- Ладно, я поняла, - примирительно подняла руки ладонями к Джун девушка. - Но ты можешь хотя бы в качестве второго желания пообещать сказать мне, если увидишь моего того самого человека?

   - Учти, если окажется, что это итальянский оперный певец или аргентинский космонавт - добираться до них ты будешь самостоятельно, а с меня только анализ и прогноз! - конечно, эта лукавая особа не могла не оставить последнее слово за собой.

   А Лиза подумала, что надо бы ей озадачиться поиском парня - все-таки странно испытывать больше самых разных чувств, приятных и очень приятных, от коротания вечеров под звездами в обществе соседки, чем рядом с неплохими парнями. В общем-то внешне и по характеру и Василий, и Федор были ей симпатичны, но и только.

   Для Инны эти три дня были полными забот. Здорово было, не скрываясь ходить с Ромочкой в обнимку, показывая всем, чей он парень. А то некоторые модницы ему такие взгляды призывные бросали, что просто неприлично. Некоторые приемчики девушка взяла на вооружение - ей-то можно испытывать их на любимом, когда они останутся наедине. Но из-за них Инна не так переживала, как из-за Лизы. Почему-то Рома на каждом сеансе большую часть времени смотрел на ее подругу. А ведь Лиза была одета как обычно, ничего особенного не делала - рисовала и все. Может, Роме нравится смотреть, как девушки рисуют? Так он это целыми днями и так на занятиях видит. Или нет? А когда ему по сторонам-то глядеть, когда и сам спешит выполнить очередное задание их профессора? Точно - ему просто нравятся девушки за работой. Ну так Инна согласна ради него раскрашивать бумагу сверхурочно!

   Но было и кое-что хуже того! Любимый стал расспрашивать ее, не говорила ли ей Лиза что-нибудь странное про ее соседку! Как же тяжело охранять свою любовь от посторонних девиц, которые так и норовят вцепиться когтями в невинного милого Рому! Вот и корейская змея туда же - как-то проползла в его мысли.

   Инна собиралась с особой тщательность на танцы - серебристое мини-платье, босоножки на огромных каблуках, звенящие браслеты. Она покажет этим всем захватчицам! Правда, Ромины расспросы задели еще одну больную тему. Ведь с Лизой она с тех самых пор так и не поговорила по-дружески. Они перекидывались парой слов на пляже и за столом - предвкушая организованную на завтра экскурсию. И все. Инна понятия не имела, о чем думает сейчас Лиза, какие у нее планы, как она относится к своей соседке. Кое-что, конечно, можно было и так сказать: эта змеюка Джун начинала у нее отнимать подругу. Лиза так ловила каждое ее слово, что Инна даже завидовала: к ней-то художница так не прислушивалась. Но когда между ними еще не было ее счастливой любви - Лиза делилась с ней почти всем - мечтами, снами, мыслями. И она в ответ тоже могла рассказать о том, что думает - позлиться на однокурсниц, которые ошибочно считают, что умнее и красивее ее, Инны, поворчать на занудных и заумных преподавателей, для которых ничего, кроме их предметов, не существует, поныть, какие строгие у нее предки. А с кем сейчас это обсуждать? С Ромой у них темы для разговоров другие.

   Впрочем, что плакать над пролитым молоком? Зато теперь между ними нет никаких тайн, и Лиза постепенно все поймет. Она уже не так напряжена во время сеансов... И поэтому на нее так пялится Рома. Инна сама не понимала уже, хочет ли и дальше общаться с подругой, или ей страшно, что ее парень начнет на ту обращать слишком много внимания. Так или иначе - она должна сегодня всем им показать! Особенно Ромочке - чтобы и думать не мог смотреть на сторону!

   А то эти ее соседки дорогие так приукрасили Лизу, что ей заранее не по себе. Нет, надо поспешить.

   "Мне начинает казаться, что овчинка выделки не стоит", - ворчал про себя Джун. Конечно, он не собирался сдаваться, разоблачаться или что-то еще. Не на таких напали. Кто нападал - это еще вопрос.

   Пока Цыпленок лечила свое ранимое сердечко и тешила свое артистическое "второе я", он занимался маленьким расследованием. И результаты ему нравились все меньше и меньше. Лапиков-то, оказывается, не был автором того сенсационного выпуска с их фотографиями.

