Перед глазами, наверное, уже в сотый раз за этот безумно длинный день, плыли, поражая своей яркостью, картины ее сожжения. Теперь, уже точно зная, что с ней произойдет дальше, она спокойно разглядывала лица людей. Ей очень понравился обнаруженный ею интересный эффект, подобный возможностям, которые имеются при просмотре видео. Она могла смотреть с разной скоростью, возвращаться, использовать стоп-кадр, то увеличивать детали, то переходить на общий план, но не могла изменять сами события. Мало того, в отличие от кино, помимо слухового и зрительного восприятия, присутствовали, не менее, если не более ярко, осязание и обоняние. В общем, ей представилась фантастическая возможность изучить свой собственный сон во всех подробностях.

Пламя, нежно лаская, освободило ее. Она поднялась, полетела и вновь увидела огромного человека, махавшего ей рукой. Раньше она не обращала на него особого внимания. Так, только фиксировала боковым зрением. Теперь ее заинтересовало, находился ли он там с самого начала. Она вернулась. Грубая ткань вновь сдавила тело, толпа снова заголосила гневно. Ира направила взгляд вдаль и вытянулась насколько могла. Да. Похоже, он стоит на том же месте, но видно очень плохо. Она «включила» приближение, но «разрешение» оказалось низковато, и фигура, «распавшаяся на пиксели», получилась очень расплывчатой. Ира, насколько это возможно, быстро «погнала» события вперед. Вот она летит. Человек внизу машет ей рукой. Она прямо смотрит на него – ближе, ближе, ближе…

Ира с диким воплем вскочила с дивана. Сердце билось в глотке. Дыхание, как после спринтерского броска. Вот где она уже встречала Радного… Она не сомневалась, что это не сейчас ей показалось – он всегда был там.

Запел мобильник.

- Алло!

- Ма! У тебя всё в порядке?

- Привет, Лешка!

- Привет! Так, как у тебя дела?

- Нормально всё, а почему ты спрашиваешь?

- Да так, просто позвонил, а что? Что-то случилось?

- Да нет… ничего… Вернее – случилось.  Возможно, грядет большая работа. По мебели.

- Вау! Поздравляю!

- Пока рано, я же сказала, что «возможно».

- Раз «возможно», значит – возможно. В общем, я понял: отдала эскизы и сидишь ответа ждешь, да подушку грызешь.

- Да, наверное, что-то вроде того.

- Ну, давай! Удачи! Пока!

- Пока!

- - -

- Ну, что там? – пытаясь скрыть волнение, спросил Влад – однокурсник и сосед Лешки по крохотной, снимаемой совместно однокомнатной хрущёвке.

- Да всё нормально, – ответил ему Лешка.

- Ты уверен?

- Ну-у-у-у… Ты же знаешь, мама давно хотела сделать что-нибудь по мебели и вот сейчас кому-то отдала эскизы и сидит, ждет ответа. Волнуется! А в остальном всё в полном порядке.

- - -

Лешка с Владом познакомились благодаря Ирине несколько лет назад, еще будучи школьниками.

Как-то в компанию, с которой отдыхала Иришка, затесалась училка биологии и весь вечер рассказывала об «идиотских придурках подростках», с которыми сладу ну никакого нету. На замечание Иры о том, что детей всего лишь любить надо – ответила: «А вот пошла бы сама и “полюбила”!». И Ира, на спор устроилась на работу в школу. Ее предложение собрать в один класс всех самых-самых отъявленных и отдать ей, встретило бурный восторг директора. Учителей не хватало, и, несмотря на неполную «вышку» и несколько иной профиль образования, ей отдали специально сформированный «отпадный» 9Д, в котором она стала учителем Русского, Литературы, Истории, Культурологии, Этики и Эстетики (школа взвалила на себя статус гимназии), а заодно и классным руководителем.

Таким образом, первого сентября Ирина Борисовна Палладина переступила в качестве учителя порог «термоядерного» класса. Эффект превзошел все ожидания. В Иришкином арсенале имелось всего две оценки – «4» и «5», притом «4» она ставила только в самых «тяжелых» случаях. Нет, она не делала своим подопечным никаких поблажек. Дело в том, что если выполненная работа не соответствовала имеющимся в распоряжении оценкам, то ее следовало сделать заново и так до тех пор, пока не будет достигнуто это полное соответствие.

