- Пояснения не будет. Там ведь черным по белому написано, что это касается только нас двоих.

   - Но что именно вкладывается вами, милорд, в понятие личные интересы.

   - Как там и указано, - тут же вмешался Стельфан, - это то, что не входит в деловые и политические интересы, а потом улыбнулся. Но улыбка у него получилась какая-то бледная.

   Регис не выглядел убежденным. Все остальные тоже смотрели с подозрением. Эштон лихорадочно листал договор, чтобы лично ознакомиться с означенным пунктом.

   - Если уж ты так настаиваешь, - весело бросил Димор, вставая, - то сфера интересов, о которой идет речь, не выходит за пределы спальни. - Он подмигнул опешившему вассалу и мимолетно коснулся локтя Стельфана, намекая, что пора бы двигаться к выходу.

   После этих слов больше никто не рискнул задать королю и принцу еще какой-либо вопрос. И они беспрепятственно покинули зал переговоров.

   Глава третья

   Дай мне слово

   В покоях короля принц остановился рядом с небольшим диваном на гнутых ножках, обитым полосатым сукном. Король обогнул юношу, встав напротив него. И хотел уже высказаться, но растерялся, когда заметил, каким тусклым стал его взгляд, застывший где-то на уровне груди мужчины.

   - Стельфан, - позвал Димор, привлекая к себе внимание принца.

   - Извини, - мальчишка моргнул и вдруг вскинул руку к лицу, почувствовав, как от носа отделилась тяжелая красная капля.

   Но прежде, чем Димор успел сориентироваться, Стельфан, все еще зажимая нос рукой, шагнул к нему и уткнулся лбом в плечо. Сипло пробормотал:

   - Мне нужна всего минута.

   - Хоть час, но лучше ляжь.

   Димор сам уложил мальчишку на диван, сбросив прямо на пол несколько декоративных подушек, которые мешали мальчишке устроить голову так, чтобы предотвратить кровотечение. Стельфан тут же поднял руку и накрыл ею глаза. Теперь большая часть его лица была сокрыта от короля, но на данный момент Димора это мало заботило. Он сел рядом с мальчишкой, устроив руку на спинке дивана, и достаточно резко спросил:

   - И с чего вдруг у тебя носом кровь пошла?

   - Такое иногда случается. - Пробормотал юноша, не отнимая руки от лица, - Когда перенервничаю. Как-то так. Разведчики, ведь, наверняка докладывали, что я изначально родился слабеньким, - он саркастически ухмыльнулся, иронизируя над собой. Но Димора такое положение дел не устаивало. Вот почему Эштон в лоб сказал, что малыш может много не прожить. Хотя совсем хиляком Стельфан не выглядел, возможно, все дело в сосудах. Но Димор в данном вопросе был недостаточно компетентен, чтобы судить.

   - Вечером тебя осмотрит мой личный лекарь.

   - Хорошо, - покладисто согласился юноша, но тут же губы его изогнулись в уже знакомой усмешке, и он заметил, словно между прочим, - А я рассчитывал на романтический ужин при свечах.

   - Да? Какая досада. А я полагал, что мы и обедать будем вместе, раз уж завтракать пришлось на ходу, - весело заметил на это Димор.

   Тогда Стельфан отнял руку от лица и открыто посмотрел на него.

   - Наедине?

   - Завтрак, обед или ужин? - все тем же игривым тоном уточнил король. - А не соблазнить ли меня, грешным делом, ты собирался за ужином? Напомнить тебе так старательно взлелеемый тобою пункт брачного договора?

   - Мы же ни для кого не озвучивали, какие на самом деле он подразумевает договоренности. Можем их пересмотреть... - начал принц, а потом, словно спохватившись, поспешно добавил, - если захочешь.

   - Не захочу, - решительно ответил король, - меня устраивает то, что было достигнуто ночью.

   - Хорошо, - тихо откликнулся Стельфан, на секунду прикрыл глаза. И по выражению, на мгновение мелькнувшему на его лице, Димор сделал вывод:

   - Ты сам не хотел бы их пересматривать.

   - Угу.

   Мальчишка шмыгнул носом и осторожно сел. Димор встал, чтобы он мог спустить ноги на пол.

