал туго. Именно поэтому совет запомнился, и, надо сказать, не раз выручал Александра. Вот и сейчас звуки вокруг затихать и отдаляться. Клацанье клавиш, по которым со страшной силой лупил Док, мат генерала, способный восхитить иного сердце филолога и звуки боя уплывали куда-то далеко-далеко. Александру вспомнилось как он, лежа на диване, наблюдал за прибирающей квартиру Кристиной.  Она подошла к нему и стала что-то говорить, но он не слышал ее голоса. Гораздо интереснее было наблюдать за ее лицом. Шутливо нахмуренные брови, и мягкий взгляд карих глаз. Кажется, она обвиняет его в том, что он бездельник. Она шутит. Она прекрасно знает, что он очень устал после двухнедельной командировки. Куда он тогда ездил? Неважно. Главное, что Она дома. И Она рада его видеть. Тем временем в него летит подушка. Он отбивает ее небрежным взмахом руки. Он не сердится, а продолжает смотреть в эти теплые карие глаза. Глаза цвета его личного счастья. Они хотят отобрать у него это счастье. Злость накатывала тяжелым валом. Да он скорее лично перехватит каждому из них горло, чем отдаст Ее!

Волна ярости захлестнула сознание. Вся сущность Александра требовала только одного: уничтожить всех, кто вздумал причинить вред Кристине. Его Кристине! И хрен он позволит себе сдохнуть раньше, чем она будет в безопасности.

Сквозь красную пелену, застилавшую глаза, Александр видел, как Балагур перестал стрелять, застыв с недоуменным выражением лица. Через секунду его автомат вновь начал подниматься, но уже в сторону Дока. Тот охнул, но не растерялся, а быстрым движением выкинул в сторону генерала руку с пистолетом. На этом моменте начал действовать токсин, и зрение оставило его. Раздался выстрел.

Если бы Александр мог проанализировать ситуацию, то его бы интересовали два вопроса: откуда у Дока пистолет, и чем окончилась эта дуэль. Поразмыслив, он бы нашел ответ на первый вопрос. Доктор, скорее всего, "снял" оружие с кого-то из солдат, когда они оттаскивали их от входа. Второй, увы, остался бы без ответа. Но его это не интересовало. Сознание было мобилизовано только на одну цель. Спасти Кристину. Все остальное потом.

Глава 2

Начало пути.

"А про третий путь не скажу ни слова:

Он у каждого свой – раз и готово…

О том, как всё просто знают телефона провода.

Этот третий путь будет всем всегда-всегда…

Всегда-всегда… Всегда-всегда… Всегда-всегда… Всегда…"

Люмен "Три Пути"

– Саня. Кротов, блин! – раздался резкий голос над ухом.

Похоже, он немного задремал, так как все еще находился не в лучшей форме. А учительница, разобидевшись на глупую шутку, не стала его будить. Поднимать голову со сложенных на парте рук не хотелось, но ответить все же придется.

– Что ты хочешь? – спросил он спокойным голосом, не предпринимая никаких попыток поднять голову или, хотя бы, открыть глаза.

– Братан, урок кончился! Русичка уже свалила. Круто ты ее уделал… Харэ спать! Курить пошли.

Александр, до сих пор не поднимая глаз на говорившего, пытался вспомнить, кому принадлежит этот голос. Бесполезно. Слишком много лет прошло. "Почти двадцать пять, однако" – беззвучно ухмыльнулся он.

– Рота подъем! – говорящий хлопнул по спине Александра ладонью.

Никогда, слышите, никогда не пытайтесь повторить подобную глупость в домашних условиях. Вне дома, впрочем, тоже не стоит. Бить расслабленного разведчика-оперативника с боевым стажем в полтора десятка лет, это, знаете ли как-то… У них же все на вбитых реакциях основывается. Хотите экстрима? Лучше попробуйте броситься с зубочисткой на вражеский БТР, или попытайтесь лбом свалить Пизанскую башню. Я хочу сказать, что в мире существует множество более безопасных занятий, чем бить по спине бойца уровня Александра. Годы войны и нескончаемая череда операций в "мирное" время давно убедили его в том, что сначала лучше довериться рефлексам, ну а уж потом разбираться, что там, да как. Естественно, предварительно супостата надо отскоблить от стенки или иной поверхности, по которой его эти самые рефлексы размажут. Иногда закрасить бывает намного легче, чем отодрать. Этому психу еще повезло. Он даже не успел удивиться, как оказался на полу с вывернутой рукой, зажатой в железном захвате, и перехваченным горлом.