Прощайте, рейсы на Джалуит. Однажды попробовав, капитаны торговых судов больше не рисковали приближаться к Кили. Рыбаки-бикинийцы отчаянно силились пройти на своих утлых пирогах линию прибоя. Каждая такая попытка граничила с самоубийством: невдалеке от берега кружились акулы.

Команды изредка проходивших судов видели людей на прежде необитаемом острове. Бикинийцы с тоской смотрели на неприступное море.

— И чего им взбрело в голову забиваться в эту чертову глушь! — качали головой капитаны.

Алаб Килон погружен в воскресную дрему. Мысли легкокрылой птицей улетают далеко-далеко, за тысячу миль отсюда, на песчаный остров. По пляжу бродят черепахи. Крабы несут караул у подножий кокосовых пальм. На Бикини все было, как четыре года назад. Духи предков сделались полновластными хозяевами земли. Он слышит их шепот, слышит тяжкие вздохи черепах и тихий плеск волны в лагуне, над которой щебечут птицы. Ветер подгоняет его пирогу к крохотному островку Боконаджиену, владению его клана. Вотчине его семейства…

Килон, Джуда и все бикинийцы считали, что оставленная далеко на севере родная земля пребывает в покое, как при сотворении мира. Никто не пугает зверей. Могилы скрыты под сенью листвы.

Не надо тревожить их. Пусть они не ведают, что на девственном острове кипит стройка. Ревут бульдозеры, летают самолеты, копошатся люди в комбинезонах. Пляжи черны от народа. В песок забивают сваи, выравнивают площадки, заливают бетоном берег, где гуляли крабы и гнездились птицы. Острова Бикини и Эниу превратились в военно-морскую и авиационную базу. На крохотных островках в южной части атолла оборудованы причалы. Запасные посадочные полосы пролегли на местах, где когда-то росли пальмы и панданусы. Две тысячи рабочих и техников живут в бараках. Насыпаны горы песка. Гроздь из пяти мелких островков атолла, соединенных дамбой, стала единой платформой. С острова на остров можно переходить, не замочив ноги.

Атомные испытания вызвали взрыв «паблисити» и получили широчайший коммерческий резонанс. Дуновение «Джильды» сорвало лишнюю одежду с отпускников: на пляжах Калифорнии и Флориды красавицы защеголяли в «бикини», мини-купальниках ядерной эры. Радиоактивное облако пролилось денежным дождем — «атомная продукция» шла нарасхват у потребителя.

Тем временем на полигоне настало время большой игры. Теперь уже целью ее был не матч между двумя видами вооруженных сил, породивший индустрию купальников и «атомного» стирального порошка. Началась гонка вооружений. Мощность испытанной в Советском Союзе бомбы, названной американцами «Джо» — в честь Иосифа Сталина, вызвала шок в Соединенных Штатах. Пентагон требовал разработки нового мощного термоядерного устройства. И вот американская супербомба призвана приблизить мир еще на один шаг к апокалипсису.

Лоуренс Дональдсон предложил оставить на Бикини полосу земли шириной 300 метров от океана до лагуны и разместить на ней постоянно действующую лабораторию. После взрыва там можно было бы наблюдать в течение длительного периода за процессом биологических изменений. Ученый не знал, что программа испытаний предусматривала столь частое производство взрывов, что они нарушили бы любое систематическое наблюдение. Идею пришлось оставить. Ограничились установкой отдельных приборов, с тем чтобы в дальнейшем не собирать образцы наугад, а контролировать зоны с уже изученной флорой и фауной.

2 апреля 1953 г., за год до начала операции «Ладья», названной так по имени шахматной фигуры, Комиссия по атомной энергии объявила об аннексии Бикини в качестве испытательного полигона в Тихом океане. Причина? «Использование Бикини представляется необходимым ввиду ограниченных размеров Эниветока»… Вспомним, что в свое время КАЭ реквизировала Эниветок, поскольку «поверхность суши на Бикини слишком ограниченна».

«Царь Джуда», твой остров опустел.

