Со всех сторон как из рога изобилия посыпались едкие смешки и замечания. Но я не замечал их, чем и добился своей цели – привлек к себе общее внимание.

«Пожалуй, теперь можно начинать», – подумал я, когда внимание достигло своего апогея. И начал.

Я внезапно сделал несколько шагов вперед, ткнул пальцем в сволочь, которая громче всех надо мной издевалась, и пьяным голосом спросил:

– Ты состоишь в Цехе?

Эффект получился просто прекрасный. Мужчина вдруг подавился от неожиданности своим следующим замечанием и весь посерел. Откашлявшись, он в полной тишине принялся сбивчиво оправдываться:

– Нет, я не имею к Цеху никакого отношения. С чего ты это взял? Я честный торговец. И вообще, о каком таком Цехе ты говоришь? Ткаческом?

Я изобразил на лице глубокую задумчивость, а затем повернулся к его соседу и громко его спросил:

– Ты работаешь на Цех?

Картина повторилась – в зале полная тишина, а обвиняемый пытается оправдаться. Таким образом я обращался еще два раза, пока не услышал как хлопнула входная дверь. Поскольку шагов не было, значит, кто-то вышел на улицу. Это меня сильно обрадовало.

«Наконец-то», – мелькнула мысль, – «а я уж думал, что до утра буду здесь комедию ломать. Все, пора закругляться».

Я еще раз, для виду, обвинил очередного насмешника. А когда он начал оправдываться, бочком подвинулся к другому и громким шепотом сказал:

– Я с самого начала знал, что именно вы работаете с Цехом. Просто нельзя было сразу подходить – сами понимаете, конспирация. Нужно было сначала отвлечь внимание остальных.

Похоже, на этот раз я попал в абсолютно случайного здесь человека – никак не связанного с Цехом. Потому, что в отличие от других опрашиваемых, он побелел и вместо оправданий просто хватал ртом воздух.

– О, я понимаю, – тем временем продолжал я. – Вы не доверяете мне. Так я могу это исправить. Слушайте, пароль: «Когда тени исчезают в полдень, место встречи изменить нельзя». Почему вы молчите? А-а, понимаю-понимаю. Здесь слишком много людей, тогда встретимся через десять минут в переулке.

Договорив, я старательно замигал одним глазом и в полной тишине двинулся к выходу. За время моего движения никто не только не рискнул что-нибудь сказать, но даже не шевельнулся. Видимо, боялись привлечь внимание пьяного разоблачителя.

На улице я нетвердой походкой прошел к ближайшему переулку и прислонился там спиной к стене. Здесь я как можно более незаметно, пряча оружие под плащом, взвел арбалет и положил в ложе болт. Еще два я сунул за пояс, чтобы не пришлось долго тянуться за ними. А затем потянулось ожидание.

Вообще, скажу вам честно, для меня самая страшная пытка на свете – это ожидание. Я прямо с ума схожу, когда нужно просто подождать. По мне так лучше разгрузить вагон угля, чем постоять, ничего не делая, десять минут. Каждая секунда пустого времени ползет медленнее черепахи с перебитыми лапами. Конечно, это не значит, что я трудоголик. Я с удовольствием и отдыхаю. Но время, свободное от какого-нибудь дела, меня просто убивает. Исключение составляет лишь сон, но тогда я не осознаю прошедшее время напрямую.

И вот представьте, каково мне пришлось стоять в этой проклятой засаде и ждать. Тем более без часов, на них хоть можно было бы посмотреть, сколько я реально стою. А так приходилось полагаться на свои ощущения. Которые изо всех сил вопили, что прошли уже не одни сутки. Но верить им в этом было нельзя.

Наконец, когда я уже начал было терять надежду, в обоих концах переулка (я стоял примерно посередине) появились несколько подозрительных личностей и медленно двинулись ко мне. У нас сказали бы, что тюрьма по таким плачет. А здесь, скорее всего, то же самое только, заменили бы тюрьму на виселицу или иное подобное средство лишения жизни. Когда до меня им оставалось пройти пару метров, они остановились, из-под плащей показались ножи и дубинки.

– Ты, – обратился ко мне самый здоровый, – пошли с нами. Хаар желает тебя видеть.