   Выяснилось это почти случайно. Позавчера утром, как обычно, Джун возвращался с пляжа и прокручивал в голове зацепившую его фразу журналиста.

   "Что это значит: Доска объявлений - это открытая трибуна, а не желтый листок? А почему это мы такое показываем? Мы с Цыпленком лежали себе тихо-мирно и никого не звали нас фотографировать. И это называется "мы что-то показываем"? А подглядывать зачем? Нет... что-то тут не так"

   В тот момент Джун и увидел, как Лапиков что-то приклеивает к доске.

   - Невероятно, но факт. Вы, сударь, опять занимаетесь публичными сплетнями! - Джун полубрезгливо поскучал ногтем по стенду. - И что такого интересного в недавнем эпизоде с участием прекрасных дев со мной во главе, Цыпленка и поваренка? Как вы расстарались, однако, цветная полиграфия. Лестно, лестно ваше внимание, но следует от него воздержаться. Та-ак... Минуточку...

   Джун ласково придержал под руку покрасневшего Лапикова и быстро спросил:

   - Кто делал те, первые фотографии?

   Качество снимков заметно отличалось. Видимо, для племянника щедрая тетушка не пожалела цветного фотопринтера, а их с Лизой жаркие объятия получились такими нечеткими, да еще и черно-белыми - явно работа обычного принтера, и не самого лучшего. Джун об этом даже жалел, потихоньку от Лизы разглядывая изъятые им картинки. Он их не решился выкинуть, а, напротив, в тот же вечер разгладил и спрятал под матрас.

   - А то ты сама не знаешь? - бодрился племенник своей тети. Так как юноша тут же перестал его удерживать, Лапиков почувствовал себя более уверенно.

   - А почему я должна знать?

   - Ну... так ведь ты с этой своей новой знакомой, художницей, сами их и приклеили небось. Где только распечатать умудрились? Эксгибиционистки!

   Джун поцокал языком:

   - Не стыдно такими сложными словами зарубежную гостью озадачивать? Ладно, допустим. А зачем к нашим невинным забавам на фото вы, господин-борзописец, такой забористый заголовок присочинили?

   - А чтоб неповадно было свои частные фотографии выставлять на почетном месте! - праведный гнев превратил Лапикова из рыжего паренька в очень рыжего.

   В общем, сошлись они на том, что Джун вновь конфискует фотоотчет о своей жизни, а взамен соглашается дать ближе к отъезду интервью о своих впечатлениях. Почему-то Лапикову идея расспросить подробно корейскую студентку показалась достойной внимания и его и читателей.

   "И что это значит? Во-первых, я, как обычно, прав, предполагая худшее. Во-вторых, эти клоуны точно хотят бросить тень на мою безупречную репутацию. Да уж... акционеры - народ консервативный, если во главе компании когда-нибудь встанет девица, как они думают, это уже для них болезненно. А если еще и девица с не теми ориентирами... которую не выдашь замуж за своего драгоценного сыночка... Да, клоуны так и должны размышлять. Получается, текста распоряжения они не знают. В-третьих, у них определенно есть помощник среди обитателей базы. Не то чтобы я раньше сомневался, но теперь-то это очевидно. Снимали-то не снаружи. Значит, кто-то был наготове и воспользовался случаем. Правда, непредсказуемый Цыпленок случай-то сам изменила. Что же они хотели фотографировать тогда?" - кое-что Джуну стало ясно, но появились и другие вопросы.

   Да уж, Цыпленок тогда его точно спасла. Полезная оказалась птичка. И опасная. Как она его за эти дни издергала - просто пора успокаивать нервную систему. Чай с мятой пить - или травы, как бабушка Аня заваривает. Или водой холодной чаще обливаться? Вот дед порадуется, когда узнает, что его Евгений, которого он до сих пор считает неженкой, ни дня не пропустил - исправно закалялся. Мало того, что приходит вся загадочная с этих своих сеансов. Джун решил уже, что как-нибудь надо проверить, что там у них происходит. Пока сдерживался - дела были. Но он ведь не только хорош и умен собой, он и невероятно трудолюбив, так что скоро он со всем справится и...