С дерева полилась музыка. Офицер покрутил ручку настройки, и из динамика послышался голос диктора радиостанции на Кваджалейне, читавшего последние известия.

— Теперь эта машина ваша, подарок военного командования.

Офицер рассчитывал на потрясающий эффект. Однако удивлен был он, а не островитяне. Аудитория вовсе не собиралась восхищаться изобретением или заставить молчать женщин ради того, чтобы послушать речь американского сенатора. И уж совсем обескуражила его полная невосприимчивость к ритмам джаза! На памяти гражданина Соединенных Штатов не было такого случая, чтобы люди не начали машинально отбивать такт ногами при звуках негритянской музыки. Черт побери, чем еще разбудить их слух? Эти люди глухи, как моллюски.

Меж тем лейтенанту достаточно было всего одной фразы, чтобы приковать их внимание к радио: «Этот аппарат сообщит вам новости о Бикини». Но это не пришло ему в голову.

Напрасно утром рыбаки искали глазами на горизонте американское судно. Оно исчезло. В тот день безымянный танкер, сотни раз бороздивший Тихий океан, превратился для этих людей в волшебную мечту. Они прозвали его «корабль, который отвезет нас на Бикини».

В лагуне Бикини гидрографы с «Самнера» приступили к промерам дна и уточнению контуров островков. 18 марта 1946 г. прибыло еще одно океанографическое судно — «Боудич», битком набитое ботаниками, зоологами, ихтиологами, геологами и специалистами по морским течениям из лучших американских университетов.

До того времени течения в лагуне не были обозначены на морских картах. Однако было известно, какую роль им надлежит сыграть в перемещении огромного количества выпавших в воду радиоактивных веществ.

Предстояло также произвести съемку местности, изучить конфигурацию рифов, взять пробы грунта с разных глубин. Атолл — это сложная экосистема. Геологи взялись за ископаемые останки, ботаники рассыпались по острову, собирая образцы растений, прочие специалисты составляли опись популяций рыб. Поначалу они терпеливо, как рыбаки, ловили рыбу на крючок и сачками. Затем, чтобы ускорить дело, отравили ее. Поверхность лагуны покрылась всплывшей брюхом вверх мертвой рыбой.

По целым дням не затихали взрывы. Около ста тонн динамита ушло только на то, чтобы срезать коралловые «надолбы», возвышавшиеся почти на двести футов над дном лагуны: требовалось устранить потенциальную опасность для военных кораблей. Тральщики выловили последние японские мины.

Потом острова атаковали бульдозеры. Со стороны лагуны на берегу воздвигли башни для установки дозиметрических приборов. Не были забыты и солдаты. Американские парни могли рассчитывать после работы на полноценный отдых: к их услугам были построены «развлекательный центр» и спортплощадки, где они могли поддерживать спортивную форму, играя в волейбол и баскетбол.

Серебристые окуни, тупоносые барабульки, рыбы-бабочки и двадцать-тридцать прочих разновидностей обходили стороной бикинийскую лагуну — там стало опасно. Подводный ландшафт преобразился. Появились зоны бомбардировок. На месте коралловых «голов», стоявших тысячелетними памятниками спокойствию здешних вод, зияли рваные воронки. В иных местах была рассыпана отравленная приманка. Куда подевались прежние хозяева, скользившие от острова к острову на своих пирогах с балансирами? Как подобает истинным охотникам, они ежедневно вылавливали свою порцию рыбы, не тревожа колонию целиком. А сейчас…

Прежние завоеватели, сменявшие друг друга, ненадолго задерживались в лагуне — дав бой противнику или распродав свой товар, они удалялись. Корабли под немецким и японским флагом были небольшого тоннажа. Никогда еще такие мастодонты, как сейчас, не бросали якорь в лагуне. Никогда еще глубины бухты не подвергались такому интенсивному вторжению.

До середины 1946 г. война шла только на поверхности здешних вод. Но вот она спустилась в самые глубины и научила бояться даже тех рыб, которые до сих пор чувствовали себя в полной безопасности. В центре лагуны сгрудились семьдесят пять бронированных кораблей. В помощь эскадре было придано семь судов-лабораторий, две плавучие обсерватории, одиннадцать транспортов и целый сонм патрульных катеров — соотношение, прямо противоположное традиционному морскому конвою.

Ничего странного — на сей раз мишенью для нападения предстояло стать боевым кораблям. Их тесное скопление в одной бухте удивительно напоминало печальный инцидент, с которого началась война на Тихом океане. Повтор не был вызван внезапной потерей памяти у стратегов Пентагона. Военно-морское командование Соединенных Штатов намеренно желало показать, что флот способен пережить новый Пирл-Харбор[2]. Как и там — в бухте Оаху — внезапное нападение должно произойти с воздуха. Только на сей раз самолеты обрушат не град бомб, а один-единственный смертоносный снаряд, подобный тому, что разрушил Нагасаки. Не щадя сил и средств — полгода подготовки уже поглотили семьдесят миллионов долларов, — флот, искушая судьбу, имитировал на Бикини «Пирл-Харбор атомной эры».

Племя Джуды согласилось покинуть родину «во имя блага всего человечества». Представители Адмиралтейства торжественно объявили, что данная серия испытаний под кодовым наименованием операция «Перекресток» призвана стать «поворотным пунктом в истории нынешней цивилизации». Экспериментаторы уточнили, что по завершении взрывов они смогут ответить на самый волнующий вопрос современности: повлечет ли за собой ядерный гриб конец света, или жизнь будет продолжаться?

Военные заверяли, что сделано все для успеха запланированного «теста». Интересно… Столь могучее собрание ученых умов, по-видимому, выбрало для эксперимента достойную цель. Как называется подопытный город? Нет, на сей раз это будет не город, а флот из крупнейших океанских судов. Флот? Да, «во имя блага всего человечества» от сосланных островитян скрыли истинные мотивы столь славного события.

Дело в том, что атомный гриб призван был разрешить спор, начавшийся двадцать пять лет назад. Первым бросил перчатку главнокомандующий военно-воздушных сил США Уильям Митчелл:

— Нет такого надводного корабля, который бы я не смог потопить!

Это было сказано в 1921 г. Но у военных хорошая память. И сейчас американский флот был готов любыми средствами доказать свою неуязвимость. Моряки дождались своего часа. И вот не успел еще остыть пепел Хиросимы, как вице-адмирал У. X. П. Блэнди поднял перчатку, брошенную «крылатым» фанфароном:

— Флот готов выдержать любой удар, любой огонь.

— За исключением, разумеется, атомного нападения?

— Я сказал: любой удар. В том числе и атомной бомбы!

От исхода захватывающего спора теперь зависело будущее планеты. Давнее соперничество между авиацией и флотом вспыхнуло с новой силой. Джуда был бы польщен, если б знал, что его остров станет ареной гигантского турнира. Велика важность, если в результате взрыва Бикини разнесет в пух и прах — священная традиция военных академий требовала жертв. Жаль, что иройджа не включили в состав судейской коллегии этого фантасмагорического поединка между летающими безумцами и упрямыми моряками.

Сбросив бомбу на Хиросиму, военно-воздушные силы США присвоили себе монополию на обладание «абсолютным» оружием. Однако американский флот, выигравший битву на Тихом океане, не собирался уступать первенства. И тем и другим была невыносима мысль о том, что нужно делить с кем-то лавры победы. Отныне два вида вооруженных сил претендовали на звание чемпиона мира в тяжелом весе. А поскольку война успела закончиться, Соединенным Штатам оставалось сражаться… с Соединенными Штатами.

Матч века! Представьте себе, что чемпион мира по боксу вышел на ринг и пытается сломать себе правой рукой левую. Только в данном случае в левой руке была зажата критическая масса плутония, а рингом служил маленький тихоокеанский атолл.

Такова была истина… Ее понимали все здравомыслящие люди в Америке. Если бы Джуда умел читать газеты, он узнал бы, что один из создателей Бомбы, выдающийся физик-ядерщик, публично разоблачил накануне турнира преступный замысел военных. Джуда услышал бы возмущенный голос профессора Оппенгеймера, отказавшегося принимать участие в псевдонаучном «эксперименте»: