- Нежнее? – спросила Лили шепотом. Неужели он говорил вслух?

– Я не хочу нежности, я хочу тебя, - произнесла она тихо.

Но девушка не понимала, о чем просила. Она не сознавала, насколько жестко ему приходилось себя контролировать, чтобы оставаться в здравом уме. Она не знала, насколько герцог был близок к тому, чтобы проглотить ее, подобно леденцу, перед обедом. Ему пришлось призвать на помощь все свои человеческие качества, чтобы сдержать себя в тот миг.

Не важно, что он не был готов остановиться. Саймон постарается сохранять трезвую голову и дальше. И в то же время проверит, насколькоЛили может держать себя в руках. Покрывая поцелуями ее плоть, он наклонил девушку назад, так что ей пришлось отпустить его, чтобы облокотиться о столешницу. В таком положении ее грудь выдавалась вперед, призывно натягивая ткань платья.

Саймон взял в ладонь ее грудь, пробуя на вес. Резко вдохнув, она откинула назад голову, открывая шею, и закрыла глаза от наивысшего наслаждения.

Большим пальцем он теребил ее сосок, в то время как свободной рукой обхватил другую грудь. Крепко зажмурив глаза, Лили прислушивалась к ощущениям, которые герцог у нее вызывал, наслаждаясь ими.

Девушка вывела герцога из состояния экстаза, когда неожиданно выпрямилась, убирая его руки со своего тела. Ее грудь вздымалась, дыхание было прерывистым.

- Нет, - произнес он сквозь стиснутые зубы.

- Ты слышишь? – спросила она, посмотрев в сторону двери.

Ее сердцебиение. Да, Саймон слышал его. Здесь нечего было стыдиться.

- Все в порядке, - сказал он тихим голосом.

- Саймон, прислушайся! – сказала Лили громче.

Именно тогда он услышал яростный топот шагов в холле. Затем он услышал, что Биллингз мягко, но настойчиво говорит кому-то, что герцог занят.

Но Лили уже отталкивала его. Она посмела привести в порядок свою одежду. Именно тогда, когда он только и хотел, что сорвать ее с девушки?

Из холла послышался голос.

- Тетя Лили, вы здесь?

Это, наконец, прибыл граф Маберли.

Лили стремглав выбежала из кабинета Саймона, прямо-таки налетев на выросшего не по возрасту подростка.

Саймон чуть было не открыл рот от удивления. Взглянув на Оливера Йорка, он, как будто, вернулся в прошлое. Молодой граф был определенно сыном своего отца. У него были каштановые волосы, как и у Дениэла, темные карие глаза и телосложение мужчины, а не мальчика.

Оливер едва удостоил его взгляда, крепко держась за тетю.

- Почему вы так уехали? Я думал, вы собираетесь отсутствовать лишь день.

Лили поцеловала его в щеку и отошла в сторону.

- Мои планы немного изменились, Оливер.

- Тогда почему вы послали за мной в такой спешке? – спросил он с явным раздражением в голосе. – Кучер останавливался только лишь, чтобы поменять лошадей. Я чувствую недомогание и …

Саймон выступил вперед.

- Я вызвал вас сюда, а не ваша тетя.

И это был тот самый ребенок, за которого Лили так отчаянно боролась с герцогом? Этому молодому человеку не было свойственно невинное ребячество молодости.

Саймон не мог представить, чтобы Лили укачивала его перед сном или пела ему колыбельные. Но почему она так желала отказаться от возможности составить хорошую партию, и вместо этого хотела проводить время в заботах об этом непослушном юноше?

Он знал, что мальчику, должно быть, сложно владеть собой, особенно принимая во внимание те изменения, которые происходили в его организме, но Саймон не позволит ему обращаться к Лили в таком неуважительном тоне.

Оливер метнул взгляд своих карих глаз на герцога и сердито нахмурился.

- Значит, это вы?

Лили выступила вперед.

- Оливер, пожалуйста, - сказала она тихим голосом. – Это твой кузен, Его светлость, герцог Блэкмурский. Помни о своих безупречных манерах.

