Когда Вадим подошёл к магазину снаряжения, его встретил Захар, тоже планировавший обвесить свой ствол ещё чем-нибудь и прикупить фильтров на следующий раз.

— Ну как, встретил своего Волка? — поинтересовался Захар, как только Вадим к нему подошел, — Ну и несет от тебя перегаром, за километр почуять можно.

— Ага… посидели с ним, потолковали, и чуть-чуть выпили, — с трудом выговорил Вадим.

— Чуть-чуть? Ага, конечно, по тебе и видно. Ладно. Ты зачем пришёл? Амуницией закупиться?

— Как зачем?! Между прочим, я завтра, в отличие от некоторых подкаблучников, иду в рейд! И мне нужно купить сталкерское снаряжение! Что там надо-то… щас вспомню… о! Точно! Короче… Нужны ОЗК и противогаз какой-нить! Слышь! — Вадим закричал, — Э! Торгаш! Кыс-кыс-кыс…

— Что ты орёшь на всю станцию? Да не ори ты так! Пошли, Саныча искать будем.

Торгаш был чем-то вроде местного продавца, и чем он только не торговал!? Да у него можно было найти абсолютно всё, в пределах разумного. У Торгаша было и оружие, и броня, и ОЗК, и противогазы, и патроны, и крысы, и тряпки, и книги. В общем, почти всё. Товаров было всегда много. Спал Торгаш там же, где и продавал. Он обустроил две комнатки под магазинчик и коморку, где ночевал. Любил свой магазин как себя и боялся, что придёт быдло какое-нибудь и разрушит его единственное средство дохода. Ну, и вообще, человек он был добрый.

— О, Вадим и Захар! Боже, как же давно я вас не видел, вымахали-то как! Что-то редко вы ко мне заходите…

— Так! Ты! Заткнись, и дай мне ОЗК, противогаз и фильтров к нему! — заорал с порога Вадим, и тут же Захар отвесил другу хороший подзатыльник.

— Да Вадим! Твою мать! Заткнись, блин! — пригрозил товарищу Захар, чтобы тот успокоился и обратился к продавцу, — Здорово! Ты уж прости нас, Торгаш, тут кое-кто пить «крепкие довоенные коньяки» не умеет.

— Ого! Коньяк откопал где-то? Ну, ты даёшь, Вадим! — Торгаш не обратил внимания на пьяные выходки Вадима, и старался сохранять спокойствие.

— Ты че блин, не понял?!

— Вадим заткнись! — заорал на товарища Захар. Потом подождал, пока друг не успокоится, и продолжил беседу с Торгашом, — Слушай, Саныч, если тебе не трудно, дай ему ОЗК и противогаз ПМК с тремя фильтрами. Он в рейд завтра собирается на поверхность.

— ОГО! На поверхность?! Далеко пошёл! Уважаю! Ну что ж, чем смогу, тем и помогу. Какой у тебя рост?

Вадим проснулся в своей комнатке. Сначала пытался вспомнить, что же было после посиделки в борделе, но потом в комнату вошёл Захар, увидел, что его друг уже не спит, и начал отчитывать товарища за его проделки:

— Вот скажи мне, пожалуйста, почему мне всегда приходится за тебя краснеть?!

— А что вчера было? — сонно спросил Вадим.

— Почему ж вчера? Сейчас только почти десять вечера. После того, как я тебя и твои шмотки до сюда дотащил, ты проспал ровно четыре часа. Голова не болит?

— Да так… потрескивает слегка…

— Ох, и тяжело тебе на поверхности будет! Ну, ладно, я пошёл, лучше отдыхай, спи, набирайся сил. Завтра они тебе понадобятся. И пожалуйста, не геройствуй там особо, ладно? Ты мне живой нужен и в метро, а не дохлый на поверхности.

— Ладно, хорошо. Буду иметь в виду…

— Снарягу я вот тут оставил, у дверей, — Захар указал на мешок, который стоял рядом с дверью, — Там всё, что Торгаш продал. Ну, ОЗК, противогаз, фильтры… вспоминаешь хоть?

— Да, да, спасибо, брат. Прощай!

— Ну, давай, пока. Удачи тебе. Ни пуха!

— К чёрту.

Спалось очень плохо. Вадим переворачивался то на один бок, то на другой, но сна не было ни в одном глазу. «Нужно поспать хотя бы часов шесть, чтобы не ходить потом целый день заспанным» — уговаривал себя Вадим. Но сон так и не приходил, и приходить не собирался.

— Супер! — пробубнил Вадим, посмотрел на часы: полвторого ночи, — Не, так не пойдёт, нужно сон попытаться нагнать.

Он начал вспоминать методы, которые помогали уснуть в детстве. Посчитать воображаемых собак, которые прыгают через раскладушку? Бред. Или просто называть по порядку цифры? Тоже не вариант. А может почитать? Чтение могло прилично утомить, а у утомления есть хорошие связи со сном.

