-- Понятно, -- сказал Марина. -- Надеюсь, следующий город будет далеко от гор.

   -- Ага, далеко, -- благодушно подтвердил Дэнэен. Он, наконец, натянул штаны и теперь стоял, прижав ладонь к татуировке -- Пойдем в Верхние Косогоры. Без помощи нам, похоже, не обойтись.

   -- Кто-то там согласится нам помочь? -- как-то подозрительно оживился Викин.

   Знакомые у него там что ли? Или там сидят в засаде охотники на демонов, к которым он подрядился привести добычу?

   -- Надеюсь, -- Дэнэен убрал ладонь и скептически посмотрел на участок кожи, с которого пропал красно-черный цветок. -- Круг ведь не такой большой. Даже в худшем случае за неделю дойдем, а так дня три-четыре. А еще по дороге ты сможешь поискать маму для своих детей в мелких селениях. Да и мне кое о чем подумать надо.

   Викин громко хмыкнул. Несерьезно он к поискам мамы для будущего ребенка относится.

   -- Подумать? О чем? -- заинтересовалась Марина.

   -- О знаках. О признании. И о верном выборе, когда умом понимаешь, где находится этот выбор, а сделать его не можешь. Впрочем, если подумать, настоящего выбора давно уже нет, но мне, похоже, нравится обманывать себя самого. Нужно подумать о причинах. Что-то меня держит. Мне это не нравится.

   И сразу все стало понятно. Лучше бы вообще не отвечал.

   Первому же попавшемуся по дороге селению в одну улицу вдоль довольно запущенной дороги Марина обрадовалась как родному. Плевать, что на нее косились, за ее спиной шептались, а какая-то бабулька даже обозвала гулящей девкой. В этом селении была общественная баня, или что-то очень на нее похожее и данный факт искупал все, ибо такой чистой девушка себя давно не чувствовала.

   После бани добрые селяне, которым Викин предрек скорое рождение сына, по-человечески накормили путников и даже предложили ночлег, от которого Дэнэен величественно оказался, утешив Марину тем, что к вечеру они успеют дойти до следующего подобного селения. Там была таверна, которую полукровка считал более подходящим местом для ночлега демонов, чем провонявший козами перекошенный домишко. Пришлось вздохнуть и смириться.

   К таверне топали долго и нудно, хорошо хоть по дороге, хорошо утоптанной и не очень пыльной. Всадников, проносящихся мимо, Дэнэен провожал презрительным взглядом. Поправлял на плече свою алебарду. Пинал выросшие слишком близко к дороге растения и старательно изображал недовольство миром. Что ему не нравилось, девушка не понимала. Погода отличная, бабочки какие-то летают, птицы щебечут. Обувь ему жмет, что ли?

   Потом мимо путников вместо очередного всадника, скрипя всеми колесами, проехала подвода груженая корзинами с овощами и Марина поняла, что идти пешком вовсе не обязательно. Вряд ли местные селяне откажутся подвезти троих худеньких путников, даже с алебардой, особенно если предложить им оплату труда их лошади.

   Путем непрестанного нытья и жалоб на трудности пути, девушке таки удалось уговорить полукровку воспользоваться добротой мужика сидевшего на очередной подводе и остаток пути они проехали. Даже платить не пришлось. Мужика желавшего хоть кому-то пожаловаться на жену и старшую дочь добровольно взялся развлекать Викин. Дэнэен хмуро пялился в пустоту, а Марина любовалась цветами на обочине и пыталась понять, бывают такие на Земле или нет? Вроде заметила какие-то странные розовые васильки, узнала ромашки и желтые свечи цветов, названия которых не помнила. Потом приняла за цветок огромную бабочку и долго провожала ее удивленным взглядом. Кажется, подобные бабочки должны жить в тропиках, а местный климат несколько отличается.

   Так они и доехали, монах болтая и пытаясь убедить мужика, что все не так плохо, как ему кажется, а полукровка и Марина думаля каждый о своем.

   Викин с мужиком расстались лучшими друзьями. Монаха даже на свеженькую наливочку пригласили, если он забредет в Птичьи Холмы.

   Дэнэен окинул на прощанье работящую лошадку задумчивым взглядом, словно пытался решить с какой части тела начинать ее разделку и гордо удалился в направлении единственного в этом селении двухэтажного здания. Марина поспешила за ним, не понравилась ей компания развеселых нетрезвых мужиков с мечами. Возле полукровки все-таки спокойнее. У него алебарда, да и внешность намекает, что он не совсем человек.