   - Пойдешь к себе? - поинтересовался король, протягивая принцу платок.

   - Да. Мои уже должны были прийти в себя от шока. Хочу в более приватной обстановке еще раз объяснится с Эшом. Он не плохой человек. - Юноша попытался оправдать посла в глазах короля, но тот лишь скептически хмыкнул.

   - Я пошлю за тобой, когда придет время обеда.

   - Договорились.

   Король успел просмотреть срочную корреспонденцию, которую ему в покои приносили каждое утро, и изучить ряд донесений, когда в его личных апартаментах появился Регис. Не поднимая взгляд от бумаги, которую в данный момент изучал, Димор поинтересовался:

   - Ну и как все прошло? До сих пор пыхтят на нас с волчонком?

   - Вот уж, действительно, волк в шкуре ягненка! - в сердцах бросил молодой советник и подтащил один из свободных стульев к письменному столу, за которым расположился король.

   - Тоже уже оценил? - осведомился Димор, подняв глаз на Региса. В самом тоне короля отчетливо читалось, что он весьма доволен собой, ведь не пропустил мимо загребущих лап этакий самородок.

   - Не я один, могу тебя заверить, - только наедине Регис позволял себе фамильярности по отношению к Димору. Нет, они не были любовниками ни прежде, ни сейчас. Просто выросли вместе. Советник потому и не носил фамилии, так как был сиротой, которого приняли в род Тентервилей. Так что окружающим он был известен как просто Регис.

   - Кстати, пока помню. Обрисуй-ка мне перспективный прогноз для Ливетлиндии в случае, если бы я взял предложению контрибуцию и отдал бы ее Энрису.

   Регис ответил не сразу. Какое-то время он молча смотрел на своего короля, потом осторожно уточнил:

   - Почему вы этим заинтересовались?

   - О, даже как! - Воскликнул Димор, воздев палец к потолку, - Я делаю вывод, что упустил какую-то очень важную деталь.

   - Тогда я рискну предположить, что юный принц как-то весьма интересно обосновал свое предложение о браке.

   - Зришь в корень. Поэтому мне интересно, что на это скажешь мне ты.

   - Попрошу озвучить, что сказал он. Возможно, мне не понадобится что-либо добавлять, достаточно будет подтвердить.

   - Значит, ортодоксы на самом деле уже давно точат зуб на свободные нравы ливетлиндцев?

   - Знаешь, что самое интересное, в Виктерии они не менее свободные, но только в отношениях между мужчинами и женщинами. Какие-либо отклонения от классической пары возлюбленных недопустимы. Это никак не закреплено законодательно. И если уж глубоко копать, нет такого закона, который запретил бы людям одного пола сочетаться браком. Но никто даже не пытается. Потому что тех, кто, по мнению общественности, ведет себя аморально, карает сама же эта общественность. А официальные власти в лучшем случае поспевают уже к шапочному разбору, либо и того хуже, так и не узнают, что очередную неугодную общественности пару коллективно сожгли на костре. Но в защиту короля Энриса могу сказать, что ему, несмотря на его молодость, удалось приструнить особо ярых столпов церкви, которые пытались закрепить свои религиозные воззрения через королевские законы. Уж больно они его окучивать стали, как только он принял власть. Правда, стоит отметить, серьезный вклад вдовствующей королевы, которая тоже не позволяет кому-то особо ретивому всерьез приблизиться к сыну и каким-либо способом повлиять на его политический курс. Но, сам понимаешь, так просто переломить общественное мнение при относительно мирном курсе правления ни у кого еще не получалось. А деспот из Энриса откровенно никакой. Слишком он человеколюбивый.

   - Не так уж это и плохо. Я лично убедился, что он может быть жестким, если это требуют обстоятельства. Но понимаю, почему у них все так. Только в толк не возьму, почему донесения о чем-то подобном до сих пор ни разу не попадались мне на глаза, - и он с хитрым прищуром уставился на советника.

   Тот ответил честно:

   - Помнится, я регулярно спрашиваю у тебя, готов ли ты воевать с Виктерией, и ты всякий раз отвечаешь, что в отличие от той же Магрены, данное королевство тебя может заинтересовать в последнюю очередь.