Ира имела непоколебимое убеждение, что учитель в школе для того, чтобы заинтересовать и научить, а не для того, чтобы уличить в лени и недобросовестности, и поставить «2». Она сумела одним, известным только ей, способом построить в классе крепкие дружеские взаимоотношения. Не прошло и месяца, как подопечные стали доверять ей свои самые сокровенные тайны и проблемы. «Придурки-подростки» буквально преобразились.

Однако столь несвойственные школе отношения стали раздражать руководство. Палладину попытались приструнить, но не тут-то было! На защиту поднялся весь класс вместе с родителями, которые, в отличие от общепринятых, полным составом неслись на все (у Иришки более частые) родительские собрания и принимали активнейшее участие в школьной и внешкольной жизни своих чад (естественно, тоже с Иришкиной подачи). Руководство «поджало губки» и вынужденно ретировалось. Незаметно ребята подтянулись и по предметам не входящим в компетенцию Иры. Вторую четверть класс окончил почти без троек, а на экзаменах, предшествующих обретению аттестата об общем среднем образовании, 9Д показал лучшие в школе знания.

Сам Влад, до Иришкиного прихода в школу, раза три оставался на второй год. Окромя карьеры дворника, если, конечно, не загремит на зону, ему ничего не прочили. Девятый класс он окончил с одной тройкой, по биологии – дура-училка не простила Владу его прошлых «подвигов». В аттестате о полном среднем образовании троек уже не было, да и четверки попадались редко. (Биологичка, стараниями родительского комитета, из школы свалила. Один из пап героически забрал ее в свой офис. Намучался, но детей в обиду не дал). Окончив школу, Влад честно отслужил в армии, а когда вернулся, Лешка потащил его с собой в Москву: «Ты же ничего не теряешь!», – и они оба поступили.

- - -

Долгожданный звонок раздался, как и было обещано, к вечеру второго дня.

- Ирина? Здравствуйте. Это Стас. Я просмотрел Ваши эскизы и готов к серьезному разговору.

- Где? Когда?

- Если не возражаете, завтра в 14.30, гостиница «Москва», офис 555.

«Хорошо, хоть не 666», – подумала Ира и ответила:

- Замечательно. Я подъеду.

- Жду. До встречи.

- До свидания, – сказала Ира и тут же поняла, что разговаривает уже только сама с собой.

До 14.30 завтра оставался еще целый вечер и целое утро. Можно расслабиться. Утонув в подушках дивана, Ира томно пролистала «Контакты» мобильника и выбрала «Женечка».

- Здравствуй, Женечка!

- Ира! Очень рад тебя слышать!

- А как насчет увидеть?

- Да неужели?! – воскликнул Женечка, будто свершилось нечто весьма долгожданное.

- Истинно! – усмехнулась Ира. – У меня завтра в 14.30 встреча в центре, а до этого я совершенно свободна. Правда, придется еще заехать домой, чтобы привести себя в порядок.

- Ира! – прошелестела укоризненная интонация. – Неужели ты сомневаешься, что после меня будешь в полном порядке?

- Ну-у…

- Собирайся. А я вызову тебе такси.

Элегантно, изысканно, роскошно, тонко, экстравагантно, стильно, изумительно, безупречно. Эти эпитеты имели прямое и непосредственное отношение к Женечке и ко всему, что его окружало. Познакомилась с ним Ира очень давно, еще тогда, когда работала у Игоря в офисе. Женечке понадобились визитки. Заказ оказался непростым. Визитки требовались на японском языке. Ирине пришлось тщательно вырисовывать каждый иероглиф. Женечка сидел рядом, источая тонкое изысканное благоухание, и объяснял ей смысл каждой линии и закорючки экзотической письменности.

Занимался он художественными переводами литературы всех областей гуманитарных знаний, отдавая предпочтение философии, филологии, эзотерике и оккультизму. На вопрос, сколько же на самом деле он знает языков, ответ звучал весьма туманный: «Достаточно…». Кроме переводов, Женечка также издавал и свои авторские труды в тех же областях.