Друг предал её. Просто взял и поменял её свободу и их дружбу на личное счастье с ведьмой. Понятно, что в сложившейся ситуации разрешение Старших на брак энена с волшебницей - крайняя мера, при наличии иного варианта они немедленно ухватились бы за него. Понятно, что когда на тебя сваливается подобное предложение, отказываться от столь щедрого подарка глупо, в конце концов, второго шанса наверняка не представиться ещё в ближайшую тысячу лет. Понятно, что выбирая между подругой и возлюбленной всякий нормальный мужчина предпочтет возлюбленную (вот если б друг, то, может, он бы ещё подумал), особенно если воссоединиться с последней практически невозможно. Пожалуй, будь Кира на месте парня, неизвестно, кого бы выбрала она сама...

  И всё-таки она не ожидала такого поступка от Макса. Вот от Рина - да, даже не удивилась бы. От Крейна тоже - как-никак он демон, да и знакомы они с синичкин клювик. От дикарок из долины, им ведь безопасность Чарра-Селенит важнее какой-то пророчицы. От Скара... в общем, от кого угодно, но только не от Макса. Энен всегда казался девушке честным, благородным, преданным, искренним. Что ж, внешность, как говорится, обманчива.

  Огненный край солнечного диска выглянул из-за гор, утопив их вершины в слепящем золотом сиянии. Прорицательница сощурилась, однако не отвернулась. Всё равно жить ей осталось совсем недолго. В видении было светло, несмотря на огромные клубы пыли и каменной крошки, значит, землетрясение начнется днем, возможно, даже утром. Кира прислушалась к себе и качнула головой. Нет, днем.

  "Будет ли Крейн вспоминать обо мне или он забыл обо всём ещё месяц назад? И, может, надо было рассказать Вэл о том, что однажды она выйдет замуж за Скара? Ведь не просто же так мне было дано то видение? Хотя какое значение имеет всё это сейчас? Лично мне мои видения никогда не помогали, да и сколько там было истинных посланий, а не созданным кем-то картинок вроде "гибели" Макса? А вдруг на самом деле я вовсе не прорицательница, а принимающее устройство, передающего волю некоего существа эненам?!"

  Это предположение заставило девушку зябко поёжиться. А как же те два видения со Скаром? Они ведь не имели никакого отношения ни к эненам, ни к их покровителю. Или видения ей посылают все, кому ни лень, и хватает сил? Но что-то же неизвестные отправители хотят через них донести?

  "Знать бы что..."

  Но суждено ли?

  - - -

  - Воистину, вы - Её меч, карающий и беспощадный, - с восхищением произнес Ромус и склонился к тонкому запястью.

  Впрочем, Ирдис заметил, что Старший действительно лишь склонился над любезно протянутой рукой, избегая прикосновения. Но посланницу сей факт не слишком взволновал.

  - Благодарю, - светски улыбнулась девушка.

  - Теперь Кругу не в чем нас обвинить, - выпрямился катесс. - Всё, что они могут - только возмущенно пофыркать и несолоно хлебавши вернуться к своим делам. А мы спокойно займемся своими.

  - А вы правда собираетесь отпустить Макса? - поинтересовалась посланница.

  Ромус кивнул и сел за письменный стол. Подпирая плечом стену возле окна, Ирдис наблюдал за коллегой и странной блондинкой. А она не так совершенна, как расписывает катесс - от внимания энена не укрылась маленькая подлянка, обоюдоострая шпилька, безжалостно воткнутая в спину Максу. Ведь, в конце концов, девушка могла и не сообщать Оракулу о сделке и разменной монете... Старшему подумалось, что посланница сделала это в отместку за жестокие слова Макса о ней и её возлюбленном.

  "Оказывается, она мелочна. Или замечания Макса и впрямь задели её за живое?"

  - Уговор есть уговор, - ответил Ромус.

  Девушка неторопливо прошлась по кабинету.

  - Ну, вообще-то он частично нарушил его. - Посланница отогнула палец. - Попытка бегства - раз. Попытка предупредить Оракула - два. Он ударил Ирдиса - три. Он, демоны побери, меня оскорбил - четыре. - Блондинка продемонстрировала Старшему соответствующее количество пальчиков. - Понимаю, его совесть заела, но если ему так дорога Кириен, мог бы и не соглашаться. Ей очень не нравится, когда приходится менять планы в последнюю минуту.