Вахтенный Синдзо Судзуки смотрел на занимавшуюся зарю. Он один бодрствовал на палубе сейнера. Рейс подходил к концу, 55 тонн рыбы лежали в трюме, и, пока его товарищи спали в кубрике, вахтенный шхуны «Фукурю Мару» («Счастливый дракон») смотрел на облака, розовевшие на востоке. Там была Япония. Вскоре суденышко возьмет курс на свой порт приписки, Иясу. Было 6.45 утра.

Матрос медленно повернулся в противоположную сторону, туда, где горизонт был еще погружен во тьму. Внезапно произошло чудо — облака вспыхнули, словно еще одно светило взошло на западе. Судзуки оглянулся: заря на своем обычном месте. Снова посмотрел на запад: второе солнце ярко светило сквозь завесу густых облаков.

Мир раздвоился! Запад узурпировал священные права Востока! Перепуганный вахтенный бросился будить экипаж.

— Взошло два солнца! — закричал он, тряся спящих за плечи.

Товарищи нехотя поплелись на палубу взглянуть на чудо. Да, Судзуки не спятил — облака на западе в самом деле горят сильней, чем на востоке. Из клубящихся туч сыплются искры. Матросы застыли, пораженные зрелищем.

Семь минут спустя отдаленный гром докатился до «Счастливого дракона». На судне ощутили явственный толчок. Грозное явление не сулило ничего хорошего. Что произошло? А вдруг в спокойном на вид море разверзнется бездна?

Гигантские белые анемоны расцвели в небе, затем все погасло. Небеса вновь хмуро насупились.

Экипаж принялся за работу. За полтора часа выловили пять увесистых тунцов.

Внезапно на палубу посыпались крупные хлопья, похожие на серый снег или на кристаллический сахар. В тропиках забушевала метель! Матрос Сонама Масуда забыл в каюте фуражку, и его черная шевелюра мгновенно стала серой. Одежда у всех была засыпана странным веществом. Видимость исчезла в непроглядном тумане.

Когда туман рассеялся, люди обратили внимание, что одежда поблекла, а свежая краска на палубе и надстройках выцвела.

Масуда и его друг Тадеси Ямамото со смехом стали собирать полные пригоршни «снега» и подносить его ко рту — детская шалость: почему бы не попробовать на вкус странный снег? Он хрустел на зубах и не таял. Масуде показалось, что острые края царапают язык.

Два часа спустя капитан Хисакиши Цуцуи связался по радио с хозяином; он всегда выходил в эфир в это время. В донесениях капитан никогда не позволял себе ничего лишнего, только по делу: координаты судна, работа машин, результаты улова. В тот день он сообщил, что горючее подходит к концу, добыча составила 55 тонн тунца и акул, холодильные камеры загружены.

Хозяин дал «добро» на возвращение домой. Курс — на Японию. Капитан ни словом не обмолвился о «втором солнце» и никогда не виданной тропической метели. Какое отношение имеют эти явления к работе? Никакого. Сообщать о подобных вещах — значит затевать излишнюю болтовню.

— На борту все в порядке. Идем домой.

На высоте 30 тысяч метров огненный шар превратился в зонт. В тот день, 1 марта 1954 г., в 6.45 утра в 50 метрах над островком алаба Килона взорвалась первая водородная бомба. Островок разнесло в клочья, металлическая башня расплавилась. Тысячи тонн земли и коралловой пыли взметнулись в воздух.

Американский флот стоял на якоре в 48 километрах от Бикини — такова была граница стратегически безопасной зоны. На борту наблюдательных судов служба защиты приникла к приборам. Стрелки, разом подпрыгнув, показали силу взрыва. Экипажи спокойно разгуливали по палубам.

Но через час защелкали счетчики Гейгера: уровень радиоактивности быстро возрастал. Радиация пронизывала воздух, заволакивала корпус. Страх испускал свои бета- и гамма-лучи. Спасайся кто может!

Приказано было немедленно покинуть палубы: по ним, смывая радиоактивную пыль, забили мощные струи брандспойтов. Флот кинулся наутек, словно вспугнутая стая китов, выбросивших одновременно фонтаны воды.

В 190 километрах от эпицентра на самолетах, замерявших уровень радиации в воздухе, тоже прозвучали сигналы тревоги. Вторая эскадрилья подтвердила тревожные показания приборов. Специалисты быстро вычислили направление движения облака. Да, никаких сомнений…