Я не отреагировал на его слова, притворяясь спящим. Даже всхрапнул от усердия.

– Шило, – крикнул главарь, – ну-ка ткни эту падаль, чтоб проснулась, – похоже, мое отношение ему не понравилось, но подходить сам он опасался. Оно и правильно, не всякий воин нацепит на себя меч, тем более за спину.

Названный Шило подошел ко мне и хотел было ткнуть своим тезкой, но я его немного опередил.

– Руки!!! – рявкнул я на него из-под капюшона. Ожидавший какой-нибудь подлянки Шило отпрыгнул и суетливо спросил:

– А что руки-то? Что руки?

– Мыл? – суровым голосом спросил я его, не удержавшись от шпильки.

– Нет, – совсем уже растерялся он.

– Ну так иди скорее, мой, – еще сильнее озадачил я его, хотя казалось, куда уж больше.

И что, вы думаете, он сделал? Этот идиот развернулся и куда-то пошел. Я, конечно, всегда знал, что обладаю некоторым даром убеждения, а средневековые люди легко внушаемы. Но чтоб НАСТОЛЬКО… Впрочем, главарь сразу сообразил, что все идет совсем не так, как задумывалось, и от этого сильно покраснел. То ли от стыда за своего подчиненного, то ли от злости на него же. Мне почему-то казалось, что второе ближе к истине, но я не провидец и не мог сказать наверняка.

– Шило! А ну стой, идиот, – пришел в себя предводитель и обратился ко мне. – А ты сдавай оружие и двигай с нами к хаару. И быстро, он не любит долго ждать.

– Хорошо, пошли. Я не против, – мягко начал я, а потом жестко закончил. – Только оружие останется при мне, а вы пойдете в десятке шагов впереди. И для пущего эффекта показал из-под плаща руку с заряженным арбалетом.

Не знаю почему, но предводитель банды сразу согласился на мои условия. Повинуясь его приказам, часть людей покинула переулок, а через пару минут, обойдя здание, вернулась с другой стороны. И самое главное, вернулись все, кто уходил – я специально их пересчитал. Словно не задумывалось никакой подлости.

Представьте себе такую картину: десяток вооруженных мужиков самого бандитского вида гурьбой идут по улице. А за ними вместо пастуха движется человек не особо впечатляющих габаритов с миниатюрным арбалетиком. Представили? Шок, не правда ли? Вот и прохожие были шокированы этим зрелищем. Большинство предпочитали не приближаться к процессии, а остальные наталкивались на нас случайно. И тоже предпочитали сбежать поскорее.

Таким образом мы двигались полчаса. И что самое удивительное, по пути нам не попалось ни одного патруля стражей. Будто никого и не было вообще. Хотя Арлис говорил, что патрули усилились. А тут словно вымерли.

«Черт, куда же они все подевались», – в очередной раз спросил я сам себя, но развить тему не успел – мы пришли.

Целью моего путешествия оказался неказистый одноэтажный домишка, вплотную соседствующий еще с десятком таких же. Прямо скажем, зрелище было так себе, если не сказать чего похлещи.

«Неужели некий хаар живет в этой развалюхе?» – удивленно подумал я. – «Или они решили устроить мне засаду здесь? Тогда покладистость главаря понятна. Что ж, на всякий случай надо быть начеку. Если тут действительно ловушка, то они сильно пожалеют».

– Заходи, – грубо сказал мне предводитель бандитов и обратился к подчиненным. – А вы бегом по местам, приду, проверю. И если не приведи Дайа'армон я кого-нибудь не увижу – просто попорченной шкурой он не отделается.

Я не обиделся – по-другому он, видать, просто не умел. Но в ответ на грубость ответил так изыскано, как только мог.

– Не было ли бы бесконечно невежливо с моей стороны, если бы я позволил себе идти впереди вас, любезный государь? Потому, надеюсь, вы изволите пересечь порог сего благословенного дома первым, – я на одном дыхании выпалил эту триаду и с интересом глянул на собеседника, в ожидании его ответа. Впрочем, по сторонам смотреть я также не забывал.

– Чего? – наконец сумел выразить свои мысли главарь.

Я повторил все с самого начала, с радостью наблюдая за тем, как у него вытягивается лицо.

– Чего эт такое значит? – родил он еще более гениальную мысль.