— И что с ней? — нахмурился Старцев.

— По всей вероятности, острый реактивный психоз. Какая-то психическая травма дала его. На лекарственные средства организм не откликается — вот что плохо. Так что на счет «поговорить»… Не знаю.

— Могу я взглянуть на нее? — Егор Иванович был уверен, что несчастную утаскивали в Иной мир, но по тому, как описывал врач состояние пострадавшей, воздействие было слишком сильным.

— А на каком основании, молодой человек? — строго смотрел на него лечащий врач.

— У нас есть еще одна похищенная. — Ответил за него Алексей Васильевич, показывая удостоверение.

— Я просто взгляну — и все. — примирительно сказал доктору Старцев.

— Как вам будет угодно, — скептически отозвал психиатр. — Пойдемте со мной.

1 июля 17:06 Петровская набережная. Недалеко от дома третьей жертвы.

Выйдя из дома скорби, Старцев сначала доехал до Стрелки Васильевского острова, припарковал мотоцикл. И отправился блуждать по городу в надежде, что перпендикуляры улиц, гранит набережных, ленивое течение Невы и серое небо Санкт-Петербурга подскажут ему ответ на вопрос: что все-таки происходит в городе.

Он шел неторопливо. Всматриваясь, вслушиваясь, внюхиваясь в окружающую его действительность.

Похищенные женщины, которых утащило в Иной мир. Женщины без толики дара — по крайней мере, те две, которых вернули. Женщины с выбранной жизненной силой — ее, на сколько он мог судить, забрали нарочно. Обычно посещение Иного мира действует хоть и угнетающе на психику человека, но не так разрушительно, как он наблюдал во втором случае.

А вот интересно, почему юная особа — как ее там — Виктория — так легко перенесла потерю жизненной силы? То ли надо было и второй водки дать выпить, то ли… Надо посмотреть повнимательнее на девочку. Может, отдав свою жизненную силу, она получила что-то взамен?

Он прошел от места первого похищения на набережной Фонтанки до набережной лейтенанта Шмидта. Еще раз осмотрел парковку. Вздохнул. И отправился к Петровской набережной — к дому третьей похищенной.

Рядом вода. Во всех случаях рядом вода. Если бы их утаскивала какая-нибудь водная нечисть, то женщины должны были бы быть совсем у воды. Да и находили бы их утопленными. Черт-черт, не слушай!

Но вода — это не только среда обитания всякой живности — благожелательно и не очень расположенной к человеку. Вода — это проводник магии. Наиболее устойчивый в нашем мире.

Зачем? Зачем кому-то могли понадобиться женщины. От их детей, кстати, жизненной силы было бы больше, и забрать ее легче…

— И вам доброго, — откликнулся он на чье-то приветствие. Потом сфокусировался. Перед ним стояла Ирма. И эта девочка из кафе, которая его встречала.

— О, как! — восхитился он, — и что вы тут делаете?

— То же, что и вы… Ходим вдоль набережных, гуляем, — яда в голосе ведьмы было чрезмерное, на его вкус, количество.

— И что вы хотите мне сказать? — Старцев перевел взгляд на Неву.

— Ни одна из тех Ведьм, что я знаю, не принимала в этом участия. Это кто угодно, только не мои девочки.

И снова он попал под магию ее незабываемого голоса — ему нестерпимо захотелось сделать шаг ей навстречу, прижать ее к себе. Старцев дернулся, чтобы прогнать неуместные мечты. Самое обидное, — он не был под заклятием — Ирма над ним не колдовала, никак не воздействовала. Он бы почувствовал.

— И я должен поверить, потому что? — Егор Иванович перевел на нее тяжелый взгляд.

— Не знаю, — Ирма устало пожала плечами. — Мне, честно говоря, все равно, веришь ты мне или нет. Уже все равно. Единственный раз, когда оказалась замешана ведьма, я тебе абсолютно правдиво сказала: «Да, это ведьма»…

— Но отказалась выдать ее.

— Девочка только выполняла заказ. Она не несет ответственности за то, что случилось.

— Да что ты! — ненависти в нем было столько, что Фенек отшатнулась. Ирма же продолжала смотреть Старцеву прямо в глаза. Устало и печально.

— Я могу лишь сожалеть.