  Взгляд катесса стал напряженным. Никому не хотелось навлекать на себя Её гнев.

  "Неужели Она настолько близка с этой девчонкой? - изумился Ирдис. - С какой-то сожительствующей с беглым вампиром наемницей?"

  - Что вы предлагаете? - настороженно спросил Ромус.

  - Пусть получит свою награду. Станет смертным, лишится сил и отправится к своей ведьме. Пусть уверует в их счастливое совместное будущее, порадуется, начнет строить планы. А через двадцать четыре часа чары спадут, и он снова превратиться в энена. И тогда Она призовет его обратно на службу. Всё очень просто. - Девушка небрежно пожала плечами.

  - Но... - катесс, словно поперхнувшись возражением, потрясенно уставился на "меч".

  - Но это нечестно? Неблагородно? - озвучила невысказанную Старшим мысль посланница. - А жизнь вообще нечестная штука. Предполагаешь одно, а получаешь совсем другое. Жизнь готов отдать за любимого, а он нос воротит и укоризненно качает головой. Жертвуешь всем, что имеешь, и в конечном итоге остаешься ни с чем. К тому же Макс должен понять, что от предназначения не уйти и предначертанного не изменить.

  Ирдису хотелось напомнить, что уж кто-кто, а Макс никогда не забывал о предназначении, однако, секунду поразмыслив, Старший счел за лучшее промолчать. Как-то не вдохновляла его перспектива выслушивать нравоучения от - особенно по сравнению с двухтысячелетним эненом - девчонки. И без разницы, чей она там меч.

  - Это Её воля? - осторожно уточнил Ромус.

  - Будь моя, я бы просто поговорила с ним по душам, - хмыкнула девушка, и почему-то Ирдис ни на мгновение не усомнился, что к столь душевной беседе прилагалось бы не только устное слово.

  - Раз такова Её воля, значит, мы выполним её, - смиренно склонил голову катесс. Предостерегающе скосил сапфировый глаз на коллегу. - Без вопросов и возражений.

  Ирдис отвернулся.

  - Замечательно, - расцвела посланница.

  - - -

  С первыми лучами солнца Борей тихо и бесшумно покинул постоялый двор и, стремительно, размашисто шагая, направился к Заколдованному лесу. Что-то случилось. То ли Тина где-то застряла, то ли настолько увлекалась "работой", что напрочь забыла о возлюбленном, то ли всё зашло слишком далеко. Вампир опасался, что верно последнее предположение, потому что оборот, который приняло вроде бы ничем не примечательное задание, беспокоил его сильнее всех предыдущих дел, вместе взятых. Безуспешно прождав Тину весь день и всю ночь, он вдруг очень остро ощутил, что что-то случилось. Страшное. Непоправимое. И как не спеши, ничего уже не изменить.

  Если бы только ему удалось до неё достучаться! Но Тина так упряма. Она так отчаянно хотела быть с ним до конца его дней, что не остановилась ни перед чем. Связалась с этой богинькой или кто она там, стала идеальным оружием в её загребущей ручке, мчится к ней по первому зову и делает всё, что та велит. Сколько раз мужчина пытался объяснить любимой, что пока она бегает за продлением своей молодости, пока убивает якобы для поддержания их благосостояния, его молодость, его жизнь проходит мимо. Да, он вампир и вряд ли состарится и умрет в ближайшие пару веков, но чего стоит этот труд во имя их будущего, если у них нет настоящего? Есть лишь бесконечные переезды, новые дома и квартиры и очередные задания. Минуты счастья редки и быстротечны, само существование Тины давно уже превратилось в бесконечную борьбу ради эфемерной награды, а Борея - в заросшее болото, где он, как когда-то в поместье Милтонов, одинок, непонят и никому не нужен. Разве такая жизнь - именно то, о чем они мечтали? Разве это можно вообще назвать жизнью? И зачем он, в таком случае, нужен ей, если их дорожки хоть и сплелись, но с некоторых пор идут каждая в свою сторону?