Сердитый взгляд мальчика потемнел. Саймон увидел свое отражение в его глазах, не понимая, почему юноша ведет себя так дерзко. Не важно, приближалось ли полнолуние или нет, молодому человеку не было оправдания для такого поведения. Ему нужно, как можно скорее, поговорить с Оливером, но это невозможно, пока Лили находится рядом. На мгновение он пожалел, что Приска Хозорн уже уехала. По меньшей мере, она могла бы отвлечь внимание Лили.

- Лили, милая, не оставите ли вы нас с графом не надолго?

- Зачем? – она невинно заморгала глазами, и герцога охватило желание оседлать ее.

- Мне хотелось бы поговорить с моим подопечным. Мы найдем вас. Пойдите и убедитесь, что Уилл уже не страдает после стычки с Приской, если вас это не затруднит.

Она кивнула с неохотой, затем пошла по коридору. Саймон оторвал взгляд от ее удаляющейся фигуры и указал в сторону кабинета.

- После тебя, Маберли.

Мальчик переступил порог и замер, хмуро оглядывая комнату.

- Что здесь произошло?

Саймон поморщился. Если бы его не отвлекли аппетитные формы Лили, он никогда бы не провел Оливера в кабинет. Стулья были опрокинуты. На письменном столе ничего не было. Бухгалтерские книги и несколько листов писчей бумаги валялись на полу.

- У меня … э … бывают приступы раздражительности временами. Тебе лучше не провоцировать меня. - Предостерегающе посмотрев на юношу, Саймон поднял один из стульев и указал на него.

- Присядь.

Когда Оливер занял свое место, Саймон обошел стол, сделанный из красного дерева, и опустился в свое кресло.

- Твоя тетя беспокоится о тебе.

- Почему вы назвали ее милой? – У мальчишки хватало наглости огрызаться с герцогом.

Этот щенок даже не представлял, с кем имеет дело.

- Я послал за тобой не для того, чтобы ты задавал мне вопросы, а совсем по другой причине, мой мальчик.

Оливер потряс головой.

- Я не ваш мальчик. Тетя Лили просила вас годами, чтобы вы навестили меня. Уже поздно проявлять заинтересованность.

Никогда прежде Саймона не отчитывал двенадцатилетний подросток. Совершенно очевидно, парню в воспитании не хватало мужской руки. Он наклонился вперед, бросив на молодого графа серьезный взгляд.

- Ты пока еще мальчик, Оливер. Никогда не бывает слишком поздно. На самом деле, сейчас самое подходящее время. А теперь расскажи мне, что с тобой происходит.

- Ничего. Совершенно ничего, что потребовало бы вашего присутствия, - проворчал он.

Саймон попробовал зайти с другой стороны. Должен же быть какой-то способ получить доброжелательный ответ от молодого графа.

- Ты знал, что твой отец жил здесь, когда был мальчиком?

Оливер пожал плечами.

- Предполагается, что это должно что-то значить для меня?

Саймон потер подбородок, удивляясь, что Лили хочет остаться с этим сорванцом. Он надеялся, что всему виной те изменения, которые происходят в мальчике, и что он не всегда вел себя как неуправляемый негодяй по отношению к Лили. До поры до времени Саймон давал Оливеру возможность усомниться, но его терпение быстро сходило на нет.

- Позволь объяснить тебе, Оливер. Я понимаю, ты переживаешь некоторые изменения. Ты ощущаешь себя по-разному. Ты чувствуешь, что не контролируешь себя – свои мысли, свое тело. Ты ощущаешь себя другим во многом, и это, должно быть, пугает тебя.

Впервые за все время их разговора Оливер выглядел ранимым, как ребенок.

Саймон вздохнул с облегчением.

- То, что с тобой происходит, не выходит за пределы нормы. В общем, это нормально для нас. Для меня, моих братьев, твоего отца, тебя и еще небольшого количества людей.

Оливер нахмурился, но не промолвил, ни слова.

- Эти чувства, сильные желания, которые ты не понимаешь, можно контролировать. Я послал за тобой, чтобы помочь тебе, научить тебя.

- Научить меня?

Саймон кивнул.

- По большей части ты можешь жить обыкновенной жизнью. В течение нескольких дней в месяце ты будешь абсолютно несдержан, но я могу помочь тебе научиться жить в остальное время.

- Вы говорите так, будто я чудовище.

Сколько раз Саймон так же думал?

- Не чудовище, просто ты другой.

- Но вы сказали, что это нормально, а теперь говорите, что я другой.