- Потому что экзамены не осилил или...? - вмешался в разговор Этьен.

      - Отец умер раньше, - сказал на это мальчик и снова замолчал.

      - Тодеуш не пустил?

      - Сам не пошел.

      - Почему?

      - Не мог оставить поместье.

      - Он... обижал слуг?

      - Он чуть не изнасиловал Мери, когда Роберт отказался участвовать в одной из его авантюр.

      - И из-за этого человека ты пришел ко мне? - тихо уточнил Этьен, не желая называть вещи своими именами при Лу.

      - Не поэтому, - отрезал мальчик и больше ничего не сказал.

      Он не желал признаваться, что давно мечтал сблизиться с ним, а тут нашелся, пусть и не очень удачный, но повод. К тому же, ему так опостылела жизнь, отравляемая каждый день братом-игроком, что первоначально он просто хотел забыться. Хоть в чьих-нибудь сильных руках забыть о мерзавце, в которого с возрастом превратился Тодеуш, а ведь когда-то, еще в детстве, они дружили. Пока один из доброхотов-дядюшек, не объяснил старшему сыну лорда Витте, кто такой его младший брат на самом деле, в соответствующих выражениях объяснил.

      - Расскажешь мне потом? - обернувшись, спросил Этьен требовательно.

      - Нет.

      - Расскажешь, - отрезал вампир, решив, во что бы то не стало, добиться от него ответа.

      - Нет, - повторил Вильям, и до летного поля аэропорта они добрались в молчании.

      Лу тоже помалкивал. Уже просек, что этот мальчик для командира нечто большее мимолетной интрижки, а у них в звене с этим было строго. Шутки шутками, но если у кого-то наклевывалось что-то серьезное, то с такими вещами старались не шутить. Не так уж часто вампирам удавалось заручиться доверием не только сородичей, но и людей. Поэтому к любой искренности со стороны теплокровных относились очень трепетно, другое дело, что эти самые теплокровные не всегда, далеко не всегда, это ценили. Но все равно, вампиры все так же продолжали раз за разом тянуться к теплу. От себя Луи искренне желал командиру счастья. Тем более, Вил ему и самому понравился, а слуги у него просто прелесть, не зря же он напросился к ним на завтраки на постоянной основе. Просто даже посидеть в такой веселой и теплой компании, для вампира было за счастье. Обычно о подобном отношении со стороны людей можно было только мечтать. А еще он думал о том, что ребята в части не поверят, если он им расскажет, где и как обосновался их командир. Так что пусть лучше Этьен, если захочет, рассказывает сам.

      В командный пункт Этьен их не повел, сразу направился на поле. Подошел к своей ласточке, двухместному биплану-истребителю, но вампиры, будучи по натуре своей в бою индивидуалистами, предпочитали летать по одному. Прижал ладонь к темно-фиолетовому боку и улыбнулся.

      - Ну что, малышка, полетаем?

      - А у нее есть имя? - раздался сбоку голос Вильяма.

      Этьен повернулся к нему. Глаза мальчишки светились неподдельным восторгом, он с жадностью рассматривал биплан, выкрашенный в весьма необычный для их серии цвет.

      - Шарлота.

      - Почему?

      - Так звали мою сестру.

      - Звали?

      - Она попала под Большую охоту, и охотник на вампиров пронзил её сердце осиновым колом.

      Глаза мальчишки в ужасе распахнулись.

      - Но ведь охота запрещена! - запротестовал он.

      - Мне два века, Вильям, охоту запретили лишь лет пятьдесят назад, - произнес вампир ровно, а потом улыбнулся. - Ну, ладно. Давай подсажу.

      - Зачем? - возмутился полукровка. - Я сам, - и с легкостью подпрыгнул, как никогда не смог бы обычный человек, и оказался в кабине на месте второго пилота.

      Вампир улыбнулся чуть шире. Да, прокололся. Забыл, с кем имеет дело. И с легкостью забрался в кабину сам.

      - Ну что, вперед и в небо?

      - Вперед! - поддержал его Вильям, и Этьен завел мотор.

      Дождавшись сигнала от Лу, деловито вышедшего на поле с красными флажками в руках, они, совершив небольшой разбег, взлетели. Этьен подставил лицо ветру и "окунулся в небо", как он сам называл такое свое состояние. Мир, что остался внизу, перестал для него существовать. И он далеко не сразу вспомнил, что в этот раз и в этом небе он не один.