   Двухэтажное здание оказалось таверной выстроенной из успевшего обрасти мохом камня, словно замаскироваться под скалу пыталась. Причем именно эта таверна поставляла селению нетрезвых и вооруженных мужчин. В довольно большом помещении находящемся сразу за входом их было много. Они там ели, пили, радостно горланили какие-то песни и делали непристойные предложения заморенным девицам с подносами. Девицы реагировали вяло, таскали еду с питьем и профессионально уворачивались от мужских рук.

   На появление Марины мужики отреагировали бурно, правда довольно быстро заметили рядом с ней демона и решили делать вид, что ее здесь нет. Похоже, по их мнению зашедшая в таверну девушка не стояла того, чтобы ради нее связываться со всякими мутантами. Даже обидеться захотелось.

   -- Наемники, -- презрительно сказал Дэнэен. -- Похоже, где-то поблизости завелся очередной придурок решивший обзавестись собственной армией. А эти собрались счастья попытать.

   -- А, -- сказала Марина. Что же у него с настроением? Еще захочет его улучшить за чей-то счет, в драку ввяжется. А ей что при этом делать? Лезть повыше и громко кричать, что девушек бить нельзя? -- Дэнэен, у тебя все в порядке?

   -- Да, -- оскалился полукровка. -- Голова болит, но она после превращения всегда болит. И ведь не лечится, зараза. Ни магией, ни травами, ни порошками лекарей.

   -- Сочувствую.

   Девушка печально вздохнула. Ей хотелось есть, но желательно где-нибудь подальше от наемников. Еще хотелось спать. На настоящей постели, а не на очередной куче сорняков, завернувшись в огромное одеяло. Еще не помешало бы пиво в бокале из морозильника и копченый сыр к нему. А вот раздражать Дэнэена резко перехотелось. Головная боль это серьезно.

   Полукровка окинул недовольным взглядом помещение и направился к невысокой перегородке, за которой с унылым видом сидел лысоватый упитанный мужичек и что-то писал мелком на деревянной доске.

   -- Дэнэен, а куда Викин делся? -- спросила Марина, заметив, что в их компании кого-то не хватает.

   -- Кто его знает? -- пробурчал полукровка. -- Не потеряется.

   -- Ага, -- сказала Марина.

   Действительно, кто его знает? Может опять какой-то беременной помогает, или о продолжении рода резко решил позаботиться и кандидатуру на роль помощницы в этом деле ищет.

   -- Эй, -- раздраженно позвал Дэнэен, когда мужичек с мелом никак на их приближение не отреагировал. -- Нам нужна комната.

   -- Две, -- тут же отреагировала Марина, поняв, что общением с Дэнэеном сыта по горло и самое сильное ее желание хоть немного побыть наедине с собой.

   Полукровка хмуро на нее посмотрел и согласно кивнул.

   -- И поесть, -- жалобно добавила Марина.

   -- В комнаты, -- безапелляционно произнес Дэнэен. Похоже, подобной услуги предусмотрено не было.

   Мужичек оценил выражение его лица и согласно закивал, широко махнув рукой куда-то себе за спину.

   -- Две крайние комнаты с правой стороны, -- сказал, немного подумав.

   Марина успела заподозрить, что бедняга немой, поэтому некоторое время удивленно на него таращилась. Потом бросилась догонять норовившего уйти без нее полукровку.

   Чтобы добраться до комнат, пришлось обходить перегородку, потом обходить мужичка, который не глядя, протянул руку за оплатой и тут же ее получил, открывать скрипучую дверь, неплохо маскировавшуюся на фоне стены и подниматься по крутой и узкой лестнице на второй этаж. Лестница благополучно довела до темного, но к счастью чистого коридора освещаемого несколькими жалкого вида огарками свечей. По обе стороны коридора были двери. До номерков на дверях в местных гостиницах пока не додумались. Пока Марина растерянно крутила головой, пытаясь понять в которые комнаты их поселил мужичек, Дэнэен уверенно протащил ее за руку к концу коридора, затолкал в комнату и велел никуда без него не ходить. После этого скрылся в комнате левее той, что досталась девушке.