— Знаешь, куда ты можешь пройти со своими сожалениями… — прошипел Егор.

— Я пришла помочь. Тебе нужна моя помощь?

— Да, мне нужна помощь, — злобно прорычал начальник Управления. — Я абсолютно ничего не понимаю в этом чертовом деле.

— Фенек пыталась мне помочь, но пока результатов нет.

— Это я уже слышал, а как-то по-человечески ее называть можно?

— Грубиян! — это была Ирма.

— Нет! — одновременно возмутилась Фенек.

— Я никого не хотел обидеть, — сдал назад Страцев, — просто это достаточно странно, когда человек не имеет человеческого имени.

— Смотри, девочка моя, — уже своим обычным, чуть насмешливым голосом, заметила Ирма, — вот это — классическое поведение мужчины. Мало проявить бестактность. Надо еще упорствовать.

— Все. Понял. Простите. Так ты говоришь, что…, - он на секунду запнулся. — Фенек может помочь?

— У меня, правда, ни в одном месте не получилось. Кружится голова, и мерещится кровь. Кровь на асфальте. И изломанная фигура женщины, — девчонка говорила тихо, глаз не поднимала, волосы почти полностью скрывали ее лицо.

— Это еще откуда? — удивился Старцев. — Ни у одной из двух похищенных телесных повреждений не было.

Девушка подняла лицо, худенькими бледными пальцами убрала волосы, прилипшие к вспотевшему лбу, сильно, со свистом втянула в себя воздух, зажмурилась…

Егор смотрел на нее, но так и не смог уловить мгновения, когда она переменилась. Как-то сжалась, приникла к земле, при этом повороты головы время от времени были очень резкими, как у дикого зверька. Старцев готов был поклясться, что уши у нее изменились, вытянулись.

— Кровь! … Кровь и смерть. А еще запах. Какая вонь!

Мордочка исказилась от боли, но, тем не менее, девочка побежала. Как будто… по следу. И Старцев, и Ирма видели, как ей плохо.

Несколько шагов — ее зашатало. Но она упорно продолжала идти, вынюхивая.

— Все! Достаточно! — Ирма схватила ее за плечи и дернула на себя. — Еще не хватало, чтобы с тобой что-то случилось!

— Я смогу! — зеленые глаза сверкнули настолько злобно, что Старцева передернуло.

— Конечно, сможешь, мягко заговорила наставница. — Только надо подготовиться, понять, что тебе мешает.

— Будем считать, что это я тебе помешал, — пробурчал Старцев уже беззлобно. — Тебе надо выпить горячего сладкого чаю.

— Согласна, — поддержала его Ирма. — И чаю выпить, и съесть чего-нибудь. Давайте поймаем машину — и поедем к нам.

— В вашу насмешку над байкерами я не поеду, — насупился Старцев. — Ведьмы и оккультисты собираются — вот и называли бы «На помеле». Или «У ведьмы». А то — «Парковка».

— Это игра. Игра слов, — с жалостью посмотрела на него Ирма.

— Это введение в заблуждение, — продолжал упорствовать Старцев.

— Хорошо, — не стала спорить с ним Ирма. — Заблуждение так заблуждение. Тогда где здесь можно выпить чаю. И поесть.

— Тут? — оживился мужчина. — Петропавловская крепость в двух шагах. Здесь есть чудесный ресторанчик кавказской кухни. Я как-то помог хозяину избавиться от нашествия крыс — с тех пор меня там любят.

— Крыс? — спросила Фенек. Было видно, что ей интересно, но общаться… она не то побаивается, не то не очень умеет. Был в ней какой-то надлом, какой-то внутренний страх и недоверие ко всем, кроме Ирмы

— Как, разве вы не знаете, что крысы — существа магические? И их невозможно вывести ничем иным, как только применив магию высочайшего уровня, на которую я лично большой мастер?

— У уважаемого Егора Ивановича очень много знакомых в городе. Я уверена, что нашелся и в санитарно-эпидемиологической службе. — Почему-то опять ядовито сказала Ирма. — Он-то и помог вывести крыс.

Девочка ничего не ответила, лишь выразительно покосилась исподлобья.

— Вот-вот, — почему-то огорченно ответил Старцев, видимо тоже что-то вспомнив.

1 июля 18:10 Ресторанчик недалеко от Петропавловской крепости.