Книг у Вадима было с полтора десятка, и стояли они на полках над письменным столиком. Вадим встал с раскладушки, подошёл к полке и начал выбирать книгу: «Так, что тут у нас? Пушкин? Не, не люблю Пушкина, книга дедовская ещё. "Шерлок Холмс"… перечитывал по три раза, не интересно уже. "Человек-амфибия" отпадает, не люблю эту книгу. Учебник химии за 9 класс… О! То, что надо! Если не можешь уснуть — школьные учебники, и ты через десять минут в спячке! А если химия, то и того быстрее!» — так гласила Вадимова мудрость. Вадим взял с полки учебник, пошёл обратно к раскладушке, лёг и открыл оглавление старого учебника.

«Ну, и о чем же мы будем читать? "Характеристика химического элемента на основании его положения в Периодической системе Д. И. Менделеева"… скучно. "Химические реакции. Скорость химической реакции"… ну, наверное, что-то поинтереснее. Какая страница? Тридцатая». Вадим открыл нужную страницу и начал читать: «Химические элементы, из которых состоит живая и неживая природа, находятся в постоянном движении, потому что непрерывно изменяются вещества, которые состоят из этих элементов»… прикольно. «Химические реакции (от лат. реакция — противодействие, отпор) — это ответное действие веществ на воздействие других веществ и физических факторов (температуры, давления, излучения и др.). Однако, такому определению соответствуют также и физические изменения, происходящие с веществами, — кипение, плавление, конденсация и др. Поэтому, необходимо уточнить, что химические реакции — это процессы, в результате которых разрушаются старые химические связи и возникают новые и, как следствие, — из исходных веществ образуются новые вещества.» Боже, сначала показалось, что будет нечто интересное, а это? Ладно, давай дальше. «Химические реакции непрерывно происходят как внутри нашего организма, так и в окружающем нас мире. Бесчисленное множество реакций принято классифицировать по различным признакам. Мы подошли к очень важному понятию в химии — «скорость химической реакции». Известно, что одни химические реакции протекают очень быстро, другие — за значительные промежутки времени. При добавлении раствора нитрата серебра к раствору хлорида натрия практически мгновенно выпадает белый осадок…»

Читатель на раскладушке даже и не заметил, как забылся мёртвым сном.

Вадим проснулся с лежащим на животе учебником химии. На этот раз никто не стучал в дверь и не выпрашивал наркоты. Ну, вот и славно. Читатель посмотрел на часы: двенадцать двадцать три. «Так, значит, через три с половиной часа я должен подойти к бару, встретить Волка и выйти с ним со станции. А это значит, из своей лачуги я должен выйти в три сорок пять, а готовым быть уже к трём сорока. Ну, времени ещё предостаточно». Полежав на раскладушке, ещё минут двадцать, Вадим встал, оделся, взял тридцать патронов, вышел из своего домика и пошёл к бару.

В баре купил себе порцию грибов с куском свинины и чай, но аппетита не было. Вадим нервничал. «Первый поход на поверхность», всё размышлял Вадим, «Интересно, а каково там находиться? Наверное, страшно. Каково это — знать, что из-за любого угла может подстерегать опасность? Как сказал Волк, сейчас весна, и поэтому зверье голодное ходит. Но с другой стороны, пройти нужно не очень то и много. Не через весь же город придётся идти, а к Маяковской. Но все равно, нужно быть готовым ко всему, ведь на поверхности каждый шаг может быть последним…». Столько вопросов, но так мало ответов. От таких мыслей лучше не становилось, а аппетит тем более не появлялся. Но поесть-то всё равно надо, и Вадим, через силу, принялся за еду.

Позавтракав, нужно было занять себя чем-нибудь. Какие же тут были развлечения? Бар никаких развлечений не предлагал, в бордель сходить — нет желания. Может, в тир? Точно, как раз в стрельбе попрактиковаться надо. Вадим встал из-за стола, и пошел по направлению к тиру. Тир находился рядом с магазином, и путь был недалёким. Петрович, владелец стрельбища, построил свой бизнес на Цветном так же, как и Вадим. Правда его бизнес значительно отличался от метода заработка Вадима, и его тир не славился на пять станций, но зато пострелять почти ничего не стоило, чисто в свое удовольствие. Но для особо азартных были свои испытания: ставишь патроны, и если попадешь в десять живых мишеней за десять секунд, то сумма удваивалась. Живыми мишенями служили крысы. Никто не знал, откуда у Петровича всегда крысы в наличии: то ли он их ловил, то ли разводил, то ли ещё что-то, но у него всегда крысы были в достатке. Трудность испытания в том, что нужно было уложиться только в одну попытку. Вторая попытка давалась только на следующий день.