Проблема, как он понял, в основном состояла в том, что ни он, ни Альберт не могли знать точно, что именно в своих сообщениях Керику поведал Графу Стэнхопу. И не зная как Керику подал свою критику ситуации здесь, на Янцзы, они не могли сообразить, что именно они сами должны сообщить покровителям Альберта на Старой Земли в его оправдание.

– Дословно, что действительно сказал Керику о нашей текущей политике? – справился спустя мгновение начальник штаба.

– Онпредположил, что мы сделали ошибку, начав «переговоры» с Панкармой, – пожаловался губернатор. – При этом он, разумеется, вообще игнорирует тот факт, что «переговоры» не были тем, что мы фактически сделали! Панкарма – гражданин Янцзы, нравится ли нам это или нет. Он может быть связан с Фронтом Освобождения Янцзы и Фронт Освобождения Янцзы может быть запрещённой организацией, но он здесь, и у него есть влияние на значительное число избирателей, так как, чёрт возьми, мы можем удержать его от дебатов об Объединении? И именно этого не хочет понимать Керику! Он заявил, что не препятствуя участию Панкармы и фактически разрешив ему посещать дебаты референдума и конференции, я должен был знать, что Панкарма посчитает, что я де-факто признал его организацию как «законную часть политического процесса на Янцзы». Он намекает, что поступая так, мы нарушили основную заповедь имперской политики – никаких переговоров с «террористическими движениями». Без, между прочим, какого-либо упоминая, что он и был тем, кто классифицировал Фронт Освобождения Янцзы как «террористический» на основе глубокого понимания местных обстоятельств, которое  было получено им во время единственного двухдневного посещения этой проклятой планеты в процессе ознакомительной поездки по сектору! И он к тому же имел наглость заявить мне, что продолжение переговоров с Фронтом Освобождения Янцзы только «осложняет» ситуацию, «вселяя нереалистические надежды» партии Панкармы.

Сальгадо скривил губы. Возможно, он был чересчур щедр, поспешив снять с Керику  ярлык «человека, смотрящего на реальный мир сквозь розовые очки».

– Ни у губернатора сектора, ни у его уважаемого начальника штаба похоже нет ни малейшего понятия о том, чем мы здесь на самом деле занимаемся, – продолжил Альберт, смотря через стекло на ярко освещённые улицы и крыши Старого Города Зикатса. –  Они требуют, чтобы я отказался сесть за стол переговоров с Панкармой и вдобавок запретил всяческое его участие в общественных дебатах по головидению, потому что, якобы, Фронт Освобождения Янцзы взорвал несколько мостов и одну или две башни передачи энергии, но в то же самое время они хотят, чтобы я держал ситуацию под контролем. Я неоднократно доказывал им, что заполучить согласие Панкармы на участие в общественных дебатах – обещая ему реальную власть в местной политической элите после успешно завершённого  Объединения – лучший способ избавиться от его экстремистских замашек. И даже если он и Фронт Освобождения Янцзы не понимают этого и продолжают настаивать на нашем полном уходе с планеты, я могу удерживать их от возобновления проведения активных акций до тех пор, пока могу занять их болтовнёй. Всё что мы имеем здесь – это хрестоматийный случай подманивания «морковкой» политических соперников, чтобы они решили, что им есть что терять они если выйдут из переговорного процесса.

– Джаспер, я не понимаю, как он и Обермейер могут игнорировать этот довод, – пожал плечами Сальгадо. – Количество нападений, которые позволили нашим начальникам отнести Фронт Освобождения Янцзы в разряд «террористических» организаций сразу снизилось практически до нуля, как только Вы предложили их лидерам место за столом переговоров. И это не означает, что мы действительно готовы предложить этим сумасшедшим всё, что они требуют! Чёрт, собственно говоря, сам Панкарма должен понять, что он не получит того что требует. Рано или поздно он окажется перед необходимостью сказать нам на что действительно готов согласиться.

– Я полагаю, – уточнил Альберт, – возможно, что Панкарма действительно не понимает этого. Похоже, именно этот нюанс и беспокоит Керику, даже если местная политическая власть и не соглашается с его интерпретацией ситуации. В любом случае я сомневаюсь, что такие люди как президент Шангап и Палата Представителей, то есть люди, родившиеся здесь, утвердили бы наше решение, если бы считали, что мы совершаем серьёзную ошибку! Но что я знаю? Я здесь только год. Мы рассмотрели ситуацию со всех сторон и в результате мои собственные выводы полностью совпали с твоими. Заставь своих противников участвовать в работе твоей системы, купи их, продемонстрировав как они могут извлечь выгоду из неё, и они достаточно быстро потеряют всякое желание разрушать её.

На самом деле выводы Альберта были выводами самого Сальгадо, уж это он знал точно. Но не было удачной идеей напоминать об этом человеку, которым он «управлял». И особенно не в тот момент, когда начальник этого человека только что отклонил указанные выводы.

– Но даже если Керику прав, – продолжал Альберт, – мы в состоянии, если захотим, затянуть переговоры с Панкармой практически до второго пришествия. Или, по крайней мере, пока не завершится Объединение, и тогда и он и его психи станут проблемой местных властей.

Сальгадо кивнул, потому что то, что только что сообщил Альберт, было само собой разумеющимся. Да, соратники Панкармы продолжали экономический бойкот любых фирм принадлежавших инопланетянам – или, иначе говоря, любого бизнеса янцзыцыацев, который «сотрудничал» с инопланетными фирмами. И он продолжал извергать потоки ура-патриотической риторики, которая так долго была его профессией. Но этого и следовало ожидать. Он должен был, по крайней мере, потворствовать предубеждениям и паранойе экстремистки настроенной части своих последователей, чтобы кто-нибудь из его более радикальных учеников не сверг бы его с вершины партийной иерархии. Но все козыри были в рукаве у Альберта. Он был тем, кто мог запросить помощи несокрушимой Имперской машины принуждения, при необходимости... а также тем, кто распоряжался всеми возможными льготами, которые  Панкарма и его последователи могли надеяться когда-нибудь получить. Но уж во всяком случае не раньше, чем референдум об Объединении достигнет цели и золотой дождь тех благ прольётся в руки новых сенаторов Янцзы. После чего любые хулиганские выходки партии Панкармы также перестанут быть его проблемой.

– К сожалению, – продолжил Альберт более спокойным тоном, как бы размышляя, – Керику не считает, что эта наша политика приведёт к планируемым результатам. Он думает, что согласившись начать с Панкармой переговоры и позволив ему участвовать в общественных дебатах, мы «узаконили» его в его собственных глазах и глазах общественности, вместо объявления вне закона его самого и всех членов его партии, как уголовных преступников. И он судя по всему полагает, что Панкарма, как только поймёт, что мы водим его за нос, с новыми силами вернётся к своей старой тактике силового противостояния. А мы ведь и не собирались удовлетворять его требования.

Последнее, признался себе с сожалением Сальгадо, было именно так. Если Панкарма был настолько далёк от контакта с действительностью, чтобы по-настоящему поверить в то, что Империя может когда-нибудь по собственной воле отступить с Янцзы, то он был обречён на горькое разочарование. Как только планета попадала под имперский суверенитет – она оставалась там, особенно здесь, среди старых систем Лиги, самых близких к буферной зоне Миров Беззакония между Империей и Сферой Ришей.

Но Империя также ясно давала понять, что она всегда готова предоставить местным жителям широчайшую степень самоуправления. Причём, наиболее существенно местная автономия увеличивалась как только планета  переходила к статусу Инкорпорированного Мира, дополнительно получая при этом возможность сенаторского представительства в Палате Миров. Симус II и его правительство не чувствовали необходимости в использовании  диктаторской власти, не были они заинтересованы и в экономической эксплуатации пограничных миров межзвёздными корпорациями империи. Но эта местная автономия могла быть доступна только внутри Империи.