      - Кстати, - прокричал вампир, перекрикивая шум мотора, - ты знаешь, что оборотни, традиционно, боятся высоты?

      - Угу, - донесся до него невнятный ответ.

      - Ты-то там как? - чуть более обеспокоено уточнил он и попытался обернуться, что в маленькой кабинке было сделать не так уж и легко.

      - Я не боюсь высоты, - ответил Вильям. И Этьен, неожиданно для себя, почувствовал, как со спины его обняли теплые руки, а шеи коснулось дыхание.

      - Э, Вильям, - осторожно начал он, уже не напрягая голосовые связки, на таком расстоянии даже человек бы услышал, а мальчик к тому же был полукровкой.

      - Что?

      - Скажи мне, что ты сейчас не высунулся из кабины.

      - Не скажу, - отозвался тот тихо, и так же неожиданно и не менее приятно поцеловал его за ухом.

      Вампир вздохнул и постарался не думать о том, что это маленькое чучело с его нездоровыми порывами сейчас в любой момент может банально сорваться.

      - Мальчик мой, мне очень приятно, но давай ты все же вернешься в кабину, - с напряжением в голосе потребовал он, все так же управляя самолетом, но теперь очень стараясь держать как можно более ровный курс и не совершать резких движений. - Вильям, прошу тебя, - еще настойчивей повторил он, когда руки так и не исчезли, а мягкие, волнующе теплые губы продолжили исследовать холодную кожу в области уха и шеи.

      - О чем? - невнятно отозвался тот.

      - Вернись в кабину.

      - Мне и так не плохо.

      - Зато плохо мне.

      - Почему?

      - Да потому что я волнуюсь за тебя! - возмущенно воскликнул пилот, отвлекся и попытался обернуться, в итоге, губ коснулись губы, и этот поцелуй у него так и не получилось разорвать, он затягивал. Вильям отстранился первым и, как ни в чем не бывало, исчез, точнее, вернулся на свое место.

      Этьен выдохнул, испытав ни с чем не сравнимое облегчение с легкой толикой разочарования. И почему Вильяму приспичило проявлять чувства именно в воздухе? Что за экстремизм? Вот на земле Этьен бы сам его после такого не отпустил, уж нашел бы, где дать волю рукам, губам и чувствам. Но сейчас-то зачем? И непонятно теперь, как к этому относится? Как к проявлению нежности или, просто, как к своеобразной попытке доказать, что страх высоты ему неведом? Со всеми этими мыслями нырнуть обратно в небо так и не удалось. Не стало больше безмятежности и восторга от незабываемого чувства полета. Хотелось на землю и срочно, просто срочно поговорить.

      - Что-то вы быстро вернулись, командир! - прокричал Лу с земли, стоило им приземлиться.

      - Так получилось, - резко бросил на это Этьен, выбрался из кабины и подавил порыв предложить Вильяму свою помощь. Тот прекрасно справился и сам. Спрыгнул вниз, к нему. И почти сразу же оказался схвачен за руку. Лу, видевший это, широко ухмыльнулся.

      - Да, кэп, такими темпами, Вил сам от вас сбежит.

      - С чего это вдруг? - все так же недружелюбно, вопросил Этьен, но руку мальчика так и не отпустил.

      - Ну, - протянул Лу, - походу вы его своей любовью совсем затерроризируете, проходу не дадите, вот он и слиняет, чтобы хоть изредка полной грудью дышать.

      - Терроризирую? - зашипел на это фон Велькруа. - Я еще не начинал.

      - Но начнешь? - раздался рядом голос Вильяма.

      - А ты как думаешь? - бросил на это окончательно раздосадованный и глубоко внутри смущенный Этьен.

      - Думаю, что нам надо поговорить. Ты поэтому приземлился?

      - Да.

      - Хорошо, - послушно кивнул Витте-Вульф и неожиданно обратился к Луи, - Кстати, как там Розина стряпня?

      - Ты еще спрашиваешь! - фыркнул на это Лу. - Просто пальчики оближешь! Ребята все расспрашивали, откуда